В поисках тебя - Элис Маккинли

Анаис приветливо протянула руку.

– Хорошо, тогда забыли. Кстати, об обеде я тоже узнала минут за двадцать до его начала. Ладно, что было, то прошло. Давайте смотреть скачки.

– Согласен. – Рене дружески пожал ее руку. – Итак, начнем все сначала.

В бытность свою мальчишкой Дюлье любил подурачиться. У него очень ловко получалось копировать школьных учителей, родителей друзей и даже некоторых политических деятелей, которых он видел по телевизору. Это всегда веселило окружающих, даже отец смеялся, когда сын бывал в ударе. Конечно, Ноэль не мог себе позволить паясничать с великосветскими особами, но Дюлье… Дюлье очень даже мог. Поэтому Рене задорно улыбнулся и, поднявшись, отошел от своего места шагов на десять. Анаис проводила его изумленным взглядом.

– Подождите, вы ку…

Рене поднес палец к губам – мол, сейчас все будет ясно – и начал движение по направлению к прежнему месту. Он озирался по сторонам, растерянно оглядывался, подражая человеку, попавшему на «Аскот» впервые. Улыбка озарила лицо Анаис, она поняла, в чем дело. В этот момент Рене как раз подошел к ней.

– Простите, – начал он, поклонившись и учтиво приподняв цилиндр. – Я, кажется, заблудился во всех этих секторах и цифрах. Никак не могу найти своего места. Рядом с вами не занято?

– Нет, садитесь, пожалуйста.

– Благодарю вас. – Изображая чудовищную усталость человека, замученного бессмысленными блужданиями, Рене плюхнулся в кресло самым неизящным образом. Конечно, бедняга Ноэль вздрогнул бы от такой бестактной распущенности. Но Дюлье остался собой доволен. – Здесь сам черт не разберется, – добавил он, уже глядя на поле. – Как вы находите заезды?

Анаис живо закивала.

– Просто захватывающе, невероятно. Такие лошади, такие жокеи. Я прямо в восторге. Первый раз на «Аскоте». А вы, сэр?

– Простите, я не представился. – Конечно, этот широкий жест воспитанности принадлежал уже не Дюлье, а Ноэлю, но раз уж он продолжает быть аристократом, то можно кое-что и позаимствовать. Рене встал и вежливо поклонился, приподняв цилиндр. – Рене Ноэль. С кем имею честь?

Анаис ответила сдержанным наклоном головы и благосклонно протянула руку.

– Анаис Ажан, прошу садиться.

– Благодарю.

Рене поцеловал ее руку и опустился на прежнее место, все еще сохраняя аристократическую напыщенность. Анаис выпрямила спину и гордо вскинула подбородок, подражая девушкам из высшего общества, имевшим безупречную осанку. Они посмотрели друг на друга и… Вероятно, выбранные роли были столь чужды и одному и другому участнику этого мини-спектакля, что оба весело рассмеялись.

– Ладно, хватит дурачиться. – Анаис улыбалась непринужденно, без тени кокетства. – Иначе мы пропустим все самое интересное. Видите вон того жеребца, который сейчас бьет ногой и нетерпеливо мотает головой?

– Да. – Рене и сам давно заметил удивительного по красоте тонконогого каурого жеребца, прямо-таки рвущегося в бой. Он стоял уже готовый к забегу, жокей едва сдерживал его.

– Это Гектор. Правда, он великолепен? Я поставлю на него сотню фунтов в следующем забеге.

Жеребец действительно поражал красотой и выделялся среди других лошадей. Очень подтянутый, ничего лишнего. Кстати, жокей, худенький парнишка лет восемнадцати, великолепно смотрелся на нем. Но Рене отрицательно покачал головой.

– Он проиграет, не советую ставить на него деньги.

– Почему? – удивилась Джуди. – Ведь он очень сильный, и… ему хочется бежать, прямо невтерпеж. К тому же жокей легче, чем другие наездники.

– В том-то и беда, – возразил Рене. – Вот, например, я на этой лошади непременно выиграл бы.

– Это почему же?

– Понимаете, как говорит один мой знакомый… – Рене усмехнулся про себя, вспомнив того, чьи слова сейчас будет цитировать, – соседского фермера, круглого, маленького человечка, за всю свою жизнь не выезжавшего никуда, кроме ближайшего провинциального городка, – лошадь – машина заднеприводная. Поясню. Вы сами когда-нибудь ездили верхом?

– Да, у меня была своя лошадь, я даже участвовала в соревнованиях по конкуру.

– Отлично, – кивнул Рене. – Вспомните, когда конь не подчиняется, что надо прежде всего сделать?

– Осадить его, – недоуменно пожала плечами Анаис, не понимая, зачем ее об этом спрашивают.

– Как?

– Что значит как? Просто подать корпус назад и натянуть поводья.

– Вот то-то и оно, – подмигнул Рене. – Подать корпус назад. Как только вы перемещаете центр тяжести, грубо говоря, с передней части лошади на заднюю, животному становится сложнее двигаться. Оно останавливается. А теперь взгляните на этого парнишку, в нем всего-то весу килограмм сорок, для такого жеребца – пушинка, а не наездник. Не забывайте, что исход забега зависит не только от лошадей, но и от жокеев. Надо вовремя одернуть, вовремя осадить, чтоб лошадь знала, что ей делать. Конь только животное. Ему нет дела до собравшихся людей, до денег, он не рассуждает. Не рассчитывает, кого обогнать, как обогнать. Он молод, горяч, ему хочется с утра пораньше поноситься, погарцевать. То есть Гектор пришел просто побегать, как говорится, от полноты жизни и избытка энергии, а вот заставить его победить – дело жокея. Но при такой комплекции этот мальчик просто не сможет сдержать, где нужно, бег этого зверя. Это же не жеребец, а энерджайзер из плоти и крови. Попробуйте-ка осадить такого, тем более он еще молод и под седлом ходит не больше года. Могу поспорить, что толком слушаться еще не умеет. Опытный конь чувствует наездника и, доверяя ему, выполняет все команды, едва успев почувствовать, как дернулись удила. А этому танцору лишь бы вырваться. Поноситься всласть. Он и седока-то на себе не почувствовал бы, если б не седло. После старта он рванет, а потом хоть трава не расти. Жокей будет бессилен. А сам по себе конь, как бы силен ни был, без правильного руководства человека не выиграет.

– Хорошо, но я все равно на него поставлю, – улыбнулась Анаис. – Хотя бы просто наперекор вам. Вы очень интересно рассказывали, но не убедили меня. А на кого поставите вы?

– Видите вон ту кобылу, левее от вашего Гектора. – Рене указал рукой. – Почти черная.

– Да, – закивала Анаис. – Седьмой номер. – Она склонилась над программкой. – Ее зовут Джеральдина, принадлежит частному владельцу. Кстати, дочь только что выступавшего итальянца Паяца. Он проиграл, пришел третьим. Вас это не настораживает?

– Я не видел, как бежал Паяц, – пожал плечами Рене. – Но могу объяснить, почему отдаю предпочтение Джеральдине. Во-первых, наездник – ему около тридцати – самый опытный. Во-вторых, посмотрите на характер: спокойная, никуда не рвется, жокей ее размял, погонял чуть-чуть перед выездом. В-третьих, телосложение. Ноги чуть толще, чем у вашего Гектора, но и круп мельче. Она кажется самой маленькой из участников, но, безусловно, старше многих из них. Ей около пяти лет, потому и спокойная, набегалась уже, но ни разу не рожала. Видимо, это ее последний сезон, максимум предпоследний, потом обязательно отдадут на развод, чтоб не началось проблем со здоровьем. Так вот, маленькие лошади обычно выносливее крупных. А при опытном наезднике – и того лучше. Он сэкономит ее силы, попридержав до поры, и к финишу она будет почти свежая. А потом даст ей шенкелей и обгонит всех на последней стометровке. Помяните мое слово.