Женщина моря - Вера Лейман

– Чертовщина какая-то, – с сомнением протянул он. – Если шаманка сказала правду, то это означает, что тебя преследует призрак твоей матери, который хочет тебе раскрыть какую-то тайну прошлого?

– Судя по всему, да. Звучит дико, но после всего, что случилось, я склонна в это верить, – кивнула Сона, нетвердой рукой наполняя очередную рюмку в надежде, что сегодня вырубится и будет спать без сновидений.

– Ты должна поговорить с бабушкой, иного способа что-то узнать я не вижу, – серьезно сказал Хван.

– Ты же знаешь, какие у нас отношения, – грустно улыбнулась Сона. – Вчера я случайно нашла в куче мусора старый мамин фотоальбом, и бабуля так разозлилась, как будто я сделала что-то ужасное.

– Серьезно? Это странно… На фотографиях было что-то необычное?

– Да нет, ничего особенного… – Сона попыталась припомнить. – Там были мамины снимки в школьные годы. И много совместных фото с какой-то ее подругой. Но я ее не знаю, наверное, они давно перестали общаться.

– Школьная подруга? – глаза Хвана пристально смотрели на Сона. Его взгляд стал задумчивым, словно он о чем-то напряженно размышлял. – Как ее звали?

– На обратной стороне одной из них было написано что-то вроде «Мы с Минхи подруги навечно», – ответила она, чувствуя, как разум затуманивается приятной легкой дымкой. Все-таки иногда алкоголь – лучший анестетик.

Хван смотрел в стол, о чем-то глубоко задумавшись.

– И шаманка сказала, что твоя мама умерла насильственной смертью?

– Да, – кивнула Сона. – Не знаю, можно ли считать несчастный случай насильственной смертью.

Хван резко выпрямился, его лицо выглядело серьезным.

– Нам нужно сделать две вещи: попытаться разузнать у твоей бабушки, про какой грех говорила шаманка, и выяснить подробности крушения лайнера. Возможно, здесь тоже не все чисто. Я попробую что-нибудь узнать, а ты поговори с бабушкой.

– Спасибо, Хван, – искренне поблагодарила его Сона. – Я очень благодарна, что ты с пониманием отнесся к тому, что я рассказала, и не назвал меня сумасшедшей.

– Ну-у, ты всегда была необычной, и, честно говоря, я соскучился по твоим закидонам, – хмыкнул он, открывая новую бутылку.

Было очень странно и одновременно грустно осознавать, что о таких личных вещах она теперь рассказывает не Хесу, а Хвану. Жизнь стремительно меняется, и человек, которого ты считал лучшим другом, вдруг становится совершенно чужим. А тот, на которого ты никогда не делал ставки, неожиданно оказывается единственным, с кем можно поделиться самым сокровенным.

Полоска яркого солнечного света била в правый глаз, заставив Сона глухо застонать и перевернуться на другой бок. Лежа с закрытыми веками, она зажмурилась от тупой головной боли и приложила пальцы к пульсирующему виску. Все-таки последняя бутылка вчера была лишней. Хотя алкоголь сделал свое дело, и этой ночью Сона спала как убитая. «Интересно, как я добралась до дома? Ничего не помню…»

Приоткрыв один глаз, она осторожно приподнялась на локтях и дернулась: в полуметре от нее на голом полу лежал Хван. Полностью одетый, он спал, слегка приоткрыв рот и подсунув под голову ладонь. «Божечки, мы же не…» Дрожащей рукой Сона приподняла одеяло и с облегчением убедилась, что уснула в тех же джинсах и футболке, которые были на ней вчера. Но это еще ничего не означало. Проигнорировав вдруг охватившую ее неловкость, она потянулась к Хвану и потрясла его за плечо.

– Эй, просыпайся!

Он недовольно застонал и приоткрыл один глаз.

Стараясь не встречаться с ним взглядом, Сона посмотрела на часы и подпрыгнула на матрасе.

– Вставай быстрее, мы на работу опаздываем!

Путаясь в скомканном одеяле, она кинулась к двери на предельной для своего состояния скорости. Очень хотелось пить и съесть чего-нибудь остренького.

– Сколько времени? – сипло выдавил Хван, неуклюже протирая глаза.

– Половина девятого! У нас есть тридцать минут на сборы, – уже схватившись за дверное кольцо, Сона остановилась и с опаской обернулась. – Мы ведь не… не переспали?

Хван криво усмехнулся и хитро посмотрел на нее одним глазом.

– Какой ответ тебя больше устроит? – Он широко зевнул, пригладив рукой торчащие во все стороны жесткие пряди.

– Поскольку вряд ли бабуля спокойно бы на это отреагировала, будем считать, что вопрос снят, – Сона толкнула дверь и осторожно выглянула на улицу. Двор был пуст, и из соседней комнаты не доносилось ни звука.

– Ну что? – Хван подошел вплотную, высунувшись поверх макушки Сона.

– Пусть свободен, тебе повезло. – Она запрокинула голову, с усмешкой глядя в его испуганные глаза.

– Мне? А я-то тут при чем? Я вчера собирался вернуться домой, но ты…

– Проснулись? Выходите, я вам похмельного супчика сварила. – Из-за угла, словно призрак, возникла бабуля, и друзья одновременно вздрогнули.

– Бабуль, это не то, что ты подумала, мы просто вчера выпили и… – начала оправдываться Сона, пихая в бок Хвана, чтобы он подтвердил ее слова.

– Да видела я все! Ты-то поди не помнишь ничего, – бабушка крякнула и села на широкий деревянный порог, потирая колени. – Бедный мальчик тебя вчера еле дотащил, ты же вообще была в стельку! Ничего не соображала.

Хван, ободренный словами бабули, смело вышел на улицу и гордо расправил плечи, словно совершил какой-то подвиг. Сона скривилась, послав ему уничтожающий взгляд.

– Ну спасибо. Только зачем ты его оставила здесь на ночь?

– Я? – изумилась бабуля. – Это ты затащила его в комнату, я и глазом моргнуть не успела! Но решила, что нельзя выгонять мальчика на ночь глядя на улицу, поэтому не стала возражать. – Она с такой теплотой посмотрела на самодовольного Хвана, как будто он только что спас страну. – Иди умойся, деточка, а потом садись за стол.

– Спасибо, госпожа.

Хван вежливо поклонился и, показав Сона язык, побежал в ванную.

– Бабуль, тебе не кажется, что это как-то… неправильно? – Сона уже привыкла, что к чужим людям бабушка относится лучше, чем к родной внучке, но сейчас ее разозлило не это. – Тебе все равно, что я провела ночь в одной комнате с мужчиной?

– Ты уже взрослая, делай, что хочешь, – сварливо ответила она, досадливо махнув рукой. – Может, наконец остепенишься и выйдешь замуж.

– Ну нет, так просто от меня избавиться тебе не удастся, – поняв ее мотивы, Сона расплылась в ехидной ухмылке. «И от ремонта тоже!» – коварно подумала она и, вернувшись в комнату за полотенцем, отправилась в ванную.

– Давай быстрее, мне еще краситься, – она отпихнула Хвана от раковины, в которой он с удовольствием плескался уже как минимум пять минут.

– В отличие от тебя, твоя бабушка сразу поняла, что я тебе идеально подхожу, колючка, – промокая лицо, глухо сказал он через полотенце.