На "Ишаках" и "МиГах"! 16-й гвардейский в начале войны - Викентий Карпович

Нам, истребителям 41-го и 42-го годов, приходилось выполнять и еще одну очень важную и нужную боевую задачу, несвойственную для истребителей и вызванную обстановкой на фронте, — штурмовку вражеских войск. Не хватало бомбардировочной авиации, не было специальных штурмовиков, а врага нужно было бить по дорогам, в районах сосредоточения, на переправах. Эти задачи и выполняли наши И-16, И-153 и «миги». Несколько позже появились штурмовики Ил-2, но их на нашем фронте было слишком мало, скорее одиночные самолеты; авиазаводы, их выпускающие, не могли сразу удовлетворить потребности фронта, да и направлялись они в первую очередь на более важные направления, где враг угрожал Москве и Ленинграду. Поэтому истребители взяли на себя боевые задачи штурмовых действий по объектам противника на поле боя и в какой-то степени компенсировали нехватку бомбардировщиков и штурмовиков.

Техники по вооружению Кузьма Бессокирный, Николай Думов, Александр Панов, Марк Дементьев, Иван Маськов, Анатолий Шадрунов, Павел Никитин, Иван Яншин, а также младшие авиаспециалисты проявили подлинное новаторство, оперативность и русскую смекалку. В короткий срок все самолеты-истребители были оснащены замками для подвески бомб и направляющими для реактивных снарядов. Таким образом, наши машины превратились в подлинные штурмовики, имея на борту стрелково-пушечное вооружение, авиабомбы и реактивные снаряды, они смогли успешно громить вражеские войска, авиационную технику на аэродромах, танки и артиллерию на поле боя. Впоследствии многие авиационные части, вооруженные «ишачками» и «чайками», официально стали штурмовыми полками.

Тем временем летчики продолжали боевые действия. Ранним утром следующего дня пара «мигов» Кузьмы Селиверстова и Петра Довбни вышла на разведку немецко-румынских войск в район Трушешти — Скуляны — Яссы. На маршруте зоркий глаз Петра обнаружил в расположении наших наземных войск впереди и ниже одинокий самолет, о чем поспешил просигнализировать ведущему. Кузьма мгновенно среагировал и направил истребитель в сторону неизвестного самолета. Когда подошли поближе, то опознали вражеский корректировщик типа «ПЗЛ» и ринулись в атаку, открыв огонь. Вражеский пилот попытался, маневрируя, уйти из-под удара, стал метаться в стороны, виражить со снижением, но разведчики, повторив атаку, сбили корректировщик. Самолет произвел посадку восточнее населенного пункта Глодяны, экипаж был взят в плен наземными войсками, а разведчики продолжили выполнять задание.

На основании полученных разведывательных данных 11 «чаек», возглавляемых старшим лейтенантом Хархалупом, с летчиками Скомороховым, Калитенко, Шульгой, Гичевским, Бурлаковым, Кондратюком, Багажковым, Семеновым, Рябовым, Дроздовым поднялись в воздух и взяли курс в район Солонец на штурмовку скопления автотранспорта и живой силы противника.

За «чайками» стартовала семерка «мигов», ведомая Константином Ивачевым. в боевых порядках следовали летчики Светличный, Меметов, Лукашевич, Хмельницкий, Котельников и Гросул. Они встретили бомбардировщики Су-2 и пошли их сопровождать на бомбовый удар по мотомехколонне вражеских войск в район Скулян. Еще четверка «мигов» отправилась на сопровождение второй группы бомбардировщиков, действовавшей по войскам противника в районе Кукунешты.

Мне предстояло в паре с командиром звена Валентином Фигичевым на самолетах И-16 в течение дня вести воздушную разведку с аэродрома подскока, ближайшего к линии фронта. Это была полевая взлетно-посадочная площадка, предназначенная также для вынужденных посадок поврежденных самолетов. Находилась она на северо-восточной окраине города Бельцы, до этого не эксплуатировалась, самолеты на ней не базировались, поэтому не подвергалась она и ударам вражеской авиации.

Итак, задача получена — и мы снова в Бельцах. К нашему прилету на этой площадке уже находилась передовая команда техсостава с необходимыми средствами обеспечения полетов. Мы должны были вести непрерывное наблюдение за передвижениями войск врага на одном из участков фронта, о наведении переправ через Прут, выявлять расположение огневых средств противника. «Твоя задача, — сказал Валентин, — обнаруживать противника в воздухе, моя — на земле». Высота полета 500–600 м — она простреливается любым пехотным оружием и очень опасна для нас, но в то же время очень удобна для наблюдения за землей. Видны самые мелкие объекты — артиллерия на огневых позициях, отдельные автомашины и мелкие группы пехоты.

Пролетая над своей территорией, наблюдаем, как к линии фронта по дорогам двигаются колонны красноармейцев. Пехота спешит на помощь пограничникам. Одна, вторая… много колонн. Вот отдельные солдаты отстали, делают привал — очевидно, натерли ноги и перематывают портянки… Да, нелегко достается матушке-пехоте в пешем строю: жара, пыль, а она все шагает в полном снаряжении, и вся ноша на плечах солдата — скатка шинели, винтовка, боеприпасы, шанцевый инструмент. Они спешат, торопятся и песни поют, а скорость-то максимальная — семь верст в час!

Наша пара «ишачков» вышла к Пруту и повернула вдоль реки на север. Через несколько минут полета противник открыл зенитный огонь — то впереди, то сбоку дымные вспышки. Это, кажется, из тех кустов, что впереди по правой стороне Прута? Валентин маневрирует, отвернул в сторону и набрал высоту, внимательно наблюдает за тем местом, из которого ведут огонь… Моя задача — «сверлить» воздух как можно дальше сзади за хвостом самолета, выше и в стороны, чтобы избежать внезапного нападения «мессеров». Они парами и звеньями непрерывно барражируют выше, выискивая себе жертву. Так мы трижды прошли вдоль Прута, осмотрели близлежащие населенные пункты и дороги, ведущие к ним. Время от времени и я бросал взгляд на землю: было интересно посмотреть на двигающиеся войска гитлеровцев. Время разведывательного полета вышло, нужно возвращаться на свою точку, получены обильные разведданные: в четырех местах отмечено расположение зенитных средств, сосредоточение автотранспорта с живой силой и боевой техникой. Но это мои наблюдения, а командир, очевидно, обнаружил еще больше вражеских войск?

Произведя посадку, Фигичев поспешил отправить донесение, а техники самолетов производили дозаправку горючим и готовили «ишачков» к очередному взлету. Так, один за другим, в течение дня мы сделали шесть вылетов. «Пора и в Семеновку возвращаться, — сказал Валентин, — а то скоро стемнеет. Задание мы выполнили, пройдем еще раз вдоль Прута, посмотрим, не готовят ли фрицы переправу, и берем курс на свой аэродром». На том и порешили. В этот день наша 2-я эскадрилья отдельными звеньями прикрывала войска 35-го стрелкового корпуса в районе Фалешты, Пырлица, сделав 18 боевых вылетов.

Уже к вечеру девятка «мигов», возглавляемая Федором Шелякиным, с летчиками Викторовым, Столяровым, Черновым, Яковлевым, Хархалупом, Дмитриевым, Комаровым и Грачевым стартовала на перехват бомбардировщиков противника в район Оргеев, но из-за несовершенства связи с системой воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС) встреча не состоялась.

В этот день очень хорошо поработали летчики на «чайках»: Шиян, Калитенко, Скомороха, Шульга, Гичевский, Дроздов, Крейнин и другие сбросили на войска противника свыше 800 кг осколочных бомб и пулеметно-пушечным огнем уничтожили до 12 автомашин с живой силой и боеприпасами.