На зависть королеве - Ирина Щеглова

– Нет же! Какая там романтика! Трагедия, а не романтика. Он же погиб зимой! – я уставилась на Илону, потому что она посмотрела на меня с сожалением. А Рита, как всегда, с ироничной улыбкой.

– Ты что, еще ничего не поняла? – спросила Илона.

– Ты о чем? – опешила я.

– Не было никакого Стаса, – вдруг выдала Илона. А когда я на несколько минут замерла с открытым ртом, добавила: – Я думала, ты догадалась, когда мы жгли письма, там, в школьном дворе.

В моем сознании что-то сместилось, щелкнуло, как будто кто-то нажал нужную кнопку, и части картинки-пазла встали, наконец, на место. Отсутствие конвертов, редкие встречи, потом этот уход в армию…

Но главное: почерк! Почерк отца пресловутого Стаса, похожий на почерк самого Стаса… эти крупные острые буквы: размашистые у Стаса, мелкие у его отца и более крупные, выстроенные в безупречно ровные строчки у самой Маринки.

Да еще текст! Словно я где-то уже читала все это! Но зачем!

– Зачем? – повторила я вслух.

– У нее все должно быть безупречно! – отозвалась Илона, – она не могла встречаться с обычным парнем, таким, как Тоха. Королеве нужен король, ну, на худой конец, звезда экрана. Маринке понадобился Брэд Питт. За неимением, пришлось придумать Стаса. И здесь она не была оригинальна, у нее папу Славой зовут.

Я обхватила голову руками. Рита сочувственно вздохнула.

– Она хотела, чтоб ты ей завидовала, – продолжала объяснять Илона, – а ты не стала завидовать, ты всячески восторгалась и поддерживала ее любовь, которой на самом деле не было. Маринке стало скучно, и она убила несостоятельного Стаса, которого, как ты теперь понимаешь, не было и быть не могло.

Я верила и не верила. Все это было слишком сложно. Мне бы и в голову не пришло придумывать настолько сложную игру, и ради чего?

Я помотала головой:

– Не может быть! То есть я допускаю, что Маринка придумала своего Стаса…

– Диана, ну нельзя же быть такой наивной! – возмутилась Илона. – Вся эта история и была придумана в расчете на твою наивность. Маринка хорошо тебя изучила. Но, все-таки судила по себе, да еще и соблазн!

– Но как ты догадалась? – спросила я.

– Не только Илона, я тоже, – добавила Рита.

– И ты?

– А чему ты удивляешься? – пожала плечами Илона, – она вынуждена была рассказать свою историю мне и Рите, чтоб выглядело правдоподобнее. К тому же, Маринка страшно ревновала.

– Это я понимаю…

– Вот именно! Она к тебе привыкла, ты была ее тенью, и чем дальше, тем больше ей хотелось полного подчинения. А тут вдруг, бац! Подружка-то, оказывается, имеет свое мнение, у нее могут появиться друзья на стороне и другие интересы.

Мне стало не по себе.

– Выходит, она меня использовала?

Илона махнула рукой:

– Ты ее не суди слишком строго. Так получилось. Если бы я не вмешалась, ничего бы не было. Так и бегала бы ты с ней.

– И Стас бы не возник?

– Думаю – нет.

Значит, вот как… Выходит, Маринка занималась моей дрессировкой. Она делала из меня серую мышь, причем совершенно намеренно. В глаза называла лучшей подругой, а за глаза рассказывала парням, что я в них влюблена, что я дурочка, не умею одеваться… Потом она стала говорить мне это в глаза, чтоб убедить окончательно. И она убедила бы! Я же помню приглашение на вечеринку, где все заранее предвкушали покуражиться над влюбленной дурочкой! Я должна была согласиться с тем, что мне ничего не светит!

Но Маринка переборщила.

Я вышла из оцепенения:

– Илона, выходит, ты тоже ставила на мне эксперименты? – горько усмехнулась я, – так чем же ты тогда отличаешься от Маринки?

– Мне ничего от тебя не нужно, – ответила Илона.

Рита кивнула:

– Подтверждаю, – сказала она.

Ну, знаете ли!

В субботу утром мы с Илоной пошли гулять по дачному поселку. Я все еще никак не могла успокоиться после вчерашнего. Мое волнение постепенно передалось Илоне. Поэтому мы все больше молчали, изредка перебрасываясь ничего не значащими фразами.

Незаметно мы подошли к зоне отдыха. Как ни странно, людей было мало. «Наверное, еще слишком рано», – подумала я.

Илона кивнула в сторону компании под одним из навесов.

– Смотри-ка, кажется, это наши!

Действительно. Под навесом сидели: Рита, две Маринкиных приятельницы и еще несколько парней и девчонок из параллельного класса.

Рита заметила нас и махнула рукой.

– А я уж собиралась идти вас искать, – обрадовалась она.

– Что же ты не сказала, что собираешься приехать? – спросила я.

– А я не собиралась, утром позвонила Маринка и пригласила…

– Маринка? – удивилась я. – А где же она сама?

– Во-о-он там, с Владькой на катамаране, – Рита указала в сторону водохранилища.

Мы посмотрели. Одинокий катамаран скользил по гладкой воде довольно далеко от берега.

– Ничего не понимаю, – вполголоса произнесла я, – зачем он Маринке?

– Затем же, зачем мне нужна была Лариска, – ответила Илона, – он не предаст.

– Выходит, я все-таки, предательница?

– Почему бы тебе самой не поговорить с ней обо всем? – вопросом на вопрос ответила Илона.

– Какие-то вы сегодня скучные, – заметила Рита, – пойду искупаюсь.

И она побежала по пляжу, на ходу стаскивая кофточку. «Вот она – настоящая красавица», – думала я, глядя ей в след. Высокая, смуглокожая, с пышными золотисто-рыжими волосами Рита с шумом врезалась в воду, нырнула. Через несколько секунд ее голова показалась над водой, и она поплыла, мощно, по-мужски работая руками.

Илона проследила за ней взглядом:

– Знаешь, когда я только пришла в эту школу, мне было очень плохо. Так плохо, что хоть караул кричи! Однажды я сидела на скамейке у подъезда и ревела в три ручья. Ко мне подошла незнакомая девчонка, толстая и рыжая. Села рядом и стала успокаивать. Я с пятого на десятое рассказала ей о своих горестях, о том, что я не хочу ходить в школу, и о том, как меня никто не любит… в общем, обо всем. А она мне и говорит: подумаешь, меня вообще дразнят жареной свиньей. А я – ничего. Пусть! Этой девчонкой была Рита…

– Подумать только! И где теперь ее обидчики? Слюну пускают?

– Выходит – так, – ответила Илона.

Рита, тем временем, доплыла до катамарана и взобралась на него. Катамаран медленно повернул и начал приближаться. Я видела сидящую с непроницаемым лицом Маринку и Владьку, сосредоточенно крутящего педали. Причем Владька был в плавках, а Маринка, по своему обыкновению, в длинном сарафане, широкополой шляпе и темных очках.