Венецианская птица. Королек. Секреты Рейнбердов - Виктор Каннинг

– Мои поздравления, синьор.

– С чем?

– У меня для вас подарок.

– Но мой день рождения не сегодня.

Гуфо рассмеялся:

– Люди получают подарки по разным причинам. – Он поправил очки в роговой оправе. – Вот. – На колени к Мерсеру упал плотный конверт.

– Это от вас?

– Нет, синьор. К сожалению, я не знаю, от кого. Мне поручено передать. Надеюсь, вы сами догадаетесь.

Мерсер открыл конверт. Там лежала толстая пачка купюр по тысяче лир. Он поймал себя на мысли, что радости при виде денег не испытывает. Странно при его положении. Гуфо прищелкнул языком.

– Вот видите, синьор, ваши знакомые не поскупились.

– К этому что-то прилагается? – спросил Мерсер.

– Да. – Гуфо протянул ему небольшую папку. – Здесь билет в вагон первого класса до Парижа, который отходит сегодня в шесть часов вечера. Что касается меня, синьор, то я разочарован. Вы совсем не заслуживаете таких денег. Мы с Моретто взялись бы уговорить вас покинуть Венецию и за четверть этой цены. Поразмялись бы немного, и вы бы уехали как миленький.

– Я уеду.

– Кто бы сомневался, синьор. Любой на вашем месте непременно поступил бы так же.

Гуфо поправил очки, широко улыбнулся и двинулся прочь, Моретто засеменил следом. Мерсер дождался, когда они скроются из виду, и поднялся, чтобы направиться к палаццо Бориа.

Деньги оттуда, он был уверен. Его любознательность им надоела, и они решили, что дешевле откупиться. Тем более что для графа это небольшие деньги. Ведь неизвестно, что он накопает про Больдеска и Учелло, может вмешаться полиция, а шум им совершенно не нужен. В общем, они решили заплатить, чтобы Мерсер уехал из Венеции. Были уверены, что он не откажется. Не исключено, что к этому имеет отношение Адриана. Вероятно, она и предложила, чтобы от него откупились. Как бы в качестве компенсации за его разочарование относительно их отношений. Мерсер усмехнулся. Однако деньги в кармане. Как с неба свалились, тем более что он все равно собирался уехать. Им бы подождать дня два, и не нужно было бы тратиться. Хорошо, что они не стали ждать. На эти деньги он продержится, пока не найдет работу.

В палаццо за столом сидел незнакомый служащий. Оказывается, у Минелли сегодня выходной. Но Мерсер их быстро нашел, его и Нинетту, во внутреннем дворике, где он уже побывал, когда пользовался личным выходом графа. Минелли кормил голубей. Нинетта возилась в строительном песке, прокладывала там ходы, которые украшала морскими раковинами и веточками мимозы.

Минелли держался скованно. Видно, ему досталось за то, что он допустил присутствие Мерсера в галерее в неурочное время. Он бросал зерна голубям, не глядя на детектива. На известие об отъезде отреагировал кивком. Нинетта приняла подарки Мерсера, но как-то вяло, без восторга. Поблагодарила и сразу занялась своими делами.

– Не принимайте ее поведение близко к сердцу, синьор, – произнес Минелли. – Она живет в своем придуманном мире. Но не сомневаюсь, сегодня девочка заснет с вашим шариком в руках. – Он подбросил голубя в воздух.

– В детстве, когда я занимался голубями, – сказал Мерсер, – много неприятностей доставляли коршуны. Они охотились на моих птиц. Здесь такое случается?

– Редко, синьор.

Было ясно, что ему не терпится, чтобы Мерсер поскорее ушел, что тот и сделал, подавив разочарование.

Перед ланчем провел час в баре отеля «Адриатико», где выпил больше, чем обычно. Потом лег на кровать, пытаясь заснуть, но не получалось. На душе было неспокойно, словно что-то случилось, а он не мог сообразить, что именно. Вскоре понял. Оплачивая счет в отеле, Мерсер вначале сунул руку в карман, где лежал конверт, но передумал и полез за бумажником, где находились его деньги.

Мерсер заснул, думая об этом.

На вокзал он явился за двадцать минут до отхода поезда. В зале ожидания остановился у киоска, чтобы купить журнал и сигареты. Повернулся и чуть не столкнулся с Гуфо. Тот уставился на него, щурясь за стеклами очков. Глядя на него, трудно было вообразить, что этот человек хладнокровный убийца.

– Пришел сказать вам до свидания, синьор, – произнес он, шагая вместе с Мерсером к выходу на перрон.

– А заодно убедиться, что я уехал?

Гуфо пожал плечами:

– Синьор… поверьте, я пришел, потому что вы мне нравитесь. И если вам когда-нибудь понадобится моя помощь, обращайтесь без всякого стеснения. Мало ли как сложатся обстоятельства. Я говорю по-французски и по-немецки, и меня здесь в Венеции ничего не держит.

– Значит, у вас тоже трудно с работой?

– Такие люди, как мы с вами, синьор, не могут давать объявления или ходить на биржу труда. В общем, когда понадобится, вспомните обо мне. – Они стояли у выхода к поездам. Мерсер достал билет. – Письмо присылайте на адрес Гостини, – продолжил Гуфо. – До свидания, синьор, счастливого пути. – Он протянул руку для пожатия, но Мерсер, будто не замечая ее, вышел на перрон. Двинулся к своему вагону, затем обернулся и вскинул руку. У него и так было муторно на душе, а от общения с этим человеком стало еще хуже.

В купе с ним ехала молодая английская пара. Оба говорили громко, раскованно, как всегда англичане среди аборигенов, которые не понимают их языка.

– Ты не считаешь, дорогая, что мы поскупились и не купили Марте перчатки в том маленьком магазинчике рядом с отелем?

– Чепуха, мой ангел. Шарф ей понравится не меньше, а мы на этом сэкономили по крайней мере тысячу. У нас и так денег в обрез. Едва хватает на еду и поезд. Неужели ради подарков родственникам мы должны голодать? И потом, в счете за отель они что-то напутали. У меня получилось на пятьсот лир меньше.

Мерсер откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза, пытаясь их не слушать. Получалось плохо. Они говорили высокими голосами, что сильно раздражало. В его голове звучали и другие голоса. Холодный тон Адрианы: «Я понимаю. Но вы зря тратите на меня время. Пожалуйста, не приходите сюда больше». Голос Гуфо: «Такие люди, как мы с вами, синьор, не могут давать объявления или ходить на биржу труда». Значит, ставит Мерсера на одну доску с собой. Вот до чего он докатился. Мерсер пошевелился, и в кармане хрустнули купюры. Да так громко, что он вздрогнул. Мерсер вышел в коридор. Почему этот чертов поезд до сих пор не отходит? Ему хотелось поскорее убраться отсюда. Работа закончена. Теперь здесь нечего делать. Но как избавиться от осознания того, что превратился в полное ничтожество? И это все понимают. Гуфо, Адриана, граф и другие видят его таким, какой он есть. Лишенным гордости жалким неудачником, которого легко можно купить. Его ведь пытались купить и прежде, но он всегда отказывался. Не изменял принципам. А вот сейчас изменил и сразу присоединился к компании таких, как Гуфо и Моретто. Но в конце концов так и должно было случиться. Рано или поздно. Мерсер должен был стать одним из них, потому что каждый день хочется есть. О том, какое его ждет будущее, страшно подумать. Убогое, ничтожное существование. Подбирать из мусорных баков на рынке полусгнившие овощи себе на суп. И настанет день, когда он закончит свой путь с ножом в спине в каком-нибудь парижском квартале.