Хрома. Книга о цвете - Дерек Джармен

Я никогда не испытывал симпатии к картинам Леонардо. Они похожи на детский телевизионный сериал «Хроники Нарнии». Его портреты пристально смотрят на вас холодным металлическим взглядом, а лица немного чересчур красивы или чересчур уродливы. Улыбка средневековой статуи, пересаженная на пуленепробиваемую «Мону Лизу» – и подводная «Мадонна в скалах». Я чуть не сказал «под скалами»[77], нужно использовать дыхательную трубку, чтобы рассмотреть эту бледную немочь. Его покровителям все это тоже не особенно нравилось – ни его работы, ни постоянные обещания и долгие задержки, ни эксперименты, из-за которых «Тайная вечеря» рассыпалась еще при его жизни.

Эти картины всего лишь тень его изысканных и совершенных записных книжек; в них содержится теория Леонардо о Свете, Тени и Цвете, наиболее проницательная со времен Античности.

Леонардо родился в 1452 году, и Вазари так рассказывает о его детстве:

Любопытство, которое Леонардо испытывал к исследованию природы, было его даром. Он не писал ни о чем, чего не наблюдал бы сам.

В молодости Леонардо любил одеваться женственно, был очень красив и умел вести беседу. Он был амбициозен, «ученик должен превзойти своего учителя», он оставил своего учителя Верроккьо далеко позади после пяти лет ученичества.

Ему нравились грубые мальчишки-воры, необработанные алмазы, такие, как Салаи, который стал его помощником в пятнадцать и остался с ним на всю жизнь.

Сексуальная жизнь Леонардо была активной и достаточно открытой, чтобы вызвать нарекания оскорбленных сограждан.

Микеланджело, его великий соперник, был одним из тех квиров, что влюбляются в парней традиционной ориентации, и это приносило одиночество, которое он вытеснял чувством вины и любовью к богу:

Женские тела у Микеланджело могут потягаться по стероидам со штангистами. Мускулистые мужчины устали от суровых тренировок. Пойманные в камне, они ведут бесконечную и неравную борьбу, пытаясь освободиться. Исполненный ненависти к себе, самокритичный автопортрет в «Страшном суде» – очень тревожный духовный путь к самоотрицанию, и один из величайших шедевров.

С другой стороны, жизнь Леонардо была жизнью придворного. Великий художник, который развлекал и развлекался. Он продавал свой гений и со временем отрастил патриархальную бороду, во всем напоминая Нептуна. Волосы вились вокруг его лица, как воды на рисунках с потопом.

В записных книжках он отказывается от старого метода достижения мудрости в пользу непосредственных наблюдений над перспективой, цветом, светом и тенью, искусством живописи, архитектуры, строительства укреплений, полета, целого множества тем.

Его короткие выразительные предложения созвучны мыслям философа Витгенштейна, жившего в нашем столетии:

Никогда еще наблюдения не были столь точны.

Исследования Леонардо о светлом и темном изменили направление, в котором развивалась живопись. Он изобрел кьяроскуро, который подхватил Караваджо в следующем веке. Леонардо описывает свет, который излучает лицо женщины, стоящей в темном проходе:

Леонардо – это свет, пролитый в будущее. Прошлое боялось ясного взгляда, бросить свет на тени значило то же, что развернуть Землю вспять:

В его заметках на полях мы находим информацию о прошлом:

Он упоминает Роджера Бэкона и Альберта Великого.

Леонардо не признает алхимиков, «фальшивых толкователей природы, утверждающих, что ртуть – это начало всех металлов» – алхимия ведет к некромантии. Это даже хуже.

Из дневника, воскресенье, 2 марта 1530 года:

И еще одна запись:

На эти деньги было куплено:

Он хорошо относился к своему помощнику, поскольку оставил ему дом и фруктовый сад в своем завещании.

Квир-мгновения – однажды я написал такую серию ренессансных комедий. Короткометражек. «Незаконченный шедевр Понтормо», «Раб Микеланджело» и «Улыбка на лице Моны Лизы».

Флорентийский банкир заказал портрет своей жены – она была ужасной балаболкой. Леонардо закончил портрет, но не нарисовал ее вечно сплетничающий рот. Даже ему это оказалось не под силу, а она не прекращала болтать. Он боялся ее последнего визита и был приятно удивлен, когда вместо нее пришел симпатичный мальчик и сказал, что его хозяйка сильно простужена. Он усадил мальчика и нарисовал его улыбку на портрете, а когда закончил, поцеловал его.

Бедная «Мона Лиза» поблекла, время высушило цвета. И все же именно она из всех картин на свете достигла невозможного. Вы можете видеть ее с закрытыми глазами. Вазари так описывает картину: