Любовь по волчьим правилам - Юлия Зеленина

Степан Иванович налил еще бренди и предложил выпить за тех, кто ждет дома, – за боевых подруг.

– Слышал, ты невестой обзавелся, Бравый, – произнес генерал-полковник, одобрительно кивнув. – Мой тебе совет: пока она не поняла, что к чему, женись на ней и сразу народите ребятенка.

– Приму к сведению, – смущенно произнес Руслан Викторович, чувствуя, как тепло разливается по организму. Панацея действовала, мысли о произошедшем больше не вызывали желания биться головой о стену.

– Настал новый день, Руслан Викторович, – выдохнул генерал-полковник, задумчиво глядя на часы. – Воскресенье мы с тобой пережили!

– Пора нам по домам, Степан Иванович, – устало откликнулся Бравый, поднимаясь из-за стола.

– Кстати, из новобранцев, что к тебе направили, есть толковые? – от дружеского тона Колосова не осталось и следа, он снова «включил» солдафона.

– Есть парочка инициативных ребят. Внесли несколько интересных предложений. Остальные, надеюсь, раскроются в процессе работы над проектом.

– Жду от вас результатов. В ближайшее время! Как будут новости – звони сразу. Порадуй старика.

– Слушаюсь, товарищ генерал-полковник!

Бравый сидел на детских качелях во дворе своего дома и смаковал последнюю сигарету из купленной днем пачки. В его квартире горел свет – Лида все еще не спала, хотя через несколько часов ей надо вставать на работу. Руслан Викторович подозревал, что она уже знает о смерти Ивана. Ему почему-то было страшно идти домой. Будто он был напроказившим мальчишкой, которого ждала хорошая порка.

В квартире было тихо. Бравый снял пальто и оставил его на вешалке. С кухни послышался строгий голос Лиды:

– От тебя пахнет, как от табачной фабрики! Я отсюда слышу запах!

– Прости, Лидушка, просто у меня…

– Был сложный день, – окончила она фразу и вышла в коридор.

Бравый сразу заметил припухлости от слез на ее лице.

– Утром ты знал, да? – спросила она тихо.

Бравый кивнул и виновато опустил голову.

– Почему ты ничего не сказал?

– Я хотел, чтобы ты немного насладилась выходным… Кто тебе сказал?

– Позвонила мама. Тетю Галю увезли в больницу – сердечный приступ. Говорят, Ваньку представят к награде…

– Да, он был хорошим сотрудником! И прекрасным заместителем! Я был уверен, что Иван стремительно пойдет вверх по карьерной лестнице. Он был коммуникабельный, любознательный… даже слишком! И знал, чего хотел, в отличие от меня.

– Если ты умрешь, Руслан, тебя тоже наградят? – голос Лиды дрогнул, на глаза навернулись слезы. – Как хранят посмертные награды? На подушечках на самых видных местах? Они имеют хоть какую-то ценность? Я смогу их загнать по спекулятивной цене?!

Лида зарыдала в голос, у нее началась истерика, перед которой Бравый ощущал себя беспомощным, как перед стихийным бедствием. Он попытался обнять невесту, но она вдруг начала отбиваться, выкрикивая:

– Ты говорил, что у тебя неопасная работа! Интеллектуальная!

– Так оно и есть. Но иногда все идет не так, как хотелось бы… Это просто случайность.

– Случайность? Ваня что, поскользнулся и ударился головой?! Его будут хоронить в закрытом гробу! Тете Гале стало плохо в тот момент, когда она его увидела в морге! Я не хочу остаться вдовой, Руслан, не хочу! Мне не идет черный цвет!

– Я обещаю, Лидушка, со мной ничего не случится!

Уставшая от переживаний девушка начала оседать в мужских руках, будто у нее резко села батарея. Бравый подхватил Лиду и отнес в спальню. Она оплакивала не только давнего друга, но и свое семейное счастье. Ей казалось, что Иван забрал с собой в могилу ее покой. Сможет ли она быть преданной соратницей Бравому? Не думать по сто раз на дню: жив ли он? Не дергаться, когда ее мужчина в очередной раз исчезнет в свой выходной?

Лида еще долго скулила, будто раненое животное. В это самое мгновение Бравый остро чувствовал, как хрупка мечта о простом человеческом счастье. Любящий мужчина боялся потерять свою драгоценную невесту, но объективно оценивая всю серьезность ситуации, он пришел к выводу: что бы Лида ни решила, он примет ее выбор. Если ей вздумается уйти, Бравый не станет ее удерживать, ведь такая женщина, как она, заслуживает достойную партию – мужчину, который ежедневно будет возвращаться домой раньше полуночи.

«Сукины дети, – ругал он мысленно «койотов». – Если она меня оставит, я сделаю все, чтобы вы подохли в страшных муках!»

Кто-то вымыл мою кружку. Нет больше сахара.

Из м/ф «Белоснежка и семь гномов»

В чисто прибранной комнате на позднюю трапезу собралась вся компания «койотов». Даяна приготовила ужин из принесенных Максом продуктов. В квартире пахло вкусно приготовленной едой и заботой. Все жевали с аппетитом запеченный картофель с фаршем и овощами, громче всех причмокивал от удовольствия Чоп.

– Ты как Белоснежка! – сделала заключение Санрайз, вычищая тарелку куском хлеба.

– Почему как Белоснежка? – удивилась Даяна.

– Потому что для Макса ты все ж милее, все ж прекрасней и белее, – выдохнула Герда, она едва притронулась к еде.

– Нет, я говорю о другом! – разъясняла Санрайз. – Даяна, как та самая Белоснежка, попала в логово гномов и навела у них в гадючнике порядок!

Сравнение вызвало бурю эмоций у сидящих за столом, «койоты» начали придумывать друг другу прозвища, вспоминая старинный диснеевский мультфильм, который им демонстрировали еще в школе. Все сошлись во мнении, что Грифель мог бы быть Простачком, а Соней можно назвать Санрайз. Герда виделась гномом Скромником, а Чоп, конечно же, Весельчак. Почетное имя Умник мог получить только лидер «койотов» – Макс.

– За нового «койота»! – предложил тост Чоп, подняв бокал с газировкой. – За нашу Белоснежку!

– Я надеюсь, за мной не закрепится это прозвище?! – Даяна шутливо притворилась напуганной, однако перспектива убирать загаженное жилище гномов до конца своих дней ее совсем не радовала.

Чоп травил анекдоты, и за столом возобновилось веселье. «Койоты» чувствовали себя легко и непринужденно, как в старые добрые времена. Смеялись все, кроме Грифеля. Он перемалывал информацию, которой поделился Макс: теперь Андрей Ковалев благодаря телевидению стал известным преступником. И что ему теперь делать со свалившейся вдруг славой?! Макс заметил, что «гном Простак» поник, и мысленно обратился к нему: «Не вешай нос, дружище! Надо просто все это пережить! Пройдет время, и все забудут про тебя!» «Ты правда думаешь, что про нас забудут, Макс? – возмущался Грифель и, оглядев смеющихся товарищей, добавил: – Тебе не кажется, что все это – пир во время чумы?!» «И что ты можешь предложить, Грифель? Массовое самоубийство?» – раздражался Макс. «Теперь мне придется сидеть в четырех стенах и ждать, пока тот, второй мудак меня найдет и укокошит! Мы все подохнем, нас уже ничто не спасет», – сделал заключение Грифель.