Наследница первой очереди - Лилия Фандеева

она должна принять сама. Оля знает о моих чувствах, как знает и о наличии в жизни Сергея другой женщины.

– И что мне с этой информацией делать?

– Ничего. Здесь нет виноватых. Оля приняла благодарность за любовь и сделала всё, чтобы муж стал тем, кем стал. А его любовь сменила благодарность за годы брака. Если чувства проходят – всё меняется. Любая, самая невинная измена не вернёт былых чувств. Но это моё мнение. А если я ошибаюсь? Ты думаешь, я не хочу видеть Олю счастливой? Очень хочу. Другое дело, смогу ли сделать её такой, делая за неё выбор. Как я могу осуждать твоего отца, если сам делал подобное. Пусть у меня была другая ситуация и выбор дался нелегко, но я сам принял решение. Да, я потерял часть бизнеса, но я перестал жить во лжи. Ты не спеши с увольнением. Мы сможем работать вместе как раньше. Окончишь магистратуру, отработаешь контракт, а там посмотрим.

– Не знаю, удастся ли мне доверять вам, как раньше. Мне будет трудно изменить своё решение.

– Попробуй просто вычеркнуть последние двенадцать часов из своей жизни. Пусть они станут просто кошмарным сном. Не хочешь меня видеть, поезжай с Павлом Владимировичем в Питер. Два-три дня в новой обстановке и городе вытеснят неприятные воспоминания.

– А что мне делать с родителями? Если вы сказали мне правду, они оба несчастливы. Делать вид, что они семья глупо. Кому от этого хорошо? Почему я не могу знать всей правды от них самих?

– Хочешь полететь домой?

– Нет. Сейчас не могу. Мне нужно хорошо подумать, чтобы не сделать их ещё более несчастными. Поговорю с ними по скайпу. У мамы неприятности можно прочесть по лицу. В Питер я поеду, а вернусь – поговорим. Мне очень хочется верить, что вы были искренними, особенно в своём решении ограничиться поцелуями. Скажите, почему люди расходятся после долгих лет брака? Вот вы, например, женились по любви, а развелись, влюбившись в другую?

– Женился я, скорее по соглашению, чем по любви. Отец, заметив интерес своей дочери ко мне, предложил сделку. Условия были просты: я женюсь на Светлане, он помогает мне в карьере. Тесть был вхож в высокие кабинеты, и я очень скоро попал на стажировку за границу. Позже была первоклассная больница, а потом и клиника. Мои руки и мозги, его связи и деньги. Пожалуй, он единственный, кто ценил меня в семье. Ни жене, ни дочери и в голову никогда не приходило, что я устаю после четырёхчасовой операции и мне не до фуршетов и гостей. Светлана не работала, Диану воспитывала няня, но обо мне заботилась прислуга. Кроме недовольства в доме не было других разговоров. Жена первая наставила мне рога через пару лет после рождения Дианы. У меня появилась возможность не объяснять своё редкое отсутствие. Так и жили, пока был жив тесть. За тридцать неполных лет я преумножил его капиталы, заработал свои, но остался для жены валенком или сибирским оленем. Ты столкнулась с моей семьёй всего один раз и тебе этого хватило. Я жил работой, почти забыл, что такое дом и семья. А в какой-то момент устал оплачивать оскорбления и унижения в свой адрес и решился на развод. Если семья меня не ценит, а использует, зачем она мне? Какое-то время я завидовал Сергею, завидовал по-доброму. Красавица жена, дочь умница и отношения, где есть забота, нежность, уважение и доверие, то, чего у меня никогда не было. Но, как видишь, не всё так вечно под луной. Теперь я живу для себя, и меня это устраивает. Да, я не поинтересовался твоими успехами в университете.

– Если доживу до марта, получу диплом магистра. Я не обедала. Составите мне компанию?

Они уже собрались выходить, когда в дверь позвонили. На пороге стоял Макс.

– Что случилось, Макс?

– Я заходил к тебе вчера, но тебя не было дома. Мне нужна твоя помощь, – он говорил, а сам поглядывал на Соколова.

– Макс, Константин Григорьевич мой шеф и друг моего отца, а не то, о чём ты думаешь. Какого рода помощь тебе понадобилась?

– Полина, помнишь я занимался проблемами в твоём ноуте? Я скачал несколько твоих фото, ну и одну поставил себе на заставку. Извини. Короче, я соврал, что ты моя девушка. Сможешь пойти сегодня со мной в клуб на пару часов?

– А почему не на три-четыре? Или в твоём распорядке клуб тоже по часам? – Полина улыбнулась. – Давай так: я иду обедать, через час вернусь и мы поговорим. Помогу, чем смогу.

– Странный малый, – входя в лифт, сказал Соколов.

– На мой взгляд, он более чем странный. Обычно айтишники неорганизованные, а у этого всё по распорядку, всё по полочкам. С виду он больше похож на тренера из фитнесклуба. Бегает по утрам. Одевается модно, но не дорого. Аккуратный, умный, и совсем не из робкого десятка. Это он сегодня чувствует себя виноватым за своё враньё. Общаемся мы редко, видимо в его графике нет времени на общение с соседями.

– Пойдёшь с ним в клуб?

– Пойду, но не ради него, а ради любопытства. Вы же понимаете, что его предложение связано, скорее, с тем, чтобы ему поверили. Хочу посмотреть, кому он пытается что-то доказать, да и время пролетит быстрее.

Глава 6

Прошли полгода. Полина, не меняя графика и режима, жила в своём маленьком мире и всё чаще думала о поездке домой. А дома родители, казалось, перестали понимать друг друга окончательно. С началом зимы, Сергей Ильич Орловский всё чаще не ночевал в своей квартире и приходил под утро или ехал сразу в клинику. Где он бывал, можно было только догадываться. Ольга Ивановна давно подозревала, что у мужа есть любовница, теперь это сменилось уверенностью. Если ещё год назад он делал из этого тайну, то после отъезда Полины, звонил и говорил: «У меня дела. Буду поздно. Возвращайся домой сама». Устав от неопределённости, Ольга Ивановна решилась на разговор за неделю до Нового 2018 года.

– Серёжа, я устала ждать, когда ты перестанешь отмахиваться и откровенно поговоришь со мной.

– Давай поговорим.

– У тебя появилась другая женщина? Что тебя перестало устраивать? Ты считаешь, что я не имею право знать, что меня ждёт? Я хочу быть уверена, что либо ты с нами, либо без нас.

– Я скажу тебе правду. Нужно было это сделать давно, но я не мог выбрать, что мне было ближе, потом смерть родителей. Теперь мне ни что не мешает жить так, как