Блин против Деда Мороза - Евгений Некрасов

– Я себе не враг, – заметил Блинков-младший. – Только вы в милицию не сообщайте.

– Ого! и это говорит непримиримый борец с преступностью? – изумилась Плотва. – Ничего тебе не обещаю, пока сама не разберусь. Сейчас подъеду к школе. До завтра, сыщик!

– Елена Владимировна! – спохватился Блинков-младший. – Там в сарае какой-то парень не из нашей школы…

– Парня установим, – тоном бывалого оперативника пообещала Плотва и бросила трубку.

Блинкову-младшему оставалось только гадать, откуда ей известно о его сыщицких делах.

В школьном дворе творилось непонятное. Окно Владикиного кабинета было распахнуто настежь. Снаружи, уцепившись за подоконник, гроздьями висели малявки. Хоть и на первом этаже, а окно было вдвое выше их роста; малявки упрямо карабкались на карниз, толкались и галдели так, что закладывало уши. Те, кому не хватило места, стаскивали·за ноги тех, кому хватило. Возникали потасовки, и, как обычно, пока двое дрались, спорное место доставалось третьему.

Блинков-младший не удержался: отлепил от подоконника протестующего малявку, встал на карниз и поверх голов заглянул в окно.

В кресле у телевизора восседал скелет. Поза у него была самая вальяжная: нога на ногу, руки небрежно брошены на подлокотники. На сгибах рук и ног поблескивали проволочки, скреплявшие кости.

– Это наш Кока его усадил! Смотрит – никого нет, залез и усадил. Круто! – сербая слюнями, с гордостью сообщил какой-то малявка.

Розовый от удовольствия героический Кока расхаживал по двору и принимал поздравления.

Помимо скелета, в кабинете оказалось и остальное барахло из тайника в сарае. По углам вещи громоздились до потолка, оставленный на полу неширокий проход был усеян осколками чего-то ворованного. Непонятно, на чем Владик собирался вывозить эту гору, под которой можно было бы по хоронить два его «Москвича». А сюда-то, сюда как перетаскивал?! Похоже, всю ночь потел, и уж конечно, ни охранник, ни тем более Плотва ему не помогали.

Среди наворованных завхозом вещей попадались потрясающе бесполезные. Что творилось в его лысой голове, когда он тырил, например, пионерский горн? Наверное, думал: «Вот выйду на пенсию и начну музыке учиться: в горн дудеть. А по вечерам буду любоваться скелетом и зашивать на швейной машинке бархатную скатерть».

Может, Владика надо не наказывать, а лечить?

В остальном второй день жизни Блинкова-младшего в роли подозреваемого начался как обычно. К чести Суворовой, она ничего не рассказала даже своей лучшей подружке Ломакиной. Но сама ухитрилась ни разу не взглянуть в его сторону. Начитанная Ирка назвала это обструкцией (слово красивое и непонятное. Похоже на «обстругивание»).

Обстругивание Блинкова-младшего дорого обошлось самой Вальке. Он сидел во втором ряду за второй партой, она – в третьем за третьей: посмотришь на доску и упрешься взглядом в стриженый затылок «грабителя». Валька так упорно отворачивалась к стене, что на физике схлопотала замечание в дневник. Вдобавок у нее случилось что-то вроде судороги в шее. Она и на перемены выходила с повернутой головой и на всех натыкалась. Ломакина водила ее под руку.

Честно признаться, Блинкова-младшего не трогала эта демонстрация, хотя он и зауважал Вальку за настырность. Его волновали другие проблемы. Вчерашняя версия рассыпалась. То есть нет, можно было бы цепляться за нее и дальше. Досочинить, что в сарае все-таки был мотоцикл, а потом завхоз перегнал его в другое место. Но есть железное правило сыска: чем проще версия, тем она ближе к истине. К примеру, не исключено, что крокодиловую сумочку дернули переодетые инопланетяне. Однако с такой версией не стоит обращаться в милицию, а лучше сэкономить время и сразу идти в сумасшедший дом. Там поймут и, может быть, вылечат.

Теперь, когда в сарае оказался не мотоцикл, а краденые вещи, все странности завхоза объяснились просто. Владик боялся, что милиционеры, кинувшись по следам преступников, наткнутся на его тайник.

А раз появилось простое объяснение, от сложного пришлось отказаться. Завхоз – не сообщник грабителей, а всего-навсего мелкий вор.

Новая версия пока что не складывалась, зато стал совершенно ясен эпизод с завхозом.

Грабители отлично знали окрестности Помойного проезда. Выпотрошив. сумочку, они скрылись через лаз в школьной ограде. Перетащили через него мотоцикл, проехали по саду, У сарая свернули на асфальтовую дорожку и по ней выехали за ворота школы.

Скорее всего именно в саду, поблизости от сарая со своими унылыми сокровищами, преступников увидел завхоз. Об ограблении он понятия не имел. Но то, что за рулем знакомого «Кавасаки» угонщик, завхоз понял сразу. Мотоцикл будут искать! А угонщики, как назло, проехали по тропинке, ведущей к сараю. Стоило милиционерам пойти по следам мотоцикла и проверить сарай – и тайник был бы раскрыт.

Завхоз бросается к лазу. Так и есть! В луже отпечатки шин! Лаз он заделывает, отпечатки затаптывает, а потом, как мы уже знаем: пытается уничтожить и следы мотоцикла на асфальтовой дорожке.

Остаток дня Владик торчит в гараже, рассказывая и Блинкову-младшему, и милиции, что да, был мотоцикл, но уехал куда-то дальше по Помойному проезду. Он уверен, что сумел отвести расследование от сарая с тайником. Но Блинков-младший находит на дорожке следы, которые не заметил завхоз с его плохим зрением, и все самые худшие опасения Владика оправдываются. Придется ему сидеть на пенсии без скелета и пионерского горна.

Окажись угнанный мотоцикл в сарае, о следе на дорожке не стоило бы и вспоминать. Но теперь он стал важной уликой. Сыщику, который учится в восьмом классе, к несчастью, некому сказать: «Ватсон, идем брать человека со шрамом: Наденьте галоши и захватите ваш армейский револьвер». Он разыскивает преступника, а берут его другие. Завершив расследование по Делу о крокодиловой сумочке, Блинкову-младшему придется идти в милицию. И тогда-то след на дорожке подтвердит его новую версию, которая еще не сложилась, и поможет изобличить преступника, которого он еще не знает.

На большой перемене он сбегал к сараю посмотреть: цел след! За ночь дорожку припорошило листвой, и она, как одеялом, защитила отпечатки шин. Не смыла их ночная роса, не стер Владик, перетаскивая ворованное барахло под надзором неумолимой Плотвы.

Пожертвовав обеденной пятирублевкой, Блинков-младший купил в коммерческом киоске полрулона упаковочной липкой ленты, чтобы снять отпечатки. (Вообще-то лента не продавалась. Упросил…) Она была поуже мотоциклетной шины, но это неважно: будет отпечаток из двух половинок. Прозрачный целлофан с конфетной коробки он захватил из дому.

Последние два урока было сочинение. Блинков-младший сидел как на гвоздях, то и дело поглядывая за окно. На небе собирались тучи. Сочинение он сляпал за час и забыл тему раньше, чем сдал тетрадку. Пулей надо лететь! Колбаской катиться, пока отпечатки не смыло дождем!