Авианосцы адмирала Колчака - Анатолий Матвиенко

Они встретились с германским военным атташе в неприметном особняке, принадлежащем датскому дипломатическому представительству. Дания, союзная России, формально осталась нейтральной по отношению к кайзеровскому Рейху, посему могла сыграть роль посредника между воюющими сторонами.

— Господин полковник, мы люди военные и не связаны дипломатическим протоколом. Позвольте, я вас без предисловий и обиняков ознакомлю со сведениями, которые добыла наша разведка. Прошу ознакомиться с фотографическими копиями британских подлинников. Оставить их, к моему величайшему сожалению, не могу, — Александр Михайлович протянул визави толстую пачку фотокарточек.

Барон бегло проглядел их, потом начал тщательно просматривать по одной. Несмотря на природную скупость мимики и большую жизненную практику, в полной мере своего гнева он скрыть не смог. Яростью засиял даже его монокль.

— Давайте вместе разбираться, — предложил князь. — Вот неоспоримое свидетельство, что «Черную руку» и убийство эрцгерцога в Сараево устроили англичане. Они обещали сербам, что вовлекут Россию в войну и поддержат, отчего Австро-Венгрия уступит часть территории. Выходит, джентльмены выполнили обязательство.

— Убийство не было главной причиной начала войны, — констатировал германец.

— Горячо согласен, господин барон. Однако наши друзья с Альбиона подстроили так, что она началась в самой удобной для них форме. Итак, они добились вовлечения Австрии и Сербии в бойню. Смотрим дальше. Англичане обещают французам сдержать обязательства по Антанте и послать войска в Европу, одновременно дают вам ручательства невмешательства, если кайзеровская армия ударит на Восток. Не буду показывать документы, но поверьте мне на слово — на Россию также оказывалось давление к объявлению мобилизации. Вы не воспользовались гарантиями и главные силы бросили на Запад. Получается, британцы достигли своих целей и никому не нарушили обещания.

— Справедливо, — кивнул германец, добавив недипломатическое выражение, в коих немецкий язык уступает разве что русскому.

— Вот на Марне возникла угроза катастрофы. Британский кабинет срочно вырабатывает план сепаратного мира с кайзером. Франция отдается вам на растерзание, Германия и Британия честно делят пополам французские колонии, после чего джентльмены обещают помощь против России. Случилось «чудо на Марне», предложения не последовало, хотя предварительные прощупывания могли иметь место. — Великий князь пристально всмотрелся в немца, но не смог ничего уловить, довольствуясь, что тот не стал отрицать подобных попыток.

— А здесь мы видим отчет об использованных средствах на убийство турецких подданных ради возбуждения ненависти к Британии и России. Далее — секретная рекомендация Средиземноморскому флоту не встревать в бой с германо-австрийской эскадрой, следовавшей к русским берегам и рассчитывавшей на заход в турецкий порт ради демонстрации флага и мощи. Цель очевидна: втянуть в войну заведомо слабого соперника и отрезать у него кусок Ближнего Востока.

— А при отступлении австрийских разбитых кораблей к Адриатическому морю они набросились, словно шакалы.

— И потребовали у нас за это половину трофеев как соавторы победы. И не только. — Великий князь указал на копию донесения британской разведки о хорватском восстании. — Как видите, приписали себе успех в расчленении вашего главного союзника, практически не воюя с Австро-Венгрией.

— Здесь документы о подобных дипломатических провокациях в отношении Италии, Греции, Испании, Дании, — добавил Воронцов. — Самая впечатляющая бумага касается США. Форин-Офис рекомендовал Роял Нави в случае очевидного утопления германской субмарины срочно торпедировать большое пассажирское судно под американским флагом и свалить вину на эту безответную немецкую подлодку.

Повисла пауза. Высокие стороны осознали, что, заключая договоры с британской короной, никто не потребовал от островитян гарантии порядочного отношения — незаключения сепаратных сделок с врагом. Англичане постоянно презюмировали собственную благонадежность. С этим покончено. Отныне слова «джентльмен» и «порядочный» не совместимы в одной фразе, разве что как противопоставление.

— Я немедленно доведу эти сведения до кайзера.

— Передайте Его Императорскому Величеству главное послание российской Государя — мы уничтожаем друг друга сотнями тысяч и не подозреваем при этом, что пляшем под британскую дудку. Англичане любят повторять — у них нет постоянных союзников, есть лишь постоянные интересы. Не кажется ли вам, что они заигрались?

— Да, Ваше Императорское Высочество. — Немец вернул фото. — Поразительно. Как вам удалось добыть столь ценные сведения?

Князь предпочел не рассказывать о постельной стороне предприятия.

— Англичане пали жертвой собственных мифов, искренне считая, что они — главная нация на свете, на своем острове они в полной безопасности. Гипертрофированное восприятие максимы «мой дом — моя крепость». Убийственные документы хранились в сейфе Форин-Офис, запираемом на несложный замок. Действительно, кто посмеет залезть в святая святых самой великой империи на Земле?

Барон вежливо улыбнулся одними кончиками губ:

— Мы знали кое-что. Но ваши фотокопии впервые показали нам картину британской подлости всеобъемлюще. Какой бы выход предложили вы?

— Решать будут монархи. Лично мне видятся два пути — обрезать ниточки или устранить кукловода, и второе куда больше по душе. Но для начала нужно срочно прекратить взаимное истребление.

Сепаратное перемирие между Николаем Вторым и Вильгельмом Вторым грянуло мировой сенсацией. Ради скорейшего прекращения огня стороны не начали даже обсуждать территориальные притязания — русская область Польши осталась большей частию у Германии, а Российская империя продолжила владеть Восточной Пруссией. С Габсбургами пришлось сложнее, бывший император, а теперь фактический королек небольшого клочка земли не хотел признавать потери. Он уступил под давлением очевидного факта — лишившись германской поддержки, Австрия остается лицом к лицу с трехмиллионной русской армией Юго-Западного фронта.

Пока кайзеровские фельдфебели понукали зольдат, снова загружая их в вагоны для отправки на Запад, с которого они прибыли лишь в прошлом месяце для борьбы с русскими, постоянно проклиная непоследовательность штабов, в войне наступила пауза. Она не касалась войны на море. В Канале, в Северном море и в Бискайском заливе германские подлодки чуть ли не ежедневно топили британские и французские суда, сами погибали десятками от снарядов эсминцев и глубинных бомб.

Россия отдыхала от войны, частично демобилизовав армию, чем вызвала гневные вопли из-за Ла-Манша. Вернуться к численности мирного времени, когда вражеские войска оккупируют русские привисленские земли, Военное министерство пока не могло себе позволить. Однако по временному соглашению между двумя воевавшими империями в Варшавском губернаторстве и Кенигсбергской губернии установился сравнительно мягкий режим. Жители Восточной Пруссии свободно сообщались с Германией, варшавяне — с родственниками в России. Жизнь постепенно налаживалась.