Забытое счастье - Паула Роу

Она молча кивнула.

Финн застонал и закрыл глаза рукой. Алли нервно теребила платье. Что он сделает? Что скажет?

Подъехала машина, и в следующую секунду он отнял руку от лица. Его глаза смотрели враждебно.

Алли открыла дверцу и нырнула внутрь — только бы остаться с ним наедине и объяснить сложившуюся ситуацию. Финн не двигался.

— Ты едешь? — неуверенно спросила она.

— Нет.

— Но…

С уничтожающим взглядом он захлопнул дверцу. Стекла жалобно звякнули.

Он несся по улице со скоростью ветра, словно все демоны из его далекого, темного прошлого гнались за ним. Финн даже не заметил, как мостовая сменилась каменистой почвой, ноги сами несли его на побережье. Высокая трава цеплялась за брюки, мелкие камешки забивались в ботинки.

Морской ветер дул в лицо, утреннее солнце жгло кожу, на бровях повисли капли пота. Почувствовав влагу на глазах, он крепко зажмурился.

Он все еще видел перед собой лицо Алли, слышал ее голос.

Ребенок. Ребенок Алли.

Мой ребенок.

Он внезапно представил себе, как ее живот округляется, а тело расцветает в ожидании появления свидетельства их страсти и любви.

Мой ребенок.

Эти слова вибрировали в его мозгу, сливались с криком чаек. Внезапно ему стало трудно дышать, словно из легких кто-то выкачал весь воздух. Финн крепче закрыл глаза, чувствуя, как в душе поднимается знакомая паника.

В памяти всплыли картинки — Алли, рассерженная, вся в слезах, обвиняет его в чем-то, кричит.

Ребенок.

Обрывочные воспоминания соединялись, вертелись в хороводе, снова рассыпались. Их поспешная свадьба в Лас-Вегасе, ее любовь к шоколадным тортам, безуспешные, но трогательные попытки Алли приготовить ему традиционные датские блюда.

Мне нужно подумать.

Финн глубоко вздохнул, холодный пот струился по шее, по спине, мышцы свело судорогой. Он затряс головой, стараясь избавиться от пронзительного звона в ушах, и снова прижал руки к глазам.

— Парень, ты в порядке? — донесся откуда-то голос.

— Да. Спасибо, — машинально ответил он.

Спустя какое-то время Финн почувствовал, что может мыслить разумно.

Он вспомнил. Не все, но достаточно, чтобы осознать себя как личность, кем он был и кем стал.

От страха по спине побежали мурашки. Каким отцом он будет? Неужели помешанным на работе трудоголиком, у которого нет времени на жену, на сына?

С каких это пор ты жалуешься на свою жизнь? Голос Николая раздался как наяву. Ты любишь свою работу и тот стиль жизни, который она тебе дает.

Нет. Пришло время меняться.

Он и так наделал множество ошибок.

В памяти всплыла холодная реакция Алли на его приезд.

Даже будучи беременной, без работы, она настаивала, что со всем справится сама.

Как же сильно, должно быть, он ее обидел!

Финн шел по тропинке, раздвигая перед собой разросшуюся траву.

Теперь ей деньги нужны больше, чем раньше, и он должен найти завещание.

Тропинка оборвалась, и он решил сделать привал. Внизу волны яростно бились о скалы, поднимая тучи брызг.

Финн не знал, как долго просидел, глядя на море. Когда он поднялся, солнце было уже высоко.

Гнев утих, и решение возникло само собой.

Алли увидела знакомую высокую фигуру в конце переулка. Финн решительно двигался по направлению к ней. Алли сжала в руке утреннюю газету.

Нужно во что бы то ни стало сохранить спокойствие.

Он резко остановился перед ней.

— Ребенок мой.

Это был не вопрос, а утверждение, и Алли кивнула.

— Я знал о твоей беременности?

— Нет.

— Почему?

Алли посмотрела по сторонам.

— Не здесь.

В квартире она внимательно наблюдала за ним. Несмотря на бурные выяснения отношений, которые с завидной регулярностью случались во время их недолгого брака, она никогда не видела его таким взволнованным, как сегодня. Он беспокойно мерил шагами гостиную, затем остановился на середине комнаты.

— Почему ты не сказала мне? — спросил он, не поворачиваясь к ней лицом.

— А ради чего?

Он развернулся и смерил ее изумленным взглядом.

— У меня есть право знать. Ты вообще собиралась поставить меня в известность? Что за эгоизм?

В его голове снова всплыли разрозненные обрывки прошлого.

— Эгоизм? Я не знала, что беременна, пока не вернулась домой. Я очень хотела рассказать тебе, но ты ведь всегда был против детей. Что бы ты сделал на моем месте?

— Не перекладывай вину на меня, Алли.

— Ты всегда говорил, что компания на первом месте, но я не осознавала, насколько она важна для тебя, пока не стало слишком поздно. Однажды ты так прямо и заявил: «Я не хочу детей». Я знала, что ты никогда не переменишь своего мнения. Конец истории.

В комнате воцарилось напряженное молчание. Алли наблюдала, как Финн сжимает и разжимает кулаки, костяшки его пальцев побелели. Выражение лица предвещало бурю, словно кто-то уже зажег фитиль и скоро должен прозвучать взрыв.

Она скрестила руки на груди и молчала.

— Ребенку нужен отец, — резюмировал он.

Этого она ожидала меньше всего.

— В случае, если ты не заметил, на дворе двадцать первый век. Нет ничего необычного в том, чтобы растить малыша в одиночку.

— Ты не поняла, Алли. — Его глаза сузились. — Я не стану ждать, пока моя жизнь разлетится на куски.

— О, ты знаешь, как ее склеить, — вспыхнула она. — Я не откажусь от ребенка. Кем ты меня считаешь?

— Несмотря на высокий интеллект и начитанность, ты иногда несешь несусветную чушь. Развода не будет.

В воздухе запахло войной.

— Ищешь подходящие слова для ответа? — наконец улыбнулся Финн.

Алли глубоко вздохнула, но промолчала.

— Ты забыла, что у тебя за душой ничего нет? Ты безработная.

— А ты забыл, какую боль мы причинили друг другу? Не начинай все снова. Ты здесь не живешь, это мой дом, — добавила она, — а твой в Дании, и надолго ты здесь не останешься.

— Ты не можешь прогнать меня. Если ты попытаешься, я буду бороться, и я выиграю.

То, что она почувствовала при этих словах, нельзя было сравнить с болью физической. Он нанес удар в самое сердце. Все-таки война!