Встреча с судьбой - Кресли Коул

У остальных тут же нашлась тысяча причин, чтобы самим исполнить эту миссию. Во-первых, они собирались убить Макрива, поэтому не видели его в роли ее сопровождающего. Во-вторых, они сами хотели защитить «смертную малышку». Лучники – потому что воспринимали ее как фею, а Кейд – потому что «испытывал в этом потребность».

Но Ридстром хотел оставить оборотня в живых, чтобы в случае чего он мог сражаться с ними на одной стороне. Он пригодится, рассуждал Ридстром, чтобы охранять Мари по пути к цивилизации, потому что теперь ситуация стала куда опаснее той, что была до их прибытия к гробнице.

Человеческие армии пришли в движение и представляли для Мари реальную угрозу.

Но остальные питали к Макриву неприязнь и недоверие. И пришли к выводу, что Бауэн Ожесточенный не очень хорошо вписывается в их компанию.

Бауэн Ожесточенный? Как точно.

Еще они пришли к выводу, что не знают более жестокого, безжалостного и коварного бессмертного, чем Бауэн Макрив.

Ощерившись в их направлении, Макрив повернулся к ней, надеясь на то, что она ничего не слышала. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Что он хотел ей сказать? Что он мог сказать? «Виноват, что подверг тебя пыткам и страху, знаю, что ты никогда не оправишься, но…»

– Я думал, что вы сумеете выбраться, – произнес он, наконец. – Я не хотел, чтобы вы просидели там столько времени. – Она проигнорировала его слова, глядя на дальнюю стену пещеры. – И не мог вернуться раньше, потому что сам оказался в заключении, без еды и питья. Откуда нельзя было выбраться.

Хорошо. Когда она опять не среагировала, его разочарование достигло апогея. Он провел новой кистью по своему лицу, все еще удивляясь ее восстановлению. Потом, будто не мог ничего с собой поделать, пристроился рядом.

Так и сидели они у огня. Враги. Он почти убил ее. Она чуть не убила его. И по какой-то непонятной причине этот момент показался Мари самым настоящим из всей безумной ночи, потому что присутствие Макрива стало для нее на каком-то уровне… успокаивающим.

– Тебе нужно снять с меня это проклятие, Марикета.

Наконец он привлек к себе ее внимание, и она повернула к нему лицо со сдвинутыми бровями.

– Уже сняла.

– Я знаю. Одно. Но ты наслала на меня и другое. Она ущипнула себя за лоб.

– О чем ты?

– В какой-то момент, когда мы целовались, ты заколдовала меня. Сделала что-то такое… что я теперь считаю тебя своей подругой.

– С чего ты взял, что я это сделала? – поинтересовалась она, пытаясь припомнить ту смутную ночь.

– Потому что показала, что не боишься применять против меня колдовство. И валькирия Нике подтвердила это. Еще она сказала, что ты можешь меня расколдовать.

Мари сглотнула образовавшийся в горле ком. Она знала Нике и доверяла ей.

Макрив изучал ее лицо.

– Будешь отрицать?

«Хочешь меня с такой же силой, с какой я хочу тебя…» Она постаралась не выдать удивления. О Геката, неужели она заставила его возжелать ее? До такой степени, что он поверил, будто она его пара? Мари покраснела.

И ее губы приоткрылись. Предсказание.

В нем говорилось о том, что если бессмертный воин признает Долгожданную своей, то похитит ее из «Дома ведьм». И никакая магия на свете не заставит его отпустить ее.

Неужели это о Макриве шла речь в предсказании?

Бессмертный? Да. Воин? Да. Кто признал ее своей? Он!

Но может, она это спровоцировала своей бесконтрольной силой? Скорее всего.

– Если ты ничего не делала, так и скажи. Поклянись Законом, что не делала, и тогда мы попытаемся понять, что происходит.

Она не могла утверждать, что это было делом ее рук, но не могла утверждать и обратного.

– Ты, вероятно, слишком слаба, чтобы снять второе проклятие. Я это понимаю, но требую сделать это во имя твоего же блага. Слишком велико желание относиться к тебе как к моей избраннице. И оно непреодолимо.

– Наверное, ты шутишь!

Бросив на него испуганный взгляд, Мари отодвинулась.

– Нет, не в этом смысле, – поднял он предупреждающе ладонь.

– Я не стала бы заниматься с тобой сексом, даже если бы ты был последним бессмертным на земле!

– Пара – это нечто большее, а не только это, – хмуро уточнил он.

На ее лице появилось недоверчивое выражение.

– Тогда скажи, что расколдуешь меня, после того как отдохнешь. Чтобы мне не пришлось объяснять, что я имел в виду. – Он встал и снова стал прохаживаться. – И нам больше не придется разговаривать друг с другом. Знаю, что и ты хочешь этого не меньше меня.

– Ты не представляешь.

– Я наберусь терпения, хотя никогда не был терпеливым. Знаю, что ты прошла через ад, но у меня не было намерения причинять тебе зло. В то время как у тебя оно было. Или мне нужно поставить нас в такое положение, как в тот раз, когда ты сняла первое проклятие?

– В такое положение? – воскликнула она. – Когда заставил меня испугаться за свою жизнь? Когда отпустил чертову лиану, чтобы безжалостно запугать меня до смерти? Жестокий ублюдок! Макрив, я надеюсь, что околдовала тебя. И это желание испепелит тебя.

В его глазах блеснуло что-то пугающее.

– Ты так легко говоришь об этом, не представляя, какой вред уже нанесла своими трюками.

– Например?

– Средство вернуть мою подругу – вернее, не позволить ей умереть, – было почти у меня в руках, и, поверь, так бы и случилось. Но из-за того, что я получил увечья и мои раны не заживали, был вынужден принять решение, стоившее мне победы. Из-за тебя, Марикета, я не смог спасти жизнь юной невинной женщины. Я никогда уже не обрету ее, то есть ты украла у нее жизнь, а у меня – будущее, семью, смысл существования. – Снаружи воцарилось молчание. Судя по всему, они прислушивались к тому, что происходит здесь. – Значит, ты все еще радуешься, что мучаешь меня своим колдовством? Потому что для меня ничего не может быть страшнее, чем потерять свою подругу дважды!

Охваченная яростью, она тоже встала.

– А как насчет меня? – прошипела Мари тихо. – Изо дня в день я была вынуждена лежать среди вонючих инкуби. Я три недели не видела солнечного света. И каждый раз они хватали меня в темноте и заставляли глотать кровь, чтобы не умерла. И вытерпела я все это только потому, что представляла, как рассчитаюсь с тобой. – Чувствуя, как в нем разрастается ярость, Макрив сжал кулаки и стиснул зубы. Но она не обращала на это внимания. – Ты бросил меня умирать в этом паскудном месте и вернулся только затем, чтобы чего-то от меня добиться!

Он подошел к ней ближе, заставив Мари закинуть голову, чтобы видеть его лицо.

– Ты убедила меня, что можешь открыть гробницу, и я считал, что ты спасешься. К тому же я не знал, что в пещере кто-то обитает и что ты, черт побери, смертная.