Танкист-4 - Константин Георгиевич Калбанов

как устроился довольно вольготно, без соседей. Толкаться плечами в жару, сомнительное удовольствие, а июнь во Владивостоке выдался знойным.

Пока ехали Виктор наконец решил использовать имеющийся у него опыт. Куда его расходовать вопрос даже не стоял. Однозначно в очки надбавок. Он вообще собирался вложиться в них по максимуму, ещё и прикупить, благо не испытывал стеснений в средствах. А то мало ли, опять Эфир чего-нибудь учудит и условия обмена вновь изменятся не в лучшую сторону. В этой связи он не собирался даже гасить банковский займ. У него есть ещё целых два года отсрочки, и ни единой причины для спешки.

Он бы и раньше это сделал, но решил, что изменения Эфира всё же событие не рядовое, и не может проходить по два раза в год. Пользу же от наличия в кубышке свободного опыта он прочувствовал уже давно. Но сейчас война осталась где-то там, позади, впереди же его ожидал Виноградовск, встреча с Дубковым, и выбор темы для кандидатской. И будет глупо не облегчить себе жизнь, коль скоро Эфир предоставляет такую возможность.

Пристроившись у окна автобуса, и не обращая внимания на мелькающие за ним предместья Владивостока, Нестеров вызвал перед внутренним взором свою Суть. Не без гордости взглянул на внушительную цифру свободного опыта, после чего одним махом обменял почти полтора миллиона на тринадцать очков надбавок. Десять из них тут же определил в Интеллект. Три, оставил про запас.

Для получения академического образования достаточно надбавок в одну целую и семь десятых, у него же они сейчас на одну десятую выше. Начнёт, а там будет видно, нужно ли вкладываться ещё. Что ни говори, а отдавать за очки приходится с каждым разом всё больше, а потому и относиться к ним нужно более рачительно.

Шутка сказать, но за очередную надбавку ему придётся вывалить двести двадцать две тысячи опыта. Поэтому остававшиеся у него почти двести сорок две, он не стал расходовать. Чтобы не остаться ни с чем.

Двадцать две тысячи это достаточно много и он зажрался? Ничего подобного. Просто всё познаётся в сравнении. Ещё недавно он был, можно сказать, аутсайдером. Теперь же оставил далеко позади не только имевших значительно лучшие стартовые условия, но и тех, кто был старше него на несколько лет. И на этом уровне то, что для других много, ему только на один зуб.

Из автобуса вышел на Светланской, недалеко от медицинского общежития. Решил навестить сначала девчат в «тройке», всё равно ведь не обойдёт их стороной. К тому же, Таня его наверняка не ждёт. Во время последнего разговора по «Кинитофону» он сказал, что будет только к вечеру, и её банально может не оказаться дома. А в двести двадцать второй комнате непременно кто-то будет на месте, так как у подруг на носу госы, и они корпят над конспектами.

Дабы не изменять традиции завернул в трактир, и накупил продуктов, и парочку бутылок сухого вина, только и того, чтобы хмель слегка ударил в голову. Это где-то даже полезно, хоть расслабятся, а то ведь наверняка в напряжении. Чтобы дотащить гостинцы, пришлось за отдельную плату воспользоваться помощью полового, которого он нагрузил бумажными кульками, а сам пошёл с чемоданом и кофром.

Едва переступил порог общежития, как тётя Глаша всплеснула руками, обрадовавшись ему как родному. Ещё и поставила его перед собой чуть не по стойке смирно, оглядывая со стороны, заставив его малость повертелся. Он то был в повседневной форме, но при орденах, что придавало весу и солидности. Вообще-то, ему было где-то неловко, но обижать вахтёршу и не подумал.

— Хорош! — резюмировала женщина.

— Я старался, — улыбнулся он.

— И у тебя получилось. Молодчина. Иди уж. В комнате твои подружайки.

— Тётя Глаша, присмотрите за чемоданом? А то мне всё разом не утащить, — оставлять кофр он и не подумал, тут осталось немного, уж как-нибудь донесёт.

— Присмотрю конечно, суй под стол и двигай, кавалер.

А вот в комнате у девчат прошло всё куда громче. Едва осознав, кто именно к ним завалился без предупреждения и без стука, они по обыкновению сорвались с места и взвыв боевыми сиренами облепили его со всех сторон. Хорошо хоть он успел выставить на стол свои гостинцы и пристроить «Горку», а то опять разметали бы всё по полу.

— Ты когда уже научишься предупреждать о своём приезде, — утерев невольно выступившие слёзы, попеняла ему Зина.

— Да ладно. Так же куда веселее, — отмахнулся он, с трудом сглатывая твёрдый ком.

Ещё и отвернулся, сделав вид, что что-то там приметил в окне, а на деле быстро промаргиваясь, чтобы не пустить предательскую слезу. Скажи кому, поднимут на смех, но вот ничего не мог с собой поделать, настолько вот это их отношение трогало за душу.

— Витя, а это у тебя такое правило каждый раз возвращаться с новым крестом на груди? — утирая слёзы, и ткнув его в грудь, поинтересовалась Надя.

— Ну нужно же вас чем-то удивлять. Кстати, я сейчас.

Он поспешно вышел из комнаты, и направился на вахту, за чемоданом. Заодно привёл в порядок свои чувства, и окончательно справился с готовыми пролиться слезами. Ну ей богу, даже перед собой неудобно. Вот же шельмы.

— Девчата, ловите подарки из тропического рая, — водрузив чемодан на одну из кроватей, возвестил он.

Ничего особенного и дорогого — пара фунтов отборного кофе, да безделицы с национальным колоритом. Тут ведь главное внимание, ну и чтобы вещица выбивалась из общего ряда. И подруги оценили подарки, отметив, что различных свёртков в довольно большом чемодане ещё предостаточно, а вот вещей совсем немного.

— Витя, а ты что же, у Тани ещё не был? — удивилась Рита.

— Вот вас навестил, сейчас наскоро перекусим, выпьем за встречу, и побегу. Она всё равно меня только к вечеру ждёт.

— Витя, ты дурак? — подбоченившись спросила Рита

— С чего бы это? — удивился он.

— Да с того. Спасибо за подарки. Очень рады тебя видеть живым, здоровым и жизнерадостным. А теперь закрыл чемодан, схватил его в руки, и дуй отсюда.

— Рита, ты заболела?

— Я заболела? Сначала в зеркало посмотрись.

— Ты что, думаешь Таня меня приревнует к вам?

— Витя, ты точно дурак, — хихикнула Зина. — Ритка права, иди к Татьяне, не забудь по пути купить цветы и ни в коем случае не говори, что был у нас. А мы,