Атлас счастья. Уникальные рецепты счастья со всего света - Хелен Расселл

«Индийцы занимаются джугад не потому, что им нравится, не потому, что они раскрывают свой творческий потенциал. У них просто нет другого выбора», – говорит Пармеш Шахани, писатель и глава Лаборатории культурных исследований Godrej в Мумбаи. «Мы делаем многое из малого, мы справляемся, но это не творчество, это выживание». Стойкость и упорство необходимы для нормального существования. Пармеш написал книгу «Голубой Бомбей: глобализация, любовь и желание в современной Индии». Как выяснилось, джугад просто необходим сообществу ЛГБТ: «Мы переосмыслили однополые отношения. Мы до сих пор живем с семьей и видимся друг с другом по выходным. Во-первых, однополые связи незаконны, во-вторых, нас не принимает общество». Пармеш описывает этот подход как джугад-отношения. В нем кроются сила и стойкость местного ЛГБТ-сообщества. За последние десять лет ничего не изменилось. Пармеш устал переосмысливать. Жить таким образом – значит постоянно пребывать в стрессе, но альтернатив особенно нет, придется порвать либо с семьей, либо с любимым человеком.

В Индии широко распространена бедность. Согласно данным Всемирного банка, 270 миллионов индийцев не имеют возможности удовлетворить базовые нужды. Пармеш рассказывает, что каждое правительство начинает с обещаний, но ничего не делает, поэтому джугад – необходимость. Если вы занимаетесь джугад преуспевая, – это хорошо. Если же от безысходности, это совсем другое дело. «Если у вас есть еда, если вас не вышвыривают из дома за неправильный выбор любовника, тогда джугад неплох». Он может помочь вам во многих аспектах.

Фатема согласна. Она говорит, что при наличии базовых вещей джугад приведет вас на вершину пирамиды Маслоу. К сожалению, индийская философия для успешной, счастливой жизни лучше всего работает за пределами Индии. Конечно, мы можем винить себя, а можем не отступать, продолжать борьбу в стиле джугад. Мир никогда не будет идеальным, однако концепт «достаточно хорошей матери» уже спас половину человечества. Так почему бы не поучиться концепту «достаточно хорошей жизни» и не постараться выжать по максимуму наши возможности? Мыслите нестандартно, попробуйте выйти за пределы разумного. Да к черту, выбросите рамки ограничений, они все равно никому не нужны.

Craic (креик) происходит от среднеанглийского слова crak. В XVIII веке использовалось шотландским поэтом Робертом Бернсом в значении «разговор, новости». В XIX веке достигло Англии и стало ассоциироваться со сплетнями. В середине XX века слово crak попало в Северную Ирландию, поменяло написание, а в семидесятых годах телевизионный ведущий Шон Бан Бретнак стал употреблять его в своей фирменной фразе: «Beidh ceol, caint agus craic againn!», которая переводится как: «Мы будем слушать музыку, болтать и креик!» С тех самых пор слово означает самое разное веселье. «Что за креик тут происходит?», «Отличный был креик!», «Это мощный креик!»

Четырехлетний терьер по имени Динни сидит на барном стуле в пабе в графстве Уиклоу и выглядит ужасно довольным. Ему дружно поют серенаду. Вечер понедельника. Моя подруга Ниам просто забежала выпить, гуляя с Динни, но теперь двадцать пять человек тянут арию «Еще один день» из мюзикла «Отверженные». При этом все плачут. Вот такой креик. Ниам – декоратор и художница из Дублина. Она обожает наблюдать за происходящим, поэтому, конечно, замечательно объяснит нам, что такое креик. Я-то и произнести это слово не могу. Ниам соглашается, что из моих уст оно звучит как-то странно. «Креик – довольно свежее словечко, но мы занимаемся креик издревле». До семидесятых жители изумрудного острова называли это своими ирландскими делами. Не очень понятно, правда? Потом на помощь пришел креик. Ирландия всегда оказывается счастливей Великобритании, так что я хочу узнать их секрет.

«В целом, креик – это рассказ. Это совместный опыт, и не важно, как он приходит, через беседу, поэзию или песню». Он повсюду. В пабах время от времени проводятся разговорные вечера: каждому выделяется пятнадцать минут на любой рассказ. Люди собираются дома вокруг камина и делятся историями. «Сплетни, новости, старые истории – в ход идет что угодно. Некоторые я знаю наизусть, хотя сама их не читала. Например, «Дети Лира», в ней мачеха превращает детей в лебедей. Или вот еще одна, «Ниам и страна вечной молодости». Меня назвали в честь нее». Героиня влюбляется в воина с материка и привозит его в Ирландию. «А он вдруг начинает тосковать по родине, – рассказывает Ниам. – Она дает ему волшебного скакуна, но наказывает не касаться ногами земли. Все идет нормально, пока он не помогает мужчине, пытающемуся сдвинуть с места камень. В итоге он падает с лошади, стареет на триста лет и никогда больше не встречает любимую». История мрачная, но чарующая. Психологи из Оксфордского университета обнаружили, что ужасающие истории помогают сплотить людей и вызывают выброс эндорфина, потому что наше тело готовится сражаться с вымышленной болью. Страх и грусть, испытываемые в группе, могут сделать нас счастливее.

«Мы уже вечность делимся подобными историями», – говорит Ниам. Именно поэтому в Ирландии так много замечательных рассказчиков. «Подумать только, нас всего 4,7 миллиона, а у нас есть Джеймс Джойс, Джордж Бернард Шоу, даже Шейн Макгоуэн (троюродный брат Ниам) – отличный поэт. Творчество у нас в крови, нас поощряют, пока мы растем. Когда ты маленький, в пабе тебе выдают колу и чипсы и ты слушаешь, как бабушки и дедушки рассказывают истории и поют песни». Ах да, паб!