Бархатный сезон - Эмма Джеральд

–Игорь, мне страшно.

Признаюсь я, и с тревогой гляжу в его глаза.

–Ничего не бойся, это всего лишь горки. Возьми меня за руку, и не смей закрывать глаза. Ослушаешься, я тебя накажу.

Смотрю на него и диву даюсь. Это человек с неисчерпаемым запасом идей.

Наполняю грудную клетку воздухом, беру его за руку, и мы трогаемся с места. Поезд набирает скорость и мое сердце уже уходит в пятки. Хоть мы и сидим в самом начале, я нетерпеливо вытягиваю шею, пытаясь рассмотреть дорогу, уходящую в темноту. Нас начинает трясти и неожиданно поезд срывается в пропасть, сердце замирает. Пока мы падаем вниз, меня отрывает от кресла, но благодаря ремням, я не лечу в свободном падении. Все пассажиры начинают оглушительно визжать. Навстречу несется звездное ночное небо, нас подбрасывает, слетаем вниз, зависаем, взлетаем, вверх, вниз, резко вправо, крики, визг, скрежет металла. Я сильнее сжимаю руку Игоря, прижимаясь лбом к его плечу, не переставая кричать. Все-таки я закрывала глаза. Мы куда-то падаем на огромной скорости, дух захватывает, круто, вот это адреналин. В проблесках света, вижу, как он пытается скрыть ироничную улыбку. Когда поезд заходит на последний вираж, отваживаюсь отпустить поручень, и поднимаю руки в воздух. Нас переворачивает, и мои волосы парят в невесомости. Это невероятное ощущение свободы, драйва. Когда мы выходим с аттракциона, я шумно выдыхаю и постоянно оглядываюсь, не в силах справиться с бурлящими эмоциями. Мои руки дрожат, а сердце бешено колотится в груди.

–У меня просто нет слов, Игорь. –восторженно произношу я, наконец совладав с эмоциями.

Он улыбается моей детской впечатлительности. Не могу перестать широко улыбаться.

–Что?

–Никогда не видел, чтобы человек был настолько счастлив, покатавшись на горке. –с насмешкой говорит он.

Игорь пальцем повторяет изгиб моего локона, заглядывая в самую глубину моих глаз.

–Как насчет позависать в воздухе?

Намекает на самый страшный аттракцион в этом парке, Гранд Каньон. Я смотрю в его сторону, размышляя, готова ли я к еще большему экстриму. Что ж, отступать некуда. Игорь, переплетя наши пальцы, уже ведет меня к лифту, минуя очередь. Да что это со мной, я же дала себе зарок жить на полную катушку, отрываться, веселиться, и без всяких страхов и сомнений ступаю за ним.

Мы и еще пара таких же ненормальных заходим в лифт, и судя по тому, что у меня закладывает уши, поднимаемся на приличную высоту. Когда створки лифта услужливо открываются, нас встречает небольшой ветер. На какую высоту мы поднялись, только что ведь не было ветра. Будь сейчас день я бы могла оценить вид этого ущелья. А сейчас, взглянув вниз, вижу лишь пустоту, сдавливающую сердце.

Я понимаю, что все очень серьезно, когда нас просят подписать бумагу, в которой говорится, что организаторы не несут ответственность за наши жизни. И тут мне становится по-настоящему страшно.

–Игорь, я не пойду. Это уже слишком.

У меня срывается голос, я держу в руках злосчастную бумагу, и потрясенно мотаю головой.

–Мика, пожалуйста, ради меня. Я ни с кем не приходил сюда. Ты первая. Не хотел, чтобы видели мои эмоции. Позволь разделить их с тобой. –признается Игорь.

Может быть я играю с судьбой, но я даю согласие.

На нас надевают специальное снаряжение и предлагают зайти на платформу. Все улыбаются, конечно, ведь это не им сейчас придется болтаться над пропастью, в нескольких сотнях метрах над землей. Тех, кто решил побороть свой страх персонал аттракциона называет цыплятами. Мне кажется, я слышу, как стучат мои зубы. Все мое тело напряжено, и даже заверения Игоря, не могут помочь мне расслабиться. Находясь на такой высоте, я мгновенно трезвею. Не сразу замечаю, как немеет рука, от сильного сжатия. Карусель начинает движение, постепенно набирая скорость. Мы взлетаем вверх, падаем вниз, нас подбрасывает как катапульту. Переворачивает, я впиваюсь ногтями в руку Игоря, тут я уже не кричу, а визжу, как резаная, не ощущая под собой ничего, кроме пустоты. Мысленно молюсь, чтобы это поскорее закончилось. Все внутренности сжаты в один ком, и я думаю, как бы меня не стошнило прямо в капсуле. Слышу голос Игоря, и желание посмотреть на него перебарывает чувство страха. Ему нравится это ощущение, и его энергия пропитывает меня. Мы вместе кричим, когда платформа резко падает вниз, об этом никто не предупреждал. Душа словно покидает мое тело, и когда уже кажется, что все пошло не так, мы тормозим, откидываясь на спинки сидения, и я за шкирку возвращаю душу на место. Сердце громыхает, как отбойный молоток, нас встречают аплодисментами, когда мы выходим. Я едва держусь на ногах, и готова упасть на колени, радуясь ощутить твердую землю под ногами. Это было очень страшно, это очень страшно. Это…очень страшно.

–Ты идиот, кретин слышишь? –ору я, набрасываюсь на Игоря с кулаками, по моим щекам текут слезы.

–Успокойся. Я хотел помочь тебе узнать на что ты способна. –улыбается он, отражая мои удары.

Он сжимает меня в своих объятиях, и я даю волю слезам, прячась в его плечо.

–Да ты понимаешь, как мне было страшно? –продолжаю колотить его вполсилы, тихонько всхлипывая.

–Зато ты выплеснула все эмоции. Вредно держать все в себе.

Он ловит мои руки и заводит за спину.

Я не сержусь на него, понимаю, что он хотел показать мне, как это здорово. Некоторое время мы стоим молча, обнявшись. Он нежно гладит меня по волосам, слышим крики, но уже других людей без инстинкта самосохранения. Спускаемся вниз и сливаемся с толпой. Дети бегают по парку, визжа от восторга, и на моем лице снова расцветает улыбка, что была вначале всего это сумасбродства.

Пока Игорь, выполняя мой каприз, уходит на поиски сладкой ваты, я решаю попробовать что-нибудь менее экстремальное. Он ищет меня глазами, держа в руке огромное воздушное облако. Машу ему рукой, сидя верхом на дымковской лошади, рядом со мной, на таком же только пони, сидит девочка, с интересом разглядывая меня. Да, детская карусель то что надо сейчас, никакого экстрима. Игорь запрыгивает на крутящуюся платформу и седлает жеребца позади меня.

–Размер маловат. –поворачиваюсь к нему и забираю вату.

–Ты что-то имеешь против моего размера? –ехидно улыбается он.

Посмеиваясь, Игорь явно говорит не про карусель.

–Против твоего ничего. А вот конь под тобой…согласись не твой формат.

Отрываю кусочек ваты, облизывая губы. Понимаю, что мы находимся среди детей, но мне так хочется поиграть с ним.

–Так тебе больше нравиться?

Игорь оставляет своего скакуна и перебирается поближе ко мне, на пони, на котором только что сидела девочка. Меня прорывает смех, и я чуть не теряю сладость из своих рук.

Мы лакомимся сладкой ватой, и начинаем дурачиться на глазах у всех. Я отрываю кусочек от ваты и маня Игоря, прилепляю ему на лоб. Он подхватывает мою идею и пачкает мне нос. В результате, я так и не распробовала вату, а вся сладость осталась на наших лицах. Я тянусь к нему за коротким поцелуем, но из-за сладких губ, поцелуй затягивается. Он кладет руку на мое колено, и я чувствую всплеск возбуждения.