Вечное сердце - Евгения Михайлова

– А на практике – красавцы, честное слово. Он то хохочет, то порывается всем помочь. Она собирается с какой-то сделки с фирмой приправ осыпать меня гонорарами.

– Везет тебе.

– Нам. Куда я без вас. А кроме шуток, честные люди что-то редко стали попадаться.

– Так они нам и не должны попадаться. Другая специфика.

– Да я вообще. Ну, вот порядочные, взрослые мужчина и женщина, в чем-то наивные, как дети. В каждой бочке – затычка. Таким хочется помочь.

– Поможем, – вздохнул Масленников.

Григорий встретил в аэропорту невесту – тоненькую, изящную брюнетку с густой челкой до тонких бровей над большими темными глазами. Его крупное, тяжелое лицо осталось непроницаемым, когда он прижимал девушку к своей груди. Но его сердце таяло. Он с ночи готовил для этой встречи слова, но сейчас они как-то не получались. То, что отлетало от зубов раньше – в легких интрижках, в будничных связях, по необходимости, по случайности, от нечего делать, – сейчас было неуместно. Лиля должна слышать только особые, необычные слова, но он таких не знал.

– Ну, здравствуй, – сказала Лиля. – Ты соскучился?

– Да, – выдохнул он. – Ты не поедешь к родителям? Поедем сразу ко мне?

– Ой, я не знаю. Наверное, нужно сначала домой. Мама ждет.

– А если ей позвонить и сказать, что мы приедем вечером? Пожалуйста.

– У нас что-то срочное? – лукаво спросила Лиля.

– Да, – кивнул Григорий. – Новый гараж, в котором стоит твой новый «Бентли»… И еще кое-что… Я обставил твою комнату.

– Как интересно! Я думаю, мама не обидится, если мы приедем вечером.

Он не мог оторвать от нее взгляда, когда она щебетала по телефону. Потом, когда они ехали по направлению к его особняку, он не мог избавиться от навязчивого вопроса, на который должен был ответить самому себе. Как определить необычное чувство, какое испытывает он впервые в жизни? Он, казалось, прошел сквозь все испытания, пробиваясь к своей вершине. Неспокойная мысль сбивала радость момента. Лиля едет к нему. Она сказала «да», это значит, что она будет принадлежать ему полностью. До сих пор его победы и трофеи были очень весомыми, явными. Количество нулей не оставляло сомнений. Сейчас настал миг откровения. Если Лиля вдруг скажет: «Я передумала», – взмахнет маленькой ручкой, остановит встречную машину и поедет в свою жизнь, – он останется с тем, что у него было до нее… И все нули окажутся всего лишь нулями… Он знал, что она и только она может сделать его несчастным и жалким. Он, кто шел, как бык, на своих врагов, только сейчас узнал, что такое страх.

Они приехали, Лиля отказалась смотреть машину.

– Давай потом. Я устала. Ты такой милый, что купил ее мне. Просто я сразу хочу на ней поездить… Ладно?

В гостиной она упала на огромный диван, позволяя ему расстегнуть ее джинсы, снять джемпер, закутать в пушистый халат. Он пошел за завтраком, а она завороженно смотрела на огонь в камине, щеки порозовели, глаза блестели. Она пила сок, красное вино, кофе, ела крошечные слоеные открытые пирожки, какие умела печь только его повариха, – с креветками, маслинами, сыром, красным сладким перцем, творогом…

– Гриш, я сейчас лопну и усну, хорошо?

– Конечно, моя дорогая. А я посижу рядом. Когда проснешься, пойдем смотреть твою комнату.

– Я совсем забыла! Нет, мы сейчас быстренько посмотрим, а потом я посплю.

Она остановилась на пороге светлой и нежной комнаты, где все казалось невесомым и прозрачным, как кружево и хрусталь.

– Боже. Какая красота. Ты сделал это для меня? Какой ноутбук, я такого никогда не видела… Гриша, что это? Я не могу поверить! Где ты купил ее? Она же с меня ростом! Ты заказал такую куклу специально для меня? Я в жизни не видела ничего подобного!

– Какая ты смешная. Ну, не для себя же я ее заказал. Конечно, для тебя. Я знаю, как ты любишь кукол.

– Но где?.. Кто это сделал?

– Лиля, девочка моя, ну, что тебе даст имя мастера. Я сам его не знаю. Я плачу его посреднику не только за кукол, но и за то, чтобы такие были только у тебя.

– Ты купишь еще подобную?

– Ну, да. И не одну. Сколько ты скажешь… Я не знаю, правда, как долго их нужно делать…

Лиля подошла очень близко к большой кукле с пепельными длинными волосами, с удивлением и восторгом стала разглядывать точеные черты лица, дотронулась до локонов, длинных ресниц над синими глазами, потом обняла куклу и повернулась к жениху:

– Смотри, я ее обнимаю, а она не падает.

– Да, мне сказали, что они очень устойчивые. Какой-то там принцип, не помню… Но ее можно посадить в кресло, руки поднимаются, то есть это не статуя, это именно кукла… Слушай, я только сейчас заметил: вы похожи… Две принцессы.

– Гриша, я, наверное, выпила слишком много вина. Или это от впечатлений. Голова закружилась. Мне не хочется отсюда уходить. Можно я лягу здесь, на диване, посплю всего часок?

– О чем ты спрашиваешь! Ты все время забываешь, что это твой дом.

– Я просто люблю спрашивать, – улыбнулась Лиля.

Она легла на белый диван, в мягкие разноцветные подушки, натянула на себя легкий белый плед, уплыла в яркий, сказочный сон.

Когда она через два часа открыла глаза, он сидел рядом и смотрел на нее.

– Мне снился чудесный сон, – сказала Лиля. – Мы с этой куклой бегали по саду. И я поняла, что ее зовут Вика.

– Мастер всем куклам дает одинаковые имена. Эта вроде – «Суок-14». Ну, пусть будет Вика, раз тебе так хочется.

– Да, мне хочется, чтобы она была Викой. Мне очень хорошо. Знаешь, я всегда была немножко одинокой. Ну, так чувствовала себя. А сейчас… Я, наверное, позвоню маме и скажу, что мы приедем завтра.

– Ты – мое счастье, – сказал Григорий. Наконец нужное слово было найдено.

Таня после работы вышла с Жулей погулять, и к ним пулей метнулась от соседнего подъезда Лора. Таня гладила собаку и в то же время оценивала ее состояние. Однозначно Лору не мыли с тех пор, как хозяйка уехала. Ребра прощупываются… Ну, что за дела? Точно подъедает мясо, принесенное для Лоры, эта интернет-веган-петрушка. Авдотья Никитина, елки-палки.

– Где она, Лора?

Таня оглянулась и увидела Нину, которая неторопливо и как-то демонстративно двигалась по направлению к ним с непроницаемым выражением лица. Только сейчас Таня поняла, что визгливый голос скандальной соседки Ларисы из Ириного подъезда относится именно к Нине.

– Ты куда идешь? – вопила Лариса. – Я сказала: вернись и мой лестницу. Ишь, они тут ссаки свои будут оставлять! Чурка немытая и собака блошиная!

– Лариса, – тоном светской дамы прервала это пение Таня. – Ты что хочешь сказать?