(не)Однофамильцы, или кофе с бывшим - Лиза Осокина

та. Слишком много произошло. Я просто буду помнить лучшее, что у нас было, и буду благодарна судьбе за это. А сейчас, прошу, давай вернемся к соглашению и закончим его. У меня еще много дел. Пожалуйста.

На протяжении всей моей речи Шумский несколько раз пытался что-то сказать, но я не давала ему вставить слово. Он сжал губы, закрыл глаза, потом встряхнул головой и молча открыл ноутбук. И это было правильно. Но немного обидно.

Мы провозились еще часа полтора-два, прежде чем сделали вариант, который устроил нас обоих. Я вяло закрывала программы, убирала ноут, собирала ручки и свои записи, чувствуя полное опустошение. Все так, как и должно быть. Почему же такая тоска?

И когда я уже собралась уходить, бормоча какие-то слова прощания, Дмитрий в несколько шагов пересек комнату, схватил меня за плечи и поцеловал.

Глава 37

И вот, наверное, мне стояло влепить ему пощёчину. Думаю, вряд ли найдётся человек, который бы меня осудил за неё. Но, во-первых, мои руки оказались зажаты между нами, а во-вторых… Целовался он просто потрясающе.

Надо признаться, что большинство попыток построить новые отношения заканчивались на этапе поцелуя. Они бывали разные: грубые, слюнявые, невнятные, ленивые, небрежные и очень редко сладкие, зажигающие. А если тебе не нравится целоваться с мужчиной, зачем с ним встречаться? Вот и я не знаю.

Иногда у меня складывалось впечатление, что мужчин вообще не понимают, зачем они целуются. Есть такой пункт в плане, и они стараются, но смысл этого действия остался для них загадкой.

Но не Шумский. Вот уж кто знал, что и как делать. Коктейль из нежности и страсти в совершенно идеальных пропорциях. То тонко и дразняще, то глубоко и порочно. Но главное в них была не техника исполнения. Он делал это так, что ты понимала, что целоваться с тобой сейчас смысл его жизни, единственное, что ему сейчас нужно. И целоваться он хочет именно с тобой. Даже мисс мира проигрывает конкуренцию тебе. Да вообще, в этом мире существуют только вы вдвоём и звёзды.

На остатках силы воли я хотела оттолкнуть его, но он только сильнее прижал меня к себе. А в объятиях его рук было максимально удобно находиться. Можно просто расслабиться и забыть обо всем, что творится в этом непостоянном мире. Главное, что здесь тепло, уютно, безопасно. Ведь такие сильные руки защитят от чего угодно. А пока остается только нежиться и пить его поцелуи как стопроцентный чистый концентрат удовольствия.

Можно было бесконечно наслаждаться ощущением каменных мышц под холодом его рубашки, чувствовать прикосновения гладковыбритой кожи, вдыхать его безумно завораживающий запах. Даже вкус его губ с легким привкусом кофе был настолько уместно-идеальным, что прервать этот поцелуй казалось просто преступлением.

От его губ и рук разливалось жгущее тепло, которое охватывало все тело, скручивалось внутри в какой-то запредельный узел, зажигало мысли и фантазии, вытесняло собой все остальное, такое лишнее и ненужное, требовало продолжать, идти дальше и что-то еще.

Когда мы закончили целоваться, и я вспомнила как дышать, то посмотрела на бывшего мужа, чтобы что-то сказать. Я помнила, что должна возмущаться и что-то потребовать, но что именно? Это пока ускользало от меня.

Он, кажется, тоже потерялся во времени и пространстве и посмотрел на меня совершенно ошалевшим взглядом. В его глазах был даже не огонь, целый лесной пожар. Он прислонился лбом моему лбу и прошептал: — Пожалуйста, не уходи.

Больше всего на свете сейчас мне хотелось гладить его, проводить кончиками пальцев по припухшим губам, разгладить морщинки вокруг глаз, зарыться пальцами в волосы, цепляться за его плечи, прижаться к нем и тереться, как кошка, но…

Я слегка толкнула ладонями его в грудь, и чувствуя как неохотно разжимаются его руки, и выскользнула из объятий. Медленно отступила на несколько шагов, подхватила свои вещи и вышла из коттеджа. В глазах Дмитрия плескалось отчаяние. Но как бы он не был хорош в поцелуях, этого мало, чтобы снова быть вместе.

Я больше не хочу страдать. А Шумский это всегда ураган. И он даже не заметит, как походя разрушит все, что я выстраивала эти годы. И если выбирать между своей спокойной жизнью и поцелуями, даже самыми лучшими в мире поцелуями, то я выберу себя. Потому что поцелуи заканчиваются быстро, а боль от разрыва длится долго.

Всю дорогу до стоянки, я пыталась себя ругать за поцелуи с Шумским, но не получалось. Пришлось заключить сделку с совестью и разумом, что я, после такого напряжённого дня, заслужила немного радости, но больше так делать не буду. Жизненный опыт при этом хмыкнул, но мудро промолчал.

А на стоянке меня ждал новый удар. Я простояла какое-то время, хватая воздух ртом, а потом побежала искать Васю чтобы сделать что-то очень кровожадное. Благо я уже была взвинчена до предела.

Глава 38

Притащить Васю за шкибон на стоянку, с учётом нашей разницы в росте и весе, было сложно, но я справилась. Я, конечно, испытывала огромное желание потыкать носом его, как котёнка, но просто мрачно спросила: — Это что за клуб любителей тетриса?

Вася развёл своими пухлыми руками и тяжело вздохнул: — Понимаешь…

Я не хотела понимать. Я хотела выбирать себе самый умопомрачительный купальник, любоваться загорелыми волейболистами на пляже, покупать подарки Лерчику и вкусняшки для её собак, кататься на велосипеде по тропинкам среди сосен, забрать чемодан у мамы, загнать машину в сервис для проверки перед дорогой, сделать в салоне стрижку, масочку для лица и депиляцию и ещё два миллиона дел. Но конкретно сейчас я хотела плакать и на ручки, потому что для всего вышеперечисленного мне нужна была моя машина.

Стоянка же, где я несколько часов назад оставила свою красавицу, была забита в несколько рядов автомобилями, поставленными настолько плотно, что даже человеку не всегда было удобно пройти. А с учётом того, что машины были разные по размеру, получилась миленькая головоломка на тему: куда, какую из них в первую очередь передвинуть. И мне бы было интересно посмотреть, как её будут разгребать, если бы моя машина не стояла в самом дальнем углу.

Я грозно повторила: — Что? Это? Такое?

— Ну, — Вася еще раз вздохнул, — У нас вообще-то две стоянки, места полно.

Я с недоумением обвела взглядом эту выставку мирового автопрома, повернулась к Васе и уточнила: — И где это место?

— Я же думал, что на разборки с пожарными несколько дней