Ни пуха ни пера, лорд ректор! Зима в Крылатой академии - Ольга Райская

— Какой смысл, если я вижу только пустые страницы? — пожала плечами я.

— Мне, определенно, нравится ваша рассудительность, леди. — Док положил дневник на стол и посмотрел на меня. — К гримуару мы вернемся чуть позже, а пока займемся тем, для чего я, собственно, пришел.

Он извлек из кармана нечто круглое, с виду смахивающее на обычное яйцо. Но вряд ли магистр стал бы таскать его в кармане.

— Видите, дырочку, леди? — спросил он.

А отверстие действительно было на самой верхушке сужающегося конца.

— Дуйте в нее со всей силы!

Хорошо, не плюнуть. Сил у меня после завтрака и плодотворной ночи прибавилось, и я дунула.

— Отлично! У нас все получилось, — сообщил мне док, не сводя глаз с «яйца». — Уверен, что проблем и сюрпризов не будет.

Предмет в его руке медленно, но уверенно менял цвет. Сначала на бледно-салатовый, затем на оттенок молодой весенней зелени и, наконец, стал насыщенно зеленым.

— Ну, вот. Как я и говорил, никаких сюрпризов. Вы целитель, леди Тасия! Нет, разумеется, не прямо сейчас, а станете им, как только пройдете обучение. И, надо сказать, магия в вас достаточно сильна. Если постараетесь, то сможете превзойти своего деда. Любая магия не только дар, но и большая ответственность и огромный труд. Да-с.

— Но я совсем не чувствую магию! — воскликнула я. Правда, мне казалось, что ничего не изменилось. Док уверял, что на мосту таки суслик есть, я же упорно его не видела, хотя просмотрела все глаза. В общем, все как в старом анекдоте.

— Конечно, не чувствуете. Просто вы еще не умеете этого делать. Но имея дар, научиться не сложно, — ответил Арбери. — Пожалуй, пару упражнений для тренировки дара я вам покажу. И начнем мы с гримуара. Вижу, вам не терпится разгадать секрет дневника деда.

— Вы правы, магистр, — я чуть виновато улыбнулась.

— Тогда подойдите к столу, расположите ладонь параллельно тетради, и попробуйте поделиться с ней чем-то хорошим.

— Простите, я не поняла, что значит поделиться, чем конкретным, — тут же попыталась уточнить.

— Магия не терпит конкретики, леди. Но несмотря на сей досадный факт, она одна из самых точных наук. Вот такой вот парадокс. Вы должны почувствовать сердцем, поделиться с тетрадью частицей дара, как когда-нибудь будете делиться им с каждым больным. Попробуйте мысленно обратиться к гримуару.

Легко ему говорить, а я вот никогда не общалась с неодушевленными предметами. Ладно, ему виднее. У него опыт.

«Привет, — начала монолог я. На ответ рассчитывать не приходилось. Не станет же мне отвечать обычная тетрадь. — Мне очень нужно знать то, что в тебе написано. Обещаю использовать всю информацию на благо рода твоего бывшего владельца».

И да, чувствовала я себя глупо.

Минут пять предпринимала попытки достучаться до артефакта. Эпитеты «милая», «дорогая», «хорошая моя» и тому подобные не прокатывали. А потом как-то вспомнилось детство, бабушкин дом в деревне, пыльный чердак, где, скрывшись от всех, я взахлеб читала книги из местной библиотеки. Счастливое было время!

Даже сейчас та радость передалась мне. Я улыбнулась своим мыслям и с удивлением обнаружила, как из ладони струится свет и падает на книгу.

— Достаточно, Ваша Светлость! У вас получилось. Гримуар получил то, что ему необходимо. Просто посмотрите. Артефакт редкий и магия красивая.

Действительно, происходило нечто волшебное, чего никакой физикой не объяснить. Сначала дневник засветился, словно внутри зажглись лампочки, а потом взлетел и раскрылся. И да, я видела надписи, только прочесть не могла, пока артефакт вертелся в воздухе. Продолжалось все не большее минуты.

— Ну все, можете читать свой гримуар, леди, — улыбнулся магистр. — Жаль я не смогу ничего в нем увидеть.

— Почему? — не удержалась от вопроса.

— Потому что узнать все тайны сможет лишь тот, для кого они предназначены, а ваш дед оставил тетрадь вам, — пояснил док.

— И кроме меня никто-никто не прочитает? — на всякий случай спросила я.

— Никто-никто, — Арбери усмехнулся.

— Позвольте, магистр, я только одним глазком? — и я умоляюще посмотрела на него.

— Если только одним, — кивнул старичок. — Нам нужно еще о многом поговорить.

— Да, конечно. Пару секунд, — заверила его я.

И ведь не соврала ни слова! Раскрыв гримуар на первой странице, не поверила своим глазам. Там сияла надпись: «Живи, учись, люби. Не раскрывайся, пока не будешь уверена. Помни, что враг может быть рядом».

Да, после такого рассказывать кому-то о том, что моя душа из другого мира, расхотелось. Но что меня поразило больше всего… Писал Тануш на моем, с детства знакомом, земном языке.

Наверное, в тот момент я струсила, потому что совершенно бессознательно, по инерции захлопнула дневник Толди. Мало ли кто на Леандоре читает на великом и могучем. Не зря же первой строчкой стояло предупреждение.

Ох и разволновал меня этот дед! Да я со времен институтских экзаменов так не тряслась. Даже когда Артем уходил к молодухе, было горько, обидно, но не волнительно. Почему? Все просто. В ситуации с моим разводом я знала врага — это мои глупость и доверчивость. А тут… Пора избавляться от того, что мешало в прошлой жизни.

— Женщина, которая держит свое слово, редкая ценность, — похвалил мою скорость магистр. — Что ж, продолжим нашу незатейливую тренировку, если вы не возражаете?

Я не возражала. И на этот раз Арбери позвал меня к окну.

Там внизу оказался замковый двор. Мощеная площадка с несколькими постройками. Ничего удивительного для земного взгляда, если не брать в расчет обитателей замка и его окрестностей.

Несколько женщин что-то варили в огромных чанах, а мужчины подносили им охапками какой-то вечно-зеленый кустарник, с виду напоминающий можжевельник. На пологом склоне устроили снежную горку, с которой, как в моем детстве, каталась ребятня. Сновали слуги, о чем-то разговаривали две, судя по светлым косынкам и передникам, кухарки.

Прозаично? Вполне. Если бы не одно но. У каждого за спиной были сложенные плащом крылья. Малыши, скатившись с горы, расправляли их и взлетали на вершину, чтобы снова повторить веселый маневр. Какая, в сущности, разница, арс или человек? Главное, поступать по совести, не мешать жить другим и никогда… никогда не давать себя в обиду!

— Что вы видите, леди? — спросил старичок. Он стоял совсем рядом и по-прежнему очень тепло мне улыбался.

— Арсов? — уточнила я. Мало ли, что имел в виду док.

— Любое живое существо — это будущий больной. К сожалению, никто не вечен, а организм подобен механизму, детали которого постепенно с течением времени изнашиваются. Правда, твой предок утверждал, что жить можно вечно, и даже грозился доказать это. Но потом началась война, и стало не до бесконечной жизни.