Граф Суворов. Том 4 - Иван Шаман

Михаилу понадобилась личная встреча? Он же мог просто подойти и поговорить, ну или не поговорить… — я в задумчивости пощелкал предохранителем на пистолете, заодно проверив правильно ли расположена кобура. — Ладно, чего гадать. Готовимся к самому худшему, и тогда не будем разочарованы.

— А самое худшее у нас? — на всякий случай уточнил Василий.

— Официальный вызов на дуэль, полагаю. — легко ответил я, не став одевать пиджак, и рухнув в кресло. — Дядька меня сильно подставил, своим беспокойством после покушения на императора. Но это дела рода, так что за них в любом случае придется отвечать. Осталось только понять график.

Как я блин был рад, когда, прежде чем войти, Надежда постучалась. Это же блин какая красота… была бы если бы все соблюдали границы и приличия. Хотя, с другой стороны, не мне, нарушающему не только нормы, но и правила, о подобном заботится. Но приятно же…

— Господин, нам удалось согласовать все три встречи. Они пройдут в обозначенном месте. Первая — через полчаса, с ее сиятельством княжной Прауд. — отчиталась девушка, держа на лице дежурную улыбку. Хм, вот вроде довольно невзрачная девушка, с минимумом косметики и в довольно консервативном платье, но при этом по-своему она хороша. Хотя до Ангелины ей в плане фигуры, как да луны раком.

— К сожалению мне не удалось узнать подробности о княжне или ее роде. Она здесь инкогнито, или это моя недоработка? — спросил Василий у девушки, и та аж зарделась от чувства собственной важности.

— Княжна Хельга, официальный наблюдатель за соревнованием от Германии, и наша наставница. Хотя она и проживает в России, у княжны выдающаяся родословная. К сожалению, я не в праве раскрывать ее истинную личность. — ответила Наденька. — Вторым, на двенадцать часов, на встречу согласился князь Михаил Илларионович Долгорукий. С его стороны было предложено другое место, но учитывая вашу занятость мне удалось согласовать оранжерею. Князь Багратион согласился на любое время, поэтому я сочла возможным пригласить его на два часа дня.

— Превосходно. — улыбнулся я, значит с Багратионом мы угадали, он во встрече заинтересован больше, чем я. Может хочет что-то предложить или наоборот, попросить. А вот Михаил… впрочем увидимся — узнаем.

— Еще, узнав, что вы уже приехали, интересовались вашим графиком княжна Лугай, и ее благородие Холодец. — сверившись с планшетом произнесла Надежда. — Последняя, на сколько я могу судить — носит чужую фамилию.

— Странно. — я нахмурился, пытаясь сообразить, что понадобилось от меня Мальвине здесь. Вот уж… какого рожна? Наша тихая вражда закончилась еще в тот период времени, когда я ушел от таракана, полностью переключившись на индивидуальные занятия с Коловратом. Да и вообще девушка была не из общительных…

— Мне им отказать? — чуть резче чем следовало спросила Надежда.

— Нет. Ни в коем случае. — ответил я, улыбнувшись девушке. — Ин… княжну Лугай-Ляпицкую на семь часов. Госпожу Холодец — на шесть. Думаю, нам и полчаса хватит, чтобы пообщаться, но с нее станется.

— У вас натянутые отношения? — тут же заинтересовавшись спросила Надежда.

— Нет, но довольно ровные. — ответил я, чуть пожав плечами. — Не могу сказать, что она входит в круг моих хороших знакомых, но и в плохих не состоит.

— Я смогу присутствовать на встречах? — заинтересованно спросила девушка. — В качестве обслуги, конечно.

— Нет. Боюсь все встречи будут закрытыми. — ответил вместо меня Строганов. — Если формат изменится, мы непременно вас позовем.

— Как вам будет удобно. — ответила Надежда, едва заметно погрустнев. Интересно, она себе так пытается набить очки для будущего работодателя, или просто решила на все сто выложиться? Мы здесь всего на несколько дней, но объем задач у местных горничных явно в разы больше, чем при нормальных обстоятельствах.

— Прошу за мной, первая встреча через пятнадцать минут, а нам еще нужно спуститься. — проговорила Надежда, вновь натянув на лицо дежурную улыбку.

— Секунду, возьму комплект номер два. — едва заметно усмехнулся Василий, и раскрыв футляр достал из него тонкую жилетку-разгрузку, с пристегнутыми длинными изогнутыми магазинами. Под мышкой у него висел стандартный для тайной полиции ПП стриж, предназначенный для скрытного ношения.

— Мы точно не на войну собирались? — удивленно проговорил я, успев заметить, что в футляре еще лежит винтовка в компоновке булл-пап, калибра не меньше, чем двадцать миллиметров.

— Меня, ваше благородие, ваш дед линчует, если с вашей головы хоть волос упадет. — проговорил Строганов.

Ну да, надо только уточнять «до тех пор, пока я не вылечу графа Мирослава». Нет, старик и вправду начал относится ко мне лучше. Внучком не называл, но рассматривал в своих планах уже не как просто разменную монету, а скорее, как мелкую, но фигуру. Которую и женить удачно можно, и использовать при необходимости.

Если что, я ему отвечал полной взаимностью, никаких «сыновьих» чувств, не испытывая и относясь как ко временному опекуну, с которым можно взаимовыгодно сотрудничать. По крайней мере на данном этапе. Ну и за определенность с моим положением благодаря словам Романа и документам — тоже был благодарен. Понятно, что полиция тайная, но могу поспорить вскоре весь высший свет будет в курсе что я — истинный, пусть и незаконнорожденный, сын Бронислава.

Спускались мы в холл тем же путем которым пришли. Лифт, открывающийся только по карточке, приемная зона, в которой народа стало в разы меньше, но теперь свернули вглубь территории, и я в очередной раз поразился контрасту между основательностью постройки женской академии и ее внешним антуражем.

Веселенькие светлые обои, картины на стенах, и в то же время толщина этих самых стен, словно у бункера. Гигантские окна, но большая часть либо очень узкие с расстоянием минимум полметра между стоящими рядом, либо на потолке над ними висит плита, почти не отличающаяся по цвету от остального убранства.

В общем и целом — странное ощущение, которое только усилилось, когда мы вышли в оранжерею. Гигантская теплица, край которой терялся за живой зеленой изгородью, была отделена от остальной академии стальной плитой, висящей над переходом. Такой, что я уверен — упадет эта махина и даже в землю уйдет под собственным весом. И одновременно — стеклянный ажурные конструкции, цветущая зелень, работающие фонтаны.

— Оранжерея — гордость нашей академии! — проговорила Надежда, ведущая нас по лабиринту между кустарниками. — Каждой группе выделяется небольшая площадь, за которой они должны ухаживать. Композиция с фонтанами осталась нам от самой императрицы Екатерины!

— Впечатляет. — честно сказал я. — А что за история с кафе? Разве на его территории не должны расти какие-то декоративные цветы или…

— Должны, но несколько лет назад среди выпускниц произошла ссора. Нам не рассказывали о причинах, хотя вероятно дело было в парне. — чуть