Закон трех отрицаний - Александра Маринина

– Понял.

Коротков покончил с бритьем, залез в ванну, задернулзанавеску, включил душ.

– Это все факты. Теперь давай сплетни и личныеощущения. Только погромче, а то у меня вода шумит.

Сплетен и личных ощущений оказалось еще меньше, чем фактов.Юлия Халипова прожила на свете всего двадцать три года и не успела как следуетобрасти скандалами. Основной сплетней, которая даже и не могла рассматриватьсяв качестве таковой, поскольку все совершенно точно знали, что это правда, былаее любовная связь с кинорежиссером Островским, немолодым, очень известным иочень любимым публикой. Другая сплетня, никакими увесистыми фактами неподтвержденная, гласила, что Юлия Халипова является любовницей не толькоОстровского, но и какого-то криминального авторитета, который якобы заявил ей:дескать, с режиссером можешь крутить, поскольку он дает тебе работу и делаетзнаменитой, а незнаменитая актриса мне не нужна, но если появится кто-то еще,ноги у Юленьки будут оторваны, руки отрезаны, а от головы останутся только уши,и то в разрозненном виде. Откуда взялась такая сплетня, было совершеннонепонятно, никто ничего точно сказать не мог, но все были уверены, что этоименно так. Третья сплетня, являя собой разновидность предыдущей, гласила, чтоЮле покровительствует кто-то из высших государственных сфер в ранге министраили руководителя одного из думских комитетов, причем этот покровитель тесносвязан с криминалом и имеет в своем распоряжении боевиков… далее по тексту,смотри сплетню номер два.

Из личных же ощущений Ирины Савенич следовало, что ЮляХалипова была девушкой неуправляемой и непредсказуемой, могла в любой моментвыкинуть любой фортель и позволить себе любую выходку. С детства привыкшая кпоклонению собственной красоте, она искренне считала, что ей все дозволено ичто правила, существующие для всех остальных, на нее не распространяются. Ейбыли неведомы такие понятия, как дисциплина, ответственность, обязанности,выполнение обещаний. Ей были безразличны чувства других людей, их желания ипланы. Она делала только то, что хотела. И ни один режиссер, кроме самогоОстровского, не берет на себя риск ее снимать, понимая, что ее характер можетпоставить съемку под угрозу срыва. Собственно, этим и пользуется Островский,постоянно давая ей понять, что если она уйдет от него, то кончится как актриса,ибо никто другой ни на одну картину ее не возьмет. А уж если она от него уйдет,то он, само собой, снимать ее тоже не будет. Очень надо. До тех же пор, покаона с ним, ей гарантированы роли, пусть не всегда главные, но всегда достойныекак по содержанию, так и по объему экранного времени.

Последние слова Ирина договаривала, одеваясь, а Коротковслушал, быстро доедая яичницу и запивая ее кофе.

Ровно в семь утра они вышли из дома, поцеловались на прощание,договорились увидеться вечером, сели каждый в свою машину, Коротков – вдоисторические «Жигули», Ирина – в «Форд Эскорт», и разъехались по местамработы.

* * *

Едва войдя в приемную, Чуйков окунулся в плотный запахсердечных капель, не то корвалола, не то валокордина, он плохо разбирался,потому как сердечными недугами не страдал и лекарств не принимал. СекретаршаВера Филипповна, пятидесятилетняя энергичная дама, всегда собранная иделовитая, сидела, против обыкновения, не за рабочим столом, а в кресле дляпосетителей и дрожащими руками пыталась привести в порядок покрытое краснымипятнами лицо и подозрительно припухшие глаза.

– Доброе утро, Вера Филипповна, – веселопоздоровался Чуйков. – По какому поводу страдаете?

Он догадывался, из-за чего его преданная помощница впала втакое горе. Так и оказалось.

– Да что же это такое, Игорь Васильевич, –запричитала она, – как же им не стыдно? Так нас оболгать, так оболгать!Ведь уму непостижимо!

– Вы о статье? – небрежно спросил Чуйков, снимаяплащ и вешая его в шкаф. – Не обращайте внимания, дорогая Вера Филипповна,собака лает – караван идет. Пусть пишут что хотят.

– Но как же так? – не унималась она. – Ведьтам же все неправда! Все от первого до последнего слова.

– Ну, не надо передергивать, – Чуйков постаралсядобавить в голос нечто похожее на отеческое увещевание, хотя Вера Филипповнабыла по меньшей мере лет на десять старше его. – Название нашей фирмыуказано правильно, и имя генерального директора и его заместителей тоже. Такчто кое-какая правда в публикации имеется. Давайте-ка лучше чайку выпьем, сутра так промозгло на улице, что я даже в машине не согрелся. И не смейтерасстраиваться из-за этой ерунды.

Вера Филипповна, всхлипывая, принялась хлопотать надчайником, Чуйков же прошел в свой кабинет, оставив дверь открытой, чтобыслышать все, что будет происходить в приемной, и начал бессмысленно и нервноперекладывать бумаги на столе. Ну вот, полдела сделано, статья все-такипоявилась, как и обещала красавица Ксения. И как быстро! Всего неделя прошла.

Статью Чуйков прочитал с самого утра, жена всегда покупалагазеты рано утром, когда выходила гулять с собакой, и он, как и положеноделовому человеку, изучал прессу за завтраком. Правда, он не был уверен, чтотак поступают все деловые люди и что это действительно «положено», просто сдетства из западных кинофильмов он вынес именно такой образ бизнесмена.

Теперь нужно ждать, какая будет реакция. Интересно, уженачалось или волна еще не докатилась? Сейчас половина одиннадцатого, по идее,многие должны были бы уже ознакомиться с мерзким пасквилем.

– Кто нам звонил с утра? – дружелюбнопоинтересовался Игорь Васильевич, когда секретарша внесла в кабинет поднос счаем, сахаром и лимоном. Она, кажется, сумела взять себя руки, по крайней мере,больше не всхлипывала.

– Сейчас доложу.

Вера Филипповна, поставив перед директором чай, вышла вприемную за блокнотом. Перечисление утренних звонков заняло немало времени,слушая помощницу, Чуйков попутно делал пометки в настольном органайзере, судовлетворением отмечая, что ожидаемая им волна оказалась достаточной высоты имощности. Скорость у нее была поистине крейсерская. Ежу понятно, что звониливсе эти люди из-за статьи. Малая часть из них – с целью поддержать и ободрить:мол, мы ничему не верим и все равно будем иметь с тобой дело, основная масса –с вопросами о том, насколько правдива опубликованная информация. И еще одначасть, совсем небольшая, хотела изобразить по телефону гордый разворот на стовосемьдесят градусов, дескать, раз вы такие, то мы в вашей добропорядочноститеперь сомневаемся и контракт с вами заключать не станем. Вот эта-то последняячасть звонков интересовала Чуйкова больше всего. На этих людей и была сделанаставка. От них с сегодняшнего дня зависит судьба фирмы «Практис-Плюс».

Теперь следует сделать ответные звонки деловым партнерам. Впервую очередь – тем, которые хотят «развернуться». Нет, сам он звонить нестанет, не мастер он переговоры вести. Тут нужна тонкость, умениеманеврировать, владение голосом. Чуйков может все испортить, он неплохойбизнесмен, но переговорщик никудышний, знал Игорь Васильевич за собой такойдефект. Зато его заместитель Олег Ахалая в этом деле настоящий мастер. Вот Олеги займется.