Тихий район - Макар Дримчуков

взялся за руль и закрутил педали. Ехал он с такой скоростью, которую не каждый профессиональный велоспортсмен смог бы развить. Раз за разом он прокручивал в голове случившееся и до конца не мог поверить в то, что ему довелось наблюдать. Он не помнил, как добрался. Пришел в себя, только когда оказался у самого подъезда.

Бросив велосипед на землю, он похлопал себя по щекам, чтобы привести себя в чувство. Нет, ему срочно нужно ехать обратно, иначе все могут повесить на него, мелькнуло у него в голове. Он развернулся, поднял велосипед, суетясь, не мог умудриться сесть на него, как следует. И снова осознал кое-что еще.

– Алиби… – произнес он вслух. Он понял: во что бы то не стало нужно доставить пиццу, чтобы, в случае чего, люди подтвердили, что он действительно был здесь. Парень заскочил в подъезд, буквально в два маха залетел на второй этаж и стал беспрерывно звонить в дверной звонок. Двери не открывали. Он хотел было постучать в нее кулаком, да посильнее, как дверь тут же открылась.

В узком коридорчике стояла чрезвычайной красоты девушка с длинными черными локонами. На ней были дорогие туфли, короткая обтягивающая юбка и меховая безрукавка. Максим медленно оглядел ее с ног до головы, поднимая взгляд все выше и выше, и, когда их взоры встретились, он словно оказался вне пространства и времени и вмиг забыл о том, что произошло с ними совсем недавно, забыл о всех проблемах, волновавших его до сих пор. Ноги стали ватными, в груди появилась легкость. Это чувство было сравнимо с действием сильного наркотика.

Девушка улыбнулась и промолвила:

– Добрый вечер. Входите, я сейчас принесу деньги. – Она развернулась и проследовала в комнату. Максим, загипнотизированный, оказался внутри и, как только девушка скрылась за углом комнаты, услышал, как дверь позади него захлопнулась со всего размаху. Он вздрогнул, резко обернулся и сразу же был оглушен внезапным ударом по голове. Он повалился, как подкошенный. В ушах свистнуло, комната поплыла, а в глазах темнело. Последнее, что он увидел перед тем, как его сознание полностью отключилось, как к нему подошел молодой человек. Максим запомнил только красные кеды. Парень присел на корточки и потрепал его за плечо.

Сознание постепенно вернулось. В ушах стоял звон. В голове неумелый скрипач истязал свой инструмент. Максим попытался открыть глаза, но все вертелось вокруг, голова кружилась.

Постепенно он стал понимать, что с ним произошло. Постарался пошевелить руками, но сделать этого не смог. Они были связаны за спинкой стула, на котором он сидел. Голова клонилась вниз. Первое, что он различил, просыпаясь, – это собственные колени, разведенные в стороны, а между ними – скрещенные женские ноги и туфли на невероятно высоких каблуках, упиравшихся ему в самое причинное место. Он потихоньку поднял голову. Прямо перед ним сидела та самая девушка. Максим вспомнил, что произошло.

Но когда он встретился взглядом с девушкой, он снова испытал странные, необъяснимые чувства. Он был заворожен ее красотой и обаянием. Ему казалось, что перед ним – настоящий ангел. Ему было не важно, что сделают с ним до или после. Он просто хотел вглядываться в глаза этой девушки, которая не произнесла еще ни слова. Из его памяти будто стерли все воспоминания и переживания. Он забыл о том, что случилось в пиццерии, забыл об острой головной боли. Потрепанная квартира казалась ему царскими палатами, у него не было мыслей, не было переживаний. Он даже не отреагировал на звон бьющейся посуды, раскатом пронесшийся по всей квартире.

– Ну ничего интересного тут не найти. Впрочем, как и всегда, – прозвучал голос откуда-то с кухни.

Максим это слышал, но это его тоже не беспокоило. Он не реагировал. Он все глубже падал в истинное наслаждение и удовольствие, которые подарил ему один единственный взгляд милой особы, находившейся напротив него.

– О, кто это тут у нас пришел в себя? – В комнату вошел некий молодой человек и обратился к Максиму, после чего, подойдя к нему со спины, потрепал его за волосы.

– Это замечательно, – продолжал парень. Девушка отвела взгляд от Максима, и он, будто находящийся все это время под воздействием сильных успокоительных, словно получил укол адреналина. Отрезвев, он пришел в ужас и отчаяние, но уже с удвоенной силой.

Парень подошел к стеклянному столу, стоявшему у окна, – на нем лежала коробка с пиццей, – затем сел за стол. Максим окинул его взглядом. Это был хрупкого телосложения молодой человек. На нем были надеты синие джинсы, красная клетчатая рубашка, а глаза скрывали солнцезащитные очки. Средней длины черные волосы ниспадали на лицо.

Парень подвинул к себе коробку, открыл ее, взял кусок, поднес к носу и откусил. Немного пожевав, с отвращением швырнул его обратно:

– Тьфу! Ну и дрянь готовят в этой вашей пиццерии! С каких пор вонючая дешевая колбаса, склеенная кетчупом с недопеченным тестом, стала называться пиццей?

Максим не мог промолвить ни слова; его сердце выпрыгивало из груди. Это был не тот страх, который люди испытывают в стрессовых ситуациях. Это было что-то иное. По-настоящему вопиющий ужас окутал его разум и сковал тело. Подобный страх испытывают беспомощные зверьки, на которых нападает хищник.

– Молчишь, – продолжал монолог парень. – Ладно, это не так уж и важно, на самом деле.

Он привстал, сунул руку в задний карман, выудил оттуда пластиковую кредитную карточку и кинул ее на стол вместе с несколько сложенными пополам купюрами и небольшим пакетиком белого порошка. Максим смирно наблюдал за этим, а страх с каждой секундой все глубже затягивал его в свои клейкие сети.

Парень высыпал содержимое пакетика на стол, отбросил пустую упаковку в сторону, взял в руки карту, аккуратно отделил от горки часть порошка и собрал его в длинную тонкую линию. Затем он облизал край карточки и подровнял линию, а после этого взял двадцатку, скрутил ее в трубочку, откинул челку назад со лба.

– Кокаин – это, определенно, лучшее из наших изобретений, – с улыбкой сказал парень. Он поднес бумажку к носу и, зажав правую ноздрю, резким вдохом втянул весь порошок. Слегка скривился, пошмыгал носом и, развернув купюру, продемонстрировал ее Максиму. – Ну, не считая денег, конечно.

– Деньги… – он продолжал. – Когда-то это казалось самым бесперспективным направлением. Но кто же знал, что именно они станут самым важным инструментом для нас. – Он бросил мятую купюру на стол, вытащил из второго кармана папиросы и зажигалку, подкурил, глубоко затянулся, демонстративно кинул зажигалку на стеклянную поверхность стола, откинулся на стуле и водрузил ноги на столешницу, приняв максимально