Сплюшка или Белоснежка для Ганнибала Лектора - Анна Кувайкова

— Для деревянного макинтоша, конечно же, — вздохнув и сделав пометки в ежедневнике, Эльза вновь зашуршала скопившимися за день документами. И иронично заметила, перелистывая очередной договор. — Мало того, что девушку твою Эльзой звать… Так ещё и признание на весь клуб делаешь. Верещагин, боюсь, не оценит…

— Но-но, я ж как друга! — тут же вскинулся Лектор, задетый за живое подобными инсинуациями. Нет, он девушку друга искренне любил…

Как весьма неординарную личность, тролля со стажем и единственного порою адекватного человека во всей их разношёрстной компании. На большее ему совесть и собственное самолюбие претендовать не позволяли! И инстинкт самосохранения, ага.

— А это, подсудимый, уточнять надо было заранее, — справедливо возразила Араньева и тихо, насмешливо фыркнула, подперев щёку кулаком. Глядя на байкера с долей сочувствия и чисто научного интереса. — Теперь остаётся только надеяться на благоразумие моего бойфренда… И твоё умение выкрутиться из любой ситуации с пользой для себя любимого. Кстати об этом. Не поведаешь, товарищ юрист нашего любимого клуба… Как тебя так… Угораздило-то, м?

В отличие от всех остальных, Араньева ходить вокруг да около не стала. И вопрос задала сразу, так сказать в лоб. Беда была в том, что ответа на него Ярмолин как не знал до этого, так и не выяснил до сих пор. И хмыкнул, разведя руками в разные стороны, мол, так вот получилось. Тем более, что требовать ответа никто не собирался, явно переведя вопрос в раздел риторических.

А ведь действительно, мужчина и сам не мог толком сказать, как же оно так… «Получилось». Банальное любопытство, не только кошку сгубило, чем байкер-то хуже? Правильно, он лучше, поэтому этот самое любопытство переросло в самый настоящий, неподдельный интерес. Подкреплённый нешуточными страстями и желаниями, царившими между ними ещё до того, как их можно было назвать парой. Когда же понравившаяся не на шутку девушка попыталась увильнуть…

Тут уж взыграл инстинкт охотника, подстёгиваемый внезапной мыслью о том, что может быть, вот оно? То самое, что б его, долго и счастливо? И умерли в один день?

— Тьфу, мля… — мужчину аж передёрнуло от последней мысли. А следом прилетел смятый комок бумаги прямо в лоб.

— Тихо, я пытаюсь придумать, как не послать некоторых. По крайне мере, далеко и нецензурно, — Эльза глянула на него недовольно поверх очков. И возвела глаза к потолку, возвращаясь к бумагам. Пробормотав что-то о том, что в следующий раз «спам» будет сочинять обладатель чёрного пояса по чёрному юмору после ночного дежурства и допинга.

О ком идёт речь, Ярмолин благоразумно уточнять не стал. Зато, плюнув на все нормы приличия, вытянулся во весь свой немаленький рост на облюбованном диване. Нагло пользуясь благодушным расположением и отъявленным трудоголизмом хозяйки кабинета. Правда, ноги закидывать на подлокотник не решился, помня о том, что меткость у Араньевой наработана годами тренировок на подчинённых и родственниках.

И то, что те работают в правоохранительных органах, ничего особо не меняет. Перед гневом Снежной Королевы все равны!

Позлорадствовав вволю на эту тему, он вздохнул. Мыслями вновь свернув на проторенную дорожку. И вспомнив о том, как искренне верил в это «долго и счастливо» и «умерли в один день», чуть снова не матюгнулся. Такие размышления отдавали всей этой ванильной хернёй, но определённое зерно истины в них всё же есть.

Если белобрысая дура, по фамилии Морозова, продолжит планомерно доводить мелкую, Лектор точно пересмотрит парочку собственных моральных принципов. В частности те, что касаются известного утверждения, что женщин бить нельзя. Некоторых, по мнению байкера, не просто льзя…

А жизненно так необходимо!

Воцарившуюся в кабинете мирную тишину, нарушал лишь стук тонких пальцев по клавиатуре, да взрывы громкого хохота, когда, не удержавшись, Эльза вслух зачитывала очередной особо удачный пёрл. И без разницы, кому он принадлежал: перепсиховавшимся поставщикам, опять сошедшимся в неравном бою с упрямством владельцев клуба или, что хуже и куда комичнее, клиентам клуба, исправно засорявшим своими страстными (и страшными) письмами корпоративную почту. Но, как и всё хорошее, тишина эта была недолговечной.

С треском обрушившись от возмущённого вопля, прозвучавшего на весь второй этаж:

— Лектор, какого хера?!

— И тебе не кашлять, Серый Кардинал, — проворчал себе под нос Ярмолин, даже не думая покидать насиженное место. Оттуда же и гаркнул в ответ, не поднимая головы. — Чё те надо, чекист чёртов? Опять система ОБС сбоит, что ли?!

— ОБС? — заинтересованно переспросила Эльза, оторвавшись от сочинения ответа поставщику элитных марок виски. Ответ почему-то содержал выдержки из справочника по анатомии. По крайне мере именно с ним блондинка сверялась время от времени.

— Одна бабка сказала, — со смешком расшифровал загадочную аббревиатуру Ярмолин, уворачиваясь от дружеского подзатыльника и ставя подножку.

— Мальчишки, — поморщившись от очередного возмущённого вопля, девушка занялась работой….

Стойко игнорируя тот неоспоримый факт, что в кабинете велась борьба не на жизнь, а на смерть. В смысле, чем-то очень недовольный Верещагин пытался то ли придушить, то ли обнять едко комментирующего его действия Лектора. Тот, в свою очередь, пытался спихнуть новоявленного захватчика с дивана, который юрист искренне считал своим.

И это детская возня с каждой минутой становилось всё активнее, грозя выйти за пределы самого дивана и кабинета администратора. О чём недвусмысленно намекало сдержанное, пока что, покашливание Араньевой, следившей краем глаза за происходящим.

— Сгинь, нечистый, — наконец, выдохнул Лектор, спихнув взъерошенного Верещагина на пол. И снова вытянулся на диване, заложив руки за голову. — Тебя какая муха Цеце цапнуть умудрилась, ась?

— Белобрысая такая, — Верещагии с пола подниматься не спешил, вытянув длинные ноги. И взъерошил волосы на затылке. — Брошенная вашей ядовитой светлостью на произвол судьбы! Не, я понимаю, посетителей тебе отродясь не жалко было. Как говорится, сами напали — сами пусть и отбиваются. Но барменов-то ты за что так проклял?

— Чё?! — Ярмолин аж привстал, подозрительно глядя на пакостно улыбающегося друга.

— Ху… — покашливание стало громче и приобрело нотки недвусмысленной такой угрозы. Мило улыбнувшись собственной девушке, Олежек тут же исправился. — Хрен через плечо, млин. Твоя баба решила сцедить яд на окружающих. Алику-то пофиг, он даж Женька до зубного скрежета своей фирменной лыбой доводит, а вот стажёрке несладко… Кстати, симпатичная стажёрка. И работает вроде не плохо… Ну если не вылила ничего на голову твоей ведьме.

— Да чтоб тебя, — удержаться и не приложиться рукой к лицу, в старом добром жесте фейспалма, стоило неимоверных усилий. Вместо этого, байкер сполз с дивана и тихо, но проникновенно заявил. — Чтоб я… Да ещё раз… Да с бабой… Да нахрен! — и пихнув коленом развалившегося начальника службы безопасности, махнул рукой в сторону выхода. — Вставай, чекист. Родина мать зовёт долг служебный отрабатывать. Один я к этому крокодилу больше ни в жизнь не сунусь. Так что, прекращай полировать своей задницей пол и за мной.