Наука страсти нежной - Татьяна Гармаш-Роффе

Участвовать в обсуждениях, даже под псевдонимом, я не отважилась, – если на тебе маска, это еще не значит, что ты уже готов с легкостью обнажаться перед всеми. Но читала я жадно, открывая для себя этот незнакомый ранее космос, где душевное связано с физическим невероятно тесно, как ни в какой другой сфере человеческих отношений.

Многое там было замешано на восточных учениях, конечно. Разговоры об упражнениях, медитации я читала по диагонали: все эти праны-асаны меня никогда не вдохновляли. Неужели невозможно раскрепоститься без них? К счастью, на форуме хватало других тем. Особенно меня заинтересовал раздел, в котором мужчины делились опытом предварительных ласк (то есть прелюдии) с партнершей.

Заинтересовал, собственно, потому, что ничего из этого обширного арсенала мой Васька никогда не использовал. Он устраивался в постели и почему-то ждал ласк от меня, односторонне… Как будто пришел к проститутке, которая обязана его ублажать! Потому-то я и была так зажата, неожиданно поняла я, потому-то не могла дать ему то, чего…

Да это он был на самом деле «невкусный» – Васька! Ведь секс – дело двоих. Казалось бы, очевидная истина, но почему-то в реальных отношениях она будто стиралась, ускользала… Особенно от Василия. Но и от меня тоже – ведь я тогда не протестовала, не пыталась что-то изменить в его манере заниматься со мной любовью, приняла ее – по неведомым причинам – как должное! И только теперь, благодаря откровениям участников форума, я осознала, до какой степени мы оба были неправы…

Однажды один из «гуру» форума написал кому-то из участниц: «Для вас теория себя исчерпала. Если не получается преодолеть зажим с помощью наших советов, приходите ко мне на практические занятия по тантрическому сексу. Предупреждаю: они платные. Пишите в личку, если решитесь».

Я не знала, что такое тантрический секс, о чем речь. Казалось, что-то чудодейственное. Мудрое и волшебное. В интернете я нашла определение, из которого мало что поняла, но оно подстегнуло мое воображение: «…в тантризме практикуются различные магические ритуалы, высвобождающие сексуальную энергию человека…»

Именно то, что мне нужно! Высвободить эту чертову энергию!

Неизвестно, решилась ли та женщина, – но я да. И написала ему.

А он предложил мне прийти к нему на ознакомительное занятие.

…Он оказался индусом, красивым телом и лицом. Звали его Амрит. Встретил он меня в черном шелковом халате, на смуглой шее бусы, похожие на четки, ноги босы, ногти ухожены – педикюр явно делает регулярно. Он и мне велел снять обувь, после чего провел в большую круглую комнату, устланную коврами, с низким столиком посередине и низким же полукруглым диваном около него, со множеством подушечек. Пахло какими-то благовониями, но, к моей радости, никакого дыма от душистых палочек в комнате не оказалось. У меня на него аллергия.

Амрит объяснил мне, что начинать следует с примирения со своим телом. Западные люди не умеют принимать себя такими, как они есть. Они придумали «идеальные» фигуры и страдают, если их собственная не соответствует идеалу. Они не понимают, что любое тело – это обитель души и в то же время сосуд радости и наслаждения. Поэтому любое тело прекрасно, и надо научиться любить его.

Затем он, подчеркнув, что этот первый ознакомительный урок – бесплатный, а если я решу заниматься с ним дальше, то он назовет цену, – предложил мне отдаться в руки «дев», которые помогут мне увидеть мою необыкновенную красоту.

Ну какая женщина устоит перед подобным предложением? Конечно, я согласилась.

«Девы» – две колоритные индианки в красных сари – увели меня в небольшую соседнюю комнату без окна (скорее, ее следовало назвать гардеробной), где в ярком электрическом свете я увидела множество разноцветных туник, разложенных на низком узком диване. Все они были коротенькие, со множеством складок. Я указала на изумрудно-зеленую, и меня завели за ширму, где предложили начать примерку.

– Вашу одежду сложите на этот стул, – указала мне одна из «дев». – Белье тоже.

Белье? К этому я не была готова…

Я сняла с себя все, кроме трусиков. Примерила тунику. Ткань, ниспадая с плеч, открывала дорожки в середине груди и вдоль позвоночника почти до талии, где была схвачена широким поясом. Из-под него она снова струилась складками, в которых пряталось несколько разрезов…

Я посмотрела на себя в зеркало. Фигура у меня неплохая, было бы преувеличением сказать, что я ее стеснялась. Но от идеала она все же далека. В обычной одежде легко замаскировать разные недостатки: лифчик приподнимет грудь, пиджачок скроет излишне (по нашей западной моде, как заметил Амрит) широкие бедра, джинсы утянут небольшой целлюлитик… Туника же ничего не прятала. И в то же время она оказалась весьма хитрой одеждой. Все эти свободно ниспадающие складки тонкой ткани одновременно и обнажали тело, и драпировали все то, что хотелось бы скрыть. Положение складок и разрезов при желании регулировалось несколькими тайными завязками, продернутыми в кулиски. При этом летучая ткань колыхалась при малейшем движении, приоткрывая свободный доступ для взгляда… Или для мужской руки?

Я восхищенно любовалась своим отражением, забыв обо всех недостатках моей фигуры. Я выглядела эротично – не сексуально, а именно эротично. Все только угадывалось, ничего не было выставлено напоказ, но это было куда круче пресловутой «сексапильности».

Выйдя из-за ширмы, я предстала пред очи «дев». Они всплеснули руками и осыпали меня комплиментами. Поскольку говорили они с сильным акцентом, я ничего не поняла, но было ясно, что хвалили. Затем они распустили мои волосы, забранные в конский хвост на затылке. Закрутив передние пряди, они завели их вверх и сотворили из них с помощью пары шпилек розочку у меня на макушке. Проще прически я в жизни не видела, но до чего она была женственна, как она мне шла! Я чувствовала себя едва ли не невестой, которая готовится впервые выйти к жениху в свадебном платье.

Амрит встретил меня в круглой комнате с почтительным восхищением. Он был уже в другой одежде, на этот раз из белого атласа. Похожая на мою короткая туника, ниспадающая с плеч и схваченная поясом на талии, и тонкие шаровары со множественными разрезами вдоль штанин. Подав мне руку, он покрутил меня, как в танце, – юбочка моя взлетела – и усадил на диван.

– А трусики ты все-таки оставила, – констатировал он. – Я этого ожидал, так делают почти все женщины, которые приходят ко мне в первый раз. В вашем мире ребенку с детства внушают, что эти места нужно скрывать. Ведь половые органы стыдно показывать. А ты никогда не задумывалась, почему они называются «половыми»?

– Потому что участвуют в половом акте, наверное, – пожала плечами я.

– А рот, почему его не стыдно показывать? Он ведь тоже участвует в половом акте. Может, надо и на него трусы натянуть? – усмехнулся он.

– Вы правы, – ответила я. – Это лишь условности, сложившиеся за века. К тому же раньше, наверное, ртом не очень-то пользовались в таких делах…

– У вас, в западном мире, да. Потому что наслаждение у вас считалось грехом. А в нашей культуре – не просто нормой, а даже обязанностью человека. Тело, которое не знает наслаждений, – нездоровое тело. Поэтому мы уже в давние века культивировали многочисленные способы получения удовольствия… Кстати, обращайся ко мне на «ты». Между людьми не должно быть дистанции. Называть одного человека во множественном числе – варварство, согласись.