Дорога без возврата - Татьяна Николаевна Зубачева
Шрифт:
Интервал:
– А для Владимира чай есть?
– Да, вон стоит. Алиса, не хватай, горячее.
– Мам, а это что? Ну, вон там.
– Это? – Женя посмотрела в окно. – Это церковь.
Поднял голову и Эркин. Поезд шёл медленно, и он успел увидеть.
– Это… её разрушили, – сказала Женя, почувствовав его удивление.
– Опять война?! – возмутилась Алиса.
– Она самая, – сказал, входя в отсек Владимир. – Была, да вся вышла.
Они расселись как вчера: Владимир к окну, Женя рядом с Алисой, а Эркин рядом с Владимиром. Но только взяли себе по бутерброду, как вошла с дымящейся кружкой в руках светловолосая и веснушчатая женщина в военной форме. Она остановилась, явно отыскивая место для своей кружки на заставленном едой столике. Эркин тут же встал, уступая ей место, а Владимир улыбнулся:
– Садись, сестрёнка, братишкой будешь.
К удивлению Эркина и Жени, это предложение явно обрадовало женщину. Видно, «братишка» означало что-то, чего ни он, ни Женя – Эркин это понял, быстро поглядев на Женю – не знали. В конце концов, всё утряслось. Эркин теперь сидел у окна, Алиса у него на коленях, Женя рядом, а «братишка» – оказалось, её зовут Олей – рядом с Владимиром. У Оли был с собой такой же, в принципе, набор, что и у Владимира, и стол теперь ломился от еды. От водки Оля отказалась, съязвив:
– Мне похмеляться незачем.
– Об чём речь, – хмыкнул Владимир. – Не об опохмелке разговор идёт.
– Если вам лишнее, мы поможем, – сказали вдруг сверху.
Все подняли головы и увидели свесившуюся совсем мальчишескую чумазую мордашку и вихрастые давно не стриженые волосы.
– Ты откуда такой прыткий? – удивился Владимир.
– Из Рогожкина, – весело ответил мальчишка. – А едем до Кулькова. И обратно. Жратву в пузе перевозим.
– А грузоперевозки по льготному тарифу, – засмеялась Оля.
– Приятно с понимающим человеком поговорить. Так как насчёт помощи? Мы вам в момент очистим.
– Сколько вас, трое? – Оля сложила три бутерброда стопкой и протянула наверх. – Хватит?
– С такого-то стола могло и побольше отломиться. Но мы не гордые, спасибо и на этом.
Сверху протянулась грязная, по-мальчишески тонкая в запястье рука и взяла бутерброды.
Эркин сидел, опустив глаза. Он не любил и презирал шакалов. Но не спорить же. И в России, может, другие порядки. Он-то не знает. Наверху аппетитно и смачно чавкали.
Подошёл проводник, кивнул им и посмотрел наверх.
– Так, в Олсуфьеве проверка, выметайтесь, пока перегон тихий.
– Ага-ага, спасибо, дяденька, – загомонили наверху. – За нами не пропадёт, не боись, мы на добро памятливые.
Трое мальчишек в грязных, зашитых вкось и вкривь, похожих на рабские куртках попрыгали вниз и выбежали. Последний – самый маленький – успел схватить со стола круг колбасы и крикнуть:
– На здоровье, тётеньки!
Владимир покачал головой, а Оля неожиданно грустно сказала:
– Что с них возьмёшь? Война всё.
– Да, – вздохнул Владимир, – всё война, – и ответом на взгляд Эркина: – Ни кола, ни двора, ни родного человека рядом. Всё война взяла. Думаешь, шпана поездная? Оно и так, и не так. Некуда им ни деться, ни приткнуться. И для работы малы, и для приюта велики.
– По устному… договору с двенадцати лет работают, – нехотя сказал Эркин, в последний момент заменив английский «контракт» русским «договором».
– Да кто их, мальцов, наймёт, – вздохнул Владимир. – Да ещё зимой.
Поезд шёл медленно, за окном тянулась белая равнина, но Эркин уже пригляделся и видел вмятины и рвы.
– Воронки? – спросил он Владимира, кивком показывая на окно.
Тот понял и кивнул.
– Воронки, окопы… погуляла здесь война… вволюшку.
Оля внимательно посмотрела на Эркина и спросила:
– Ты где жил, что войны не видел?
– В Алабаме, – ответил Эркин и пояснил: – Туда война не дошла.
Оля улыбнулась, и её лицо стало очень мягким и совсем не насмешливым.
– Странно даже, – и посмотрела на Владимира. – Правда?
Тот, внимательно глядя на Эркина, кивнул.
– Своего, небось, хлебнул?
– Мало не было, – сдержанно ответил Эркин.
– Ладно, – тряхнула головой Оля. – Было да прошло.
Женя, державшая под столом Эркина за руку, перевела дыхание.
Утолив первый голод, пили чай уже не спеша, для удовольствия. Алиса, сунув за щеку конфету, смотрела в окно. Вагон наполнялся шумом, взад и вперёд мимо их отсека проходили люди. Шёл неспешный, совсем уже спокойный разговор. И взгляды Оли не раздражали Эркина. В конце концов, это не опасно, теперь не опасно. Владимир заметил и её взгляды, и непоказное равнодушие Эркина, и его улыбка стала на мгновение сочувственно-грустной.
– Нет, – Оля вертела в руках кружку с остывающим чаем. – Нет, у меня родни навалом, найду, куда приткнуться.
– Приткнуться несложно, а вот жить чтобы, – Владимир вздохнул, – это с кондачка не решишь.
– Да, – кивнул Эркин, – это быстро решать нельзя.
– Не понравилось, так и уехать – не проблема.
– Одному, да, – согласился с Олей Эркин. – А с семьёй надо прочно на место садиться.
– Да уж, с ребёнком на руках не побегаешь, – вздохнула Оля.
– Я так в беженстве намучилась, – кивнула Женя. – Алиска ещё маленькая совсем… господи, вспомнить страшно.
– А ты, сестрёнка, не вспоминай, – посоветовал Владимир. – Помнить хорошее надо.
– Плохое само помнится, – усмехнулся Эркин.
Алиса, занятая окном, казалось, совсем не слушала их. Но Эркин уже заметил, что всякий раз, когда он что-то говорил, Алиса быстро и внимательно оглядывалась на него.
Вагон уже шумел по-вчерашнему. Но белый свет за окном делал этот шум мягче. Окно запотевало, и Алиса протёрла его ладошкой.
– Алиса, – укоризненно сказала Женя.
Алиса посмотрела на свою, ставшую чёрно-серой, руку и обречённо вздохнула.
– Да-а, я так ничего не вижу.
– А тут и смотреть не на то, – утешил её Владимир.
– Да?! – возразила Алиса. – Я столько снега никогда не видела. И он не тает. Вот!
Владимир засмеялся и закурил.
– Это ещё не самый снег. Так, пороша легла.
– Зазимок, – улыбнулась Оля. – Зима впереди.
– Долгая осень нынче, – Владимир отвернулся от окна. – Декабрь в начале, а снегу толкового ещё нет. Что-то не торопится зима.
– В январе наверстает, – отмахнулась Оля.
Поезд стал замедлять ход, и под окном медленно подплыла белая платформа.
– Олсуфьево? – спросила Оля.
– Больше нечему. Браток, – окликнул Владимир проходившего мимо их отсека проводника, – долго стоим?
– Сиди, – бросил тот на бегу. – Проверка.
Эркин сидел спокойно, во всяком случае, внешне. В самом деле, документы у них в порядке, ничего незаконного нет. Беспокоиться не о чем.
– Ваши документы… возьмите… ваши… ваш литер… предписание… возьмите… ваши…
Вагон притих. Ответов не слышно, только казённо-равнодушные голоса проверяющих. Владимир и Оля достали свои документы.
– Женя, пакет у меня в куртке, – ровным голосом сказал Эркин.
Женя кивнула и встала.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!