В теле пацана. Книга 3. Путешествие в Градир - Игорь Павлов

«пёсьих» бровок она вообще кончит в трусики. О да крошка, да. Но увы.

Миранда сидит с недовольным лицом, наблюдая за процессом сервировки на столике. Её товарищи с умоляющими рожами глазеют на неё.

— Не знаю, как ты всё это будешь есть, — ворчит наемница, продолжая стоять на своём.

— Ребят, угощайтесь, не слушайте грымзу, — говорю с набитым ртом. — Если лорд возжелал наградить за хорошую службу, считайте это премия.

— Какая служба, — парирует Миранда. — Мы ещё никак не отличились. Мы честные наёмники, которые дорожат своей репутацией.

— У меня складывается впечатление, что ты, моя милая, переигрываешь или переусердствуешь, — озвучиваю мнение. — Знаю я одну наемницу по имени Вебисида, слышали о ней?

Мужики отрицательно мотают головой, а Миранда бледнеет.

— Фелиска? — Уточняет и сглатывает.

— Ага, — отвечаю, и начинаю хрустеть корочкой свежего хлеба.

— Мммм, как же всё вкусно, не могу! Так вот, Вебисида никогда не парится, пьёт, что нальют, ест прямо с руки, и убеждена, что никому ничего не должна. Считает, напротив, что все ей должны только за одно её присутствие.

— Ещё бы, — хмыкнула Миранда, насупившись. — Это ж легендарная наемница.

— Моя подруга, кстати, так что прекращай уже.

— И почему её не нанял? — Не выдержала Миранда, словно оскорбилась вдруг.

— Буду я ещё за неё переживать, пусть за моими детишками присматривает, — отмахиваюсь, наворачивая за обе щёки.

— Она что, твоя жена? У вас с ней дети⁇ — Ахает Миранда.

— Конечно, — смеюсь.

— Врёшь ведь, — хмыкает и кружку с пивом всё же берёт.

— Не, не, — брякаю, отворачиваясь к пляжной стычке, и хлебаю пенное вкусное пивко. Слышу, начали наёмники кушать, неуверенно зачавкали мужики.

На песке бой подходит к концу. Один другого на земле добивает рубящими ударами по латам. А все смотрят, никто не разнимает.

— Они что, дождутся, пока один другого убьёт? — Возмущаюсь вслух. — Ясно же, кто победил.

— Весь день так, господин, — раздаётся участливое от официантки, которая подкралась к столу и в частности ко мне без особой причины.

Наверное, потому что в их заведении только мы.

— Что это с ними? — Спрашиваю и резко отворачиваюсь, успевая всё же увидеть, как клинок вонзается прямо в дырку забрала стоящего и вроде побеждавшего воина. — Ой, млять.

Не могу скрыть эмоций. Мышка смотрит, глазами хлопая и ими же пожирая.

— Да, весьма неожиданно, — раздаётся комментарий от картавого, который тоже сидит лицом к набережной.

— Это тирские и энисуэльские герои, господин, — лепечет официантка деловито, вообще не обращая внимания на то, что сейчас происходит на пляже.

Я думаю, она бы взвизгнула от неожиданности, если бы уловила момент подлого удара. Именно подлого! Мужик катался, притворяясь поверженным, и тыкнул исподтишка.

— Так и чего они? Герои, мать их, — фыркаю, снова взглянув на пляж, где с места дуэли к пирсам уже утаскивают труп. Ещё и тонкая полоска крови за ними тянется.

— Лучшие воины с разных королевств стекаются сюда и в нетерпении бьются за сердце графини, не дожидаясь официального открытия, — отвечает девушка. — После свержения короля воины Тирсы и Энисуэллы хлынули к нам за прекрасной Жозефиной. А она, чтоб никого не обижать, решила провести турнир великих героев, где призом станет её поцелуй.

Чего⁈

— Мне не послышалось⁈ — Ахнул я, стукая кружкой пива о стол. — Повтори — ка, милое дитя.

— Нет, господин, графиня действительно поцелует победителя! — Заявляет торжественно дура.

— А биться идиоты там будут до смерти? — Спрашиваю с нажимом.

— А как же, господин, — ответила с удивлением. Мол, а как иначе.

— А ты откуда знаешь вообще⁈ — Взвинтился я, что девка отшатнулась.

И выдала с обидой:

— Так листовки ж по всему городу…

— Крис, так и есть, — брякает Миранда с некоторой претензией в голосе.

— То есть ты знала и молчала? — Нападаю уже на наёмницу.

— Знала, что? Что турнир учреждён графиней? — Разводит руками. — Крис, наша задача довести тебя, хм…

Прерывается, глядя на девку злобно.

— Нет, ну вы тут даёте! — Взрываюсь буквально. — Какая — то, млять дура сводит с ума идиотов, у которых не иначе, как члены дымятся, а вокруг баб, похоже, нет вообще. В итоге масса отважных и сильных героев перемрёт с её именем на устах. И это вместо того, чтобы направить свои силы на защиту человечества от нечисти! Нет, ну я не могу. У меня просто в голове не укладывается. Какой — то поцелуй⁈ За который тонны лучшего генофонда будут безвозвратно утрачены для всего мира. И это в преддверье великой битвы! Вас походу здесь вообще никого не колышет, что там за Хребтом творится.

— Крис, потише, — брякнул пучеглазый, выпучив глаза ещё больше, глядя при этом в сторону.

— Не буду я молчать, — бросаю зло. — У меня каждый воин на счету! Каждый! И чтобы я позволил одному идиоту прибить другого без весомой причины…

— Крииис, — встрепенулась и Миранда.

— Да, что, млять, с вами такое⁈ — Оборачиваюсь, проследив за их взглядами.

Твою дивизию, а этим что надо…

У входа на веранду два крупных черноволосых воина стоят, вздыбленные, как уличные кошаки, смотрят на меня дикими глазами, как на злейшего врага. Судя по гербам, оба с Тирсы, но с разной принадлежностью. Однако выпалили они практически хором:

— Я вызываю тебя на бой!

— С хера ли⁈ — Рявкнул я на мужиков, долбанув ладонью по столу, что посуда подскочила. Но эти даже не моргнули.

— За гнусные слова в адрес Жозефины, которые ты посмел извергнуть своим поганым ртом так непростительно громко, — бросил один, который пожирнее.

— И за нелестные слова в адрес героев Тирсы, — прогремел второй с усиками, как у Гитлера.

— Мы разберёмся, — бросает Миранда и подрывается.

Поднимаюсь и я, притормаживая своих. Капитана хватило.

— Пошли на пляж, — хмыкаю и иду к перилам веранды злой, как собака.

— С кем желаешь сразиться из нас? — Задают вопрос в спину уже более спокойно. Я бы сказал с нотками уважения.

— С обоими сразу, — отвечаю легко и перемахиваю через перила, прыгая вниз на песчаный берег.

Глава 10. За Констанцию!

Пока эти «дровосеки» обходят, где удобно я даже успеваю размяться под нытьё Миранды. Выбрал я место почище, чуть в стороне от места убийства с лужей крови.

— Лошади готовы, мы можем спокойно сбежать, — шипит на ухо женщина, глядя, как в нашу сторону идут два воина в полном облачении и их оруженосцы, секунданты и какие — то зеваки, целая толпа.

— Сумку охраняй, наёмница, — брякаю.

— Ермил её и забрал, — шепчет и дальше канючит. — Крис, там герои посерьёзнее того капитана. Давай рванём, они тяжёлые, нас не догонят. Главное успеть до того, как законники дуэль зафиксируют.

— Как всё сложно, — стону. — Всё, отходи, чтоб не зацепили.

— Крис…

— Брысь, сказал.

На пляже человек двадцать обступают уже, морды злорадные. Ещё несколько пёстрых воинов в блестящих доспехах показалось, прямо к перилам на веранду вышли поглазеть. Мышка моя тоже там, встревоженный вид, будто я уже её жених. Ещё две официантки появились чуть постарше и покрасивее. Эти смотрят с интересом, что это за смельчак такой.

— Я хочу проучить сопляка! — Прогремел жирдяй, выходя вперёд. Уверен, когда доспехи ему ковали, прокляли всё. В обхвате он, как пять меня, да ещё и здоровенный, под метр девяносто.

— Нет я! — Обгоняет толстяка мужик с усиками. Этот уже в полтора раза, но такой же высокий, броня отполирована до зеркального блеска, ещё и щит, как зеркало, который ему подали оруженосцы заботливо.

Похоже, у них там под железяками ещё и кольчуга, и портки. А солнце палит хорошо. Такое впечатление складывается, чем ближе к замку графини, тем жарче. Градусов двадцать на улице! Может, она там на геотермальных источниках сидит, ногти пилит.

— Я не согласен с вами, барон Шобери, — хмыкает жирдяй, пробуя обойти в свою очередь шустрого.

— В таком случае, барон Дункан, после выскочки я готов поспорить и с вами! — Заявляет мужик с усиками.

— Эй, я же сказал, что готов биться сразу с обоими! — Вмешиваюсь я. — Не лишайте меня такого удовольствия.

— Выскочка! — Бросает жирдяй.

Народ в полукольце посмеивается и непонятно над кем. Может, даже над уже взмыленным жирным «рыцарем». Выходят оба с мечами здоровенными наголо. Шлемы им оруженосцы надели, как мамочки детям.

А я разогрелся, что тело пышет, и прям жарит от солнца. Смотрю на них с иронией, запыхались бедолаги. Снимаю жилет, передавая Миранде, затем рубаху кремовую. Не хочу пачкать.

В толпе ахают женщины, увидев мой голый торс.