Золушка не верит сказкам - Эльвира Смелик

– Ага, слышала, – моментально отвечает Катюха. – Помнишь? При тебе же было. Петрова рассказывала, что у неё, когда старшая сестра замуж выходила, там свадьбу справляли. А потом ещё жених с невестой в отеле остались, в номере для новобрачных. Слушай, а ваша свадьба тоже там будет?

Женя

Вот же любительница гнать с сумасшедшей скоростью.

– Кать, о чём ты? Далеко ещё до свадьбы.

– Но ты всё-таки согласилась? – со значением уточняет подруга. Или, скорее, даже констатирует, будто ни капли не сомневается, но я недрогнувшей рукой разбиваю её иллюзии.

– Нет. Даже не думала.

– Почему? – возмущённо вопит она, но сразу предполагает сочувственно и печально: – Совсем плохо, да? Настолько неадекватные?

– Да нет, вроде бы нормальные, – возражаю я задумчиво, и Катюха опять воодушевляется.

– И жених? Тоже нормальный? Ты ж говорила, он бабник.

– Ну, есть, конечно. – Вспоминаю и насмешливо улыбаюсь. – Не успел войти, сразу меня облапал.

– И?

– Что «и»?

– Тебе понравилось, как он… – Катюха многозначительно умолкает, а я выдыхаю с упрёком:

– Ка-ать!

– Да чего «Кать»? – восклицает подруга. – Ну знаешь же, как бывает. – Её голос меняется, становятся томным и чувственным: – Он к тебе едва прикоснулся, а у тебя сразу мурашки по всему телу и слабость в коленях. И ты такая таешь, таешь…

– Катюх, успокойся уже.

– Да ну тебя, Лесина. Даже пофантазировать не даёшь. Но, может, вы хоть поцеловались? – заискивающе с надеждой предполагает она. – Разочек.

– Ага, при родителях. Непременно.

– Но не было б родителей… – тянет подруга и опять многозначительно умолкает, а я показательно вздыхаю:

– Ох, Катюх, ты там случаем любовные романы на досуге не перечитываешь? Точнее, любовно-эротические.

– Я эротические, – она хмыкает снисходительно. – только в подростковом возрасте читала. Чисто в целях просвещения. Чтоб знать, что там да как. А сейчас… Вот, Жень, скажи честно, ты, когда жрать хочешь, к холодильнику идёшь или книгу читать «О вкусной и здоровой пище». Я лично к холодильнику. Вот и тут так же.

– А если холодильника поблизости нет? – подкалываю я её, но она почему-то думает, что это я про себя, напоминает:

– Так теперь же у тебя есть. И, судя по всему, за ним тут дело не станет. Или твоя мама сильно преувеличила, когда говорила, что он симпатичный?

– Не преувеличила, – признаю честно. – Скорее, преуменьшила.

Подруга восторженно ахает.

– Что? Прям красавчик?

– Угу. Сладкий котик.

– Блин, Жень, – тянет она жалостливо. – Я тебе реально завидую. Богатый красавчик. А ты ещё там чего-то выделываешься.

И я тоже тяну, решая, сказать или нет:

– Ну-у, не совсем выделываюсь. – И всё-таки выбираю «сказать». – У нас завтра… что-то типа свидания.

– А-ха-ха, Лесина! – снова громко вопит подруга. – И ты мне ещё втираешь «Свадьбы не будет. Да я не такая».

– Кать, это всего лишь свидание.

– И где? Опять в ресторане?

– Нет. За городом.

– Ага, – произносит Катюха с подозрительной значимостью. Опять уже что-то придумала. – Значит, на дачке. Кругом никого, полное уединение. И вы только вдвоём в совершенно пустом доме. С большой кроватью.

– Про дачу разговора не было, – возражаю я.

Про кровать, тем более.

– Ну не в лес же по грибы он тебя вести собирается, – фыркает подруга. – Хотя можно и в лесу. На природе тоже ничего. Главное, покрывальце прихватите.

Закатываю к потолку глаза.

– Катюх! У тебя холодильник далеко?

– При чём тут холодильник? – недоуменно вопрошает она.

– Ну или роман… эротический.

– Ну какая ж ты, Жень, приземлённая, – заключает подруга осуждающе. – Ни романтики в тебе, ни фантазии. Короче, с тебя рассказ, где были, что делали. Горячие подробности, так и быть, можешь упустить. Сойдёт и без деталей. А я больше тебя доставать не буду, отдыхай. Чтобы завтра, тоже невероятно красивая и полная сил… В общем, пока.

– Пока.

Убираю телефон от уха, направляюсь к себе. Проходя мимо, наверное, на автомате нажимаю на дверную ручку второй комнаты. Опять незаперто, а внутри темно, и никого нет, но я другого и не ожидала. Хотя запереть Рома всё-таки мог бы, а то вдруг бы мама действительно сунулась, просто проверить, и мне уже не удалось бы отговориться, что и эти вещи остались от хозяев. Слишком очевидно, кто-то здесь живёт. А ведь ещё и в ванной довольно странный набор средств и принадлежностей для одинокой девушки.

Маскировщик из меня никакой, повезло, что мама была слишком взбудораженной и занятой, поэтому ничего, кроме кед, не заметила.

Перед тем, как лечь спать, выбираю одежду на завтра, как было велено, попроще. Но ведь Артурчик, наверное, не спортивный костюм имел в виду. Лёгкое летнее платье тоже подойдёт. Или всё-таки лучше не платье?

Когда возвращается Рома, понятия не имею. Сплю. А о том, что он сейчас дома, утром я узнаю только по добавившимся к кедам кроссовкам. Умываюсь, завтракаю, немножко крашусь, а потом в открытую форточку с улицы прилетает автомобильный гудок. Понимаю, что, скорее всего, это мне. Подхожу к окну и ошарашенно застываю.

Я, естественно, предполагала, что Артурчик на собственной машине подъедет, но даже представить не могла, что это будет… кабриолет с открытым верхом. Да ещё красный. Прямо как в кино. А на мне джинсовые шорты, облегающий топик, а сверху ещё просторная лёгкая блуза.

Но переодеваться я всё-таки не буду. Надеюсь его пафосное киношное авто переживёт мой простой плебейский прикид, как пережило обычный чуть обшарпанный двор в спальном районе и плотную застройку из блочных многоквартирных домов.

Вижу, как Артурчик берёт мобильник: собирается мне сообщить, что прибыл и ждёт. Иду в прихожую, потому что мой телефон уже лежит там, на полочке под зеркалом, и с первыми трелями звонка, торопливо тычу пальцем в иконку соединения.

– Привет, Жек! – произносит Артурчик. – Я уже здесь.

– Ага. Я знаю. В окно видела. Уже иду.

Я подхватываю ещё с вечера приготовленный маленький рюкзачок, но прежде чем шагнуть к выходу, смотрю на дверь второй комнаты.

Я ведь не обязана докладывать Роме, что куда-то ухожу? А он вряд ли будет переживать, что меня опять нет дома. Он вообще до сих пор дрыхнет, и у него, кажется, сегодня выходной. Вот пусть и отдыхает в тишине и одиночестве.

Женя