📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаОтрочество - Александр Сергеевич Омельянюк

Отрочество - Александр Сергеевич Омельянюк

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 121
Перейти на страницу:
который он давал своим детям, когда им было трудно, и они начинали скулить:

– «Когда я был молодым комсомольцем, и нам не в пример вам, было по-настоящему трудно, то у нас был такой лозунг: не пищать!».

В отсутствие отца Платон периодически обращался к его мудрости, вспоминая и былую их жизнь на Сретенке, особенно сейчас, в жару.

Платон вспомнил хлебный московский квас, летом продававшийся на Сретенке на перекрёстке с Бульварным кольцом.

В Реутове же его пока не продавали.

Зато он летом продавался в деревне Малышево у станции Бронницы. И Платон ходил туда за квасом, иногда вместе с бабушкой, покупая его в трёх и двухлитровые бидоны.

А иногда сама Нина Васильевна по деревенской привычке сама делала квас и сазу много. Но он был другого вкуса, не такой хлебный, а кислый, но зато с хреном, правда, лишний раз заставлявший бегать по малой нужде, ходить по которой в дождливые дни лишний раз не хотелось.

В такие дни они читали книжки или рассказывали друг другу истории. Да и готовить в такое время бабушке не хотелось. Поэтому иной раз все обходились лишь белыми булочками, но с покупным квасом – так это было вкусно, и готовить не надо было.

Но когда на выходные приезжали родители, стол был, конечно, разнообразней. Поэтому их праздничный стол в воскресенье 6 августа оказался кстати. В этот день в космос полетел второй советский космонавт Герман Степанович Титов, пробывший в космосе более суток.

Особенно баловал детей отец, иногда по традиции привозил разносолы и сладости, сразу окунаясь в работы на огороде.

В этом году особенно сильно разрослась грядка люпина, насыщая землю азотом.

– Не зря я в апреле пятьдесят восьмого получил из Минска посылку с семенами этого зелёного удобрения! – вспомнил Пётр Петрович своё мудрое решение.

Но иногда и он давал маху.

Вечером за посиделками на веранде Кочеты неожиданно увидели бежавшую по полу мышь.

– «Платон! Давай скорей прибей её!» – подхлестнул сына Пётр Петрович.

И тот, схватив под руку подвернувшийся трехгранный напильник, начал дубасить по ней, всё время опаздывая за шустрой, пока та на их изумлённых глазах не влезла в тончайшую щель между полом и плинтусом, а напильник переломился пополам.

– «Вот это да?! Как это она туда пролезла?!» – изумлялся Платон.

– «Так тебе надо было бить не так сильно, а точно и чуть впереди по ходу, упреждая её!» – объяснил отец.

– «Да! Мыши со страху в такие щели пролезают! Жить-то хочется!» – уточнила мама, с лёгкой укоризной поглядывая на сына.

И Пётр Петрович стал ставить мышеловки, прикрепляя на крючок или твёрдый кусочек старого сыра, или черствую корочку чёрного хлеба, пропитанную подсолнечным маслом и обожжённую спичкой.

– «Это чтобы от наживки запах далеко распространялся!» – объяснил отец, в один из моментов прикрепления её больно прихлопнув себе палец.

– «Ух! Японский бог! Оказывается, сильно бьёт!» – подул он на палец, а потом опустил его ведро с холодной водой.

Словно душем холодной воды стали для советских людей неожиданные последствия проведённой ещё в январе деноминации.

Наряду, в общем-то, с позитивными моментами, как укрупнение колхозов, и массовое превращение колхозов в совхозы, в этом деле были и негативные.

Совхозы, в отличие от колхозов, не могли вывозить продукцию на рынок, а были обязаны всё произведенное сдавать государству. Укрупнению подверглись и колхозные машинно-тракторные станции (МТС).

Теперь для ремонта и обеспечения запчастями автотракторного парка совхозов стали организовываться межрайонные объединения «Сельхозтехники». Коснулось это и села Берёзовки.

Но бывшие их жители гордились тем, что в отличие от церквей других сёл и городов, в их церкви был лишь снят колокол, а саму церковь не разрушали. На первых её этажах работал промтоварный магазин – сельмаг, ассортимент которого был весьма разнообразен. И это в своё время даже оценил москвич Кочет – доходчивый до всего нового и прогрессивного.

И теперь, поскольку летними августовскими вечерами стало темнеть раньше, Пётр Петрович купил мощную большую лампу-рефлектор, прикрепив её на фронтоне для вечернего освещения сада и огорода. Это позволило отцу работать в них допоздна.

В ранние вечерние сумерки и Платон любил побродить по своему участку.

В конце июля и в начале августа, когда был разгар сбора малины, он вечерами выходил в сад послушать стрекот и увидеть крупных зелёных кузнечиков, которых кто-то из взрослых ошибочно назвал сверчками. Платон пеленговал их по периодическому стрекоту, затем внимательно всматривался, пытаясь разглядеть их на веточках малины, и снимал с них, аккуратно беря за сложенные крылья. Потом он ставил кузнечика на ладонь и внимательно разглядывал его, после чего тот резко и далеко выпрыгивал из ладони в кусты, оставляя лёгкое ощущение жжения от толчка лапками.

– «Сын! Я смотрю – в тебе опять проснулся юный натуралист!?» – как-то спросил, заставший его за этим занятием отец.

– «Да нет! Просто интересно!» – смущённо ответил Платон, возвращаясь в дом.

Он ведь почему-то считал это занятие девчачьим, как впрочем, и всё сентиментальное, и если занимался им, то не афишируя это, и даже втайне от всех, даже от родных.

Ведь он не любил казаться слабым, а наоборот, привык всегда считаться сильным, и физически и особенно морально – с самых ранних своих лет быть опорой более слабым.

– «А помните, как мы сидели и ели в яме под папиной офицерской плащ-палаткой и песок у нас на зубах хрустел?!» – спросил всех, сидящих вечером на веранде, Платон.

– «Так там плащ-палатки было две! На одной мы же сидели!» – уточнила мама.

– «И обе были солдатские! Отдельно офицерских плащ-палаток не бывает!» – поправил отец.

В августе, проездом в очередную командировку, Виталий Сергеевич Комаров привёз погостить к Кочетам на участок свою жену Елену и дочь Ирину.

Это позволило их общей бабушке Нине Васильевне на время съездить по делам в деревню.

Хозяйственная тётя Лена сразу навела в их доме идеальный порядок и чистоту, обеспечив всем уют.

Но сад и огород её не интересовал ни в каком виде.

Настя и Ира сразу окунулись в совместные девчоночьи игры, а Платон занялся своими делами и играми, изредка совмещая их и играми с сёстрами. Иногда они и вчетвером играли в карты или в домино, попутно рассказывая друг другу различные истории и случаи. Они и часто читали, особенно в дождливую погоду. И тётя Лена следила за этим. Но особенно она следила за своей дочерью, часто подсовывая плохо евшей Ирине кусочек покрупнее, повкуснее и послаще. И это не прошло мимо внимания Платона и Насти, сделавшей

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 121
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?