Кукушкин остров - Елизавета Шендрик

Григорьевна кричала, как потерпевшая. Она вновь подумала о Роберте и Яне: на этой неадекватной женщине он был женат, гонор у подруги явно в маму. Майя скинула звонок и пополнила чёрный список новым номером. Слова Любови Григорьевны взволновали, но не из-за оскорблений, а от неизвестности куда запропастились Яна с Денисом.

Рассматривая дерево с проросшими наружу корнями, где по идее должна была быть машина, Майя заметила за ним выглядывающий чемодан с пакетом. Её бирюзовый чемодан, в белом пакете из-под платья торчала ветровка. Она перешагнула корни, положила чемодан на землю и открыла его. Внутри лежал неровно выдернутый тетрадный лист. Почерк Майя узнала. Он принадлежал Яне. Девушка разглядела засохшие на листке пятна, круглой и овальной формы, некоторые буквы в синих разводах. Майя зачитала вслух оставленное послание:

«Денис со мной. Мы решим вопрос с арендованной машиной. Новый телефон мне от тебя не нужен. Мы возвращаемся в Питер. Кошмарную поездку сохраним в секрете. Тысячу пятьсот могу вернуть через Эдика, если будешь проездом в СПб.

Не обижайся, я больше не хочу рисковать своей жизнью и парня, поэтому везде тебя заблокирую. Не смей писать Денису! Не ищи со мной связи и встреч. У моей матери есть твой номер, я давно давала, не бери трубку +7 952 352 22 92.

Желаю тебе не умереть в этом Богом забытом месте».

Дочитав дрожащим голосом, Майя навзрыд разрыдалась, прижав к сердцу прощальную записку. Друзья не клянутся быть рядом и в горе, и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит. Часть Майи понимала, что после злополучных событий, Яна безвозвратно отвернётся, откажется дружить с такой бедовой ею, но другая уповала, что общие переживания их сблизят, укрепят дружбу. Майя доверяла ей больше, чем себе и много в чём на неё полагалась, считая опытнее и умнее.

Она осталась одна, как и должно было быть в самом начале её жизненного пути. Догнавшее чувство одиночества село ей на шею, свесив ножки, принеся душераздирающую боль, от которой ей захотелось вырвать себе сердце, лишь бы ничего не чувствовать. Безутешно рыдая, Майя не заметила, как неподалёку притаился незнакомец, наблюдающий за ней, чёрными, как смола, глазами.

Глава 13

Лаура не находила себе места, меряя шагами комнату. Многих привлекает одиноко стоящий участок на опушке леса, но немногие приезжие знают, что через дорогу от дома есть тропа, ведущая к пляжу Вуолы. Однако, невыносимые туристы никогда раньше не осмеивались войти в дом. Могли фотографировать, расспрашивать про местную легенду о кукушке, наречь колдуньей, ведьмой, Бабой Ягой. Лаура терпеливо относилась к прилипалам: рубила перед ними дрова, ловко управляясь с топором, курила трубку, выдыхая в лицо неприятелей, выбивала ковёр хлопушкой, приговаривая выдуманные заклинания.

Придя домой ранним утром и застав молоденькую девушку на своём полу, Лаура приняла её из-за необычного цвета волос за наркоманку, изгнанную из Булонского леса. В первую очередь она убедилась, что та дышит, после чего медленно закатала рукава верхней одежды и проверила вены на каждой руке. Следов от игл не нашлось. Она вернулась в прихожую и полезла в портфель незнакомки, дивясь находке, в виде мотыги как у неё. Лаура полистала страницы паспорта, хмыкнула, просмотрев имя и дату рождения, полезла в белый пакет, но и в нём из подозрительного была лишь бутылка палённого виски.

Лаура походила по дому, заглядывая в ящики и полки, но всё лежало на своих местах. Она собиралась разбудить девушку и всё у неё выяснить, закончив игру в сыщика, но передумала, заметив, как у той изменился ритм дыхания. На лице появилась мучительная гримаса, и незнакомка завертела головой.

Лаура вышла на улицу проветрить голову, взбудораженную потоками мыслей. Вдогонку к «доброму» утру присоединилась пасмурная погода, предвещающая очередные ливни. Тяжело вздохнув, и, потерев переносицу, она заметила, что мотыга, лежавшая у входной двери, пропала. Зачем молодой девушке красть садовый предмет, Лаура не понимала, и сходив за дом, чтобы нарвать мяты, душицу, не заметила, как увлеклась, а когда пришла в себя в руке уже был собранный букет лаванды. Вернувшись в дом, она достала из портфеля девушки мотыгу от греха подальше, но расспросить её о чём-либо так и не получилось.

Майя не торопилась возвращаться. Будь здесь турнирная таблица, Лаура отдала бы ей один бал за хитрость, а себе жирный ноль. Лаура остановилась на середине комнаты, заметила под столом бумажку, подняла её и развернула. В глаза бросилась фамилия Реглин и руки непроизвольно затряслись. Она расстегнула молнию на куртке, ощущая нехватку воздуха, в висках застучало, щёки покраснели. Бросив бумажку на стол, Лаура выбежала на улицу к бочке с водой и ополоснула лицо, спрашивая себя: «Да кто эта Майя такая? Что её связывает с Реглин Марттой?»

Рядом от дуновения ветра зазвенела жестяная банка из-под кваса, служившая хитрой конструкцией для отпугивания кротов. Лаура посмотрела в сторону леса, и вздрогнула, услышав птичье «ку-ку». Её звали, и она не имеет права не явиться. Выйдя за пределы участка, Лаура прошла по тропинке в глубь леса и остановилась. Пять фигур, скрывающих тело, под плащами с меховой накидкой, с головами в виде черепов животных, вышли из-за деревьев и окружили её. Лаура склонила перед ними голову.

— Пока ты невесть где была, одному из нас пришлось вытуривать из твоего дома заблудших туристов. Юноша выжил и вернулся из Вуолы без стигмы, у его девушки гидрофобия. Она, скорее всего, умерла бы в реке ещё до того, как открылись бы врата Маны, поэтому мы были к ней снисходительны, но к тебе это не относится. Раз ты вынудила нас поработать на себя, тебе следует отплатить за это, — сурово объявил Хранитель в черепе оленя с птичьим клювом.

— Чего вы хотите?

— Ты должна проверить, задержавшеюся в твоём доме, девицу. Придай её Вуоле.

«Предай», — послышалось Лауре.

— Если Мана не примет её — отпустишь, как отпустили мы юношу и его девушку.

— А если примет? — спросила она, поднимая голову.

— Убей.

Лаура оцепенела.

— Тебе больше нечего нам предложить. Не забывайся, Лаура.

Майя волочила чемодан с пакетом к дому бабы Лары, ощущая себя полностью опустошённой. Лаура встретила её на крыльце, оглядела обеспокоенным взглядом и проводила в дом. Второй раз за день пожалела её и уложила поспать на тахту. Майя не спорила. Стоило ей закрыть глаза, как она тут же провалилась в глубокий сон. «Не возвращалась бы обратно, дурёха, паспорт же можно восстановить», — ворчала Лаура, подоткнув ей одеяло. — «Хоть