Люби меня всю ночь - Нэн Райан

Что ж, он ошибся.

– Да, капитан. Знаю. – Хелен вперила в него твердый взгляд. – Идите седлайте своего драгоценного жеребца, пока я схожу за деньгами. Не желаю больше смотреть на вашу лохматую голову.

Она повернулась и зашагала прочь. Курт смотрел ей вслед, восхищаясь ее горделивой походкой, соблазнительным колыханием юбок и блеском золотистых волос на солнце.

Затем, вздохнув, откинул назад волосы, повернулся и направился в загон седлать Рейдера.

Он рассчитывал увидеть Хелен у котла с бельем, когда вывел наружу оседланного жеребца, но ее нигде не было. Бросив поводья, Курт приказал Рейдеру оставаться на месте и двинулся к дому. Дойдя до заднего крыльца, он заметил монеты, поблескивающие на верхней ступеньке.

Курт собрал их и сунул в карман, поглядывая на дверь. Изнутри не доносилось ни звука. Пожав плечами, он вернулся к Рейдеру, вскочил в седло и пустил жеребца рысью.

Хелен наблюдала за ним из прохладного сумрака гостиной. Курт проскакал вдоль дома, свернул на узкую наезженную колею и направился на юг, исчезнув в тумане. Спустя некоторое время он появился снова, освещенный лучами солнца. В ослепительном свете дня его длинные волосы сияли и переливались, словно черный шелк.

Невольно затаив дыхание, Хелен наблюдала за всадником и лошадью, пока они не исчезли из виду, свернув в обсаженную деревьями аллею.

Только тогда она опустила тяжелую штору, за которой стояла, и облегченно вздохнула. Вспомнив о белье, бросилась к задней двери и выскочила наружу.

Вода в чугунном котле кипела. Вооружившись палкой, Хелен вытащила детскую рубашку. Крохотную, еще недавно чудовищно грязную, а теперь чудесным образом снова ставшую белоснежной. Сознание хорошо выполненной работы, как обычно, принесло Хелен удовлетворение.

К тому же теперь, когда янки уехал, сон, так взбудораживший ее, постепенно стерся из памяти. Слава Богу.

Хелен начала напевать, как делала это всегда, занимаясь стиркой.

Курт догадывался, что в Спэниш-Форте, где еще тлела ненависть к янки, его ждет холодный прием. Впрочем, это не слишком его волновало. Закаленный войной, одиночка по натуре, он не привык считаться с чужим мнением.

И в мирное время, и в годы войны Курт жил, руководствуясь своим личным моральным кодексом. Предоставленный самому себе с четырнадцати лет, он еще мальчиком выполнял мужскую работу. Сам принимал решения, сам сводил счеты с обидчиками, сам залечивал душевные раны.

Он с честью и гордостью служил своей стране. И если убивал в сражениях, то делал это с холодной отстраненностью и без угрызений совести. Как солдат, давший присягу, он честно выполнял свой долг, не жалея сил, и полагал, что такова обязанность каждого мужчины.

Когда впереди показались окраины Спэниш-Форта, Рейдер вскинул голову и фыркнул. Курт ласково похлопал жеребца по гладкой шее:

– Все в порядке, дружище. Успокойся. Мы бывали не в таких переделках. Выдержим и сегодня.

Рейдер навострил уши, заржал и ускорил бег. Подчиняясь твердой руке хозяина, он с величественным видом скакал по дороге, ведущей в город.

Первое, что увидел Курт поверх высоких сосен и древних дубов, был флаг Конфедерации, обрамленный золотой бахромой. Закрепленное на длинном шесте знамя мятежников гордо веяло на ветру, дувшем с залива.

Глядя на звездно-полосатое полотнище, Курт глубоко вздохнул и с циничной усмешкой на губах въехал в сонный город.

Мэйн-стрит пересекала город с севера на юг. Южнее делового центра по обе стороны улицы располагались жилые дома. Маленькие и большие, они смотрели друг на друга через широкую проезжую часть. Даже не повернув головы, Курт почувствовал, что за ним наблюдают.

Вскоре, оставив жилые дома позади, он въехал в деловую часть города. За конюшней тянулось приземистое здание, где помещалась общественная баня. Напротив расположились редакция местной газеты, парикмахерская, склад пиломатериалов и кабинет зубного врача. Две дамы, выходившие из лавки модистки, при виде Курта повели себя так, словно сам Люцифер явился в их город. Отпрянув, они вцепились друг в друга и уставились на него круглыми глазами.

Курт кивнул им и улыбнулся. Женщины, испуганно ахнув, кинулись назад в лавку. Зато мужчины, шагавшие по деревянным тротуарам, не прятались, они выкрикивали оскорбления и угрозы, однако Курт не обращал внимания.

У почтовой станции остановилась карета, из которой вышла нарядно одетая женщина. Когда Курт проезжал мимо, она взглянула на него, но не затрепетала от ужаса и не поспешила прочь. Секунду-другую с явным интересом рассматривала его, затем кокетливо опустила густые ресницы.

Уверенная, что завладела его вниманием, женщина едва заметно улыбнулась и медленно двинулась в обход кареты к тротуару. У нее была роскошная фигура, подчеркнутая модным летним платьем. Лавандовый цвет выгодно оттенял белую кожу, а тугой лиф соблазнительно облегал пышные формы.

Женщина ступила на тротуар, умудрившись продемонстрировать изящные лодыжки, обтянутые шелковыми чулками. Курт не сомневался, что это зрелище предназначалось исключительно для его восхищенного взгляда.

Опустив пышные юбки, женщина с величественным видом двинулась по тротуару. Встречные мужчины приподнимали шляпы и почтительно кланялись ей, словно королеве.

Женщина остановилась перед солидным фасадом одной из контор и потянулась к ручке застекленной двери, на которой золотыми буквами значилось: «Ловлесс энтерпрайзес». Глаза Курта сузились, когда она проскользнула внутрь и закрыла за собой дверь.

Судя по всему, это была контора Найлза Ловлесса, богатого землевладельца, о котором рассказывал ему Джолли. Того самого, что вознамерился завладеть фермой и участком леса, принадлежавшими Хелен. А привлекательная особа, вошедшая внутрь, очевидно, миссис Ловлесс, его изнеженная супруга.

Курт миновал универмаг Джейка и остановился у яркой вывески парикмахерской Скиттера. Соскочив с седла, он накинул длинные поводья на столб у коновязи, потрепал жеребца по шее и шепнул ему в ухо:

– Я ненадолго.

Не обращая внимания на недовольный ропот и враждебные взгляды, следившие за каждым его движением, Курт поднялся на тротуар, неспешно проследовал к парикмахерской и вошел внутрь.

В небольшом помещении имелось два кресла для клиентов, и оба были заняты. Одного из клиентов брил высокий тощий мужчина в белом халате. В другом кресле сидел мужчина средних лет с жидким венчиком волос, над которым добросовестно трудился плотный коротышка, которого Курт принял за хозяина.

Скиттер поднял глаза, окинул Курта взглядом и нахмурился:

– У нас сегодня полно народу.

– Вижу, – улыбнулся Курт, садясь на длинную деревянную скамью у стены. – Мне не к спеху. Подожду.