Хозяйка Тишины - Анна Снегова

- Ты из какой дыры вылез? Не знаешь разве, что скоро Ночь первых холодов? Все торопятся забиться хоть в какое укрытие. Каждый идиот думает, что там, где много народу, шансов, что Тишина сожрёт кого-то другого, больше.

- Да потому что так и есть, дубина! – проворчал тот, что чинил створку. – Я лично очень рассчитываю пережить ещё одну зиму. А Тишина пускай забирает мою ведьму-тёщу – и подавится!

- Видел я твою тёщу, - хохотнул тощий. – Тишине на один зуб не хватит!

- Не хватит – пусть твоей закусит, там как раз на четыре моих! – огрызнулся плотник. Они продолжали препираться, но я уже не слушала.

Я лихорадочно соображала.

Это что же получается… Северный тракт был таким пустым, потому что сейчас никто не рискует путешествовать? Все попрятались и ждут какую-то Ночь первых холодов. А боятся они этой ночи, потому что…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Тэми… Тэми, я их правильно понял? За пределами Тихого леса… Тоже водится Тишина?!»

Да, я подозревала, что большой мир будет полон опасностей и неожиданностей. Но к такому точно не была готова.

Тишина – здесь? В Полуночном крыле?!

Я регулярно обходила границы Тихого леса. И абсолютно точно была уверена, что никаких разрывов, никаких обветшавших звеньев старые заклинания обережного круга, наложенные еще до моего появления, не имели. А это значит…

Мозги лихорадочно соображали. Или Тишина может самозарождаться заново на пустом месте. Или за границы Тихого леса её когда-то собрали не всю, какие-то части, осколки остались на свободе. Эта версия казалась мне самой правдоподобной. Или… её кто-то научился создавать. В это хотелось верить меньше всего.

В любом случае, я непременно должна узнать больше! Последние сомнения относительно того, стоит ли идти в таверну, развеялись. Много людей – это много разговоров. Я обязана подслушать.

- И где этот ваш Поппс?

- Боппс! – буркнул плотник, отвлекшись от перебранки. – Ступай через большие двери, прямиком к стойке с пивным бочонком. Который в замызганном фартуке, тот Боппс.

Я представила фартук, и Боппс-Поппс мне уже не понравился. Вздохнула – делать нечего! – и направилась в указанную сторону.

- Эй! – окликнул меня второй. – Со зверями нельзя!

«Я тебя одну не пущу!» - прошипел Совёнок и клюнул меня в мочку уха. Я силой отцепила его когти от плеча.

- Ничего-ничего, мой друг пока полетает, поохотится. У вас же наверняка тут водятся мыши? Я сказ-зала, поохотится!!!

Бурча и высказывая всё, что думает о моей безрассудности, Совёнок нехотя взлетел. Предупредил, что будет следить за мной через окно.

Я обернулась.

- И кстати… извините, что отвлекаю – хотел спросить. А что у вас с дверью-то?

Тот, который ломал, всё-таки доломал. Отбросил щепки прочь. Зыркнул на меня угрюмо из-под кустистых бровей.

- Так это… коняка лордовская. Бешеная, как … - он добавил парочку крепких слов.

Сердце моё скакнуло в груди предвкушающее.

- И какого же лорда, если не секрет?

- А ты, я гляжу, шибко любопытный?

- Ну… - я сделала невинный вид. – Из глуши я пришёл. Скучно там было. А у вас вон как интересно! Вот думаю остаться, вдруг какая работа есть.

- Работа вся, что была, уже у проверенных людей. Не ты один такой умный тут. – Плотник, что сидел поодаль, передал напарнику готовую створку, и тот принялся её налаживать. – Так что если денег нету, иди дальше счастья пытай. Вдруг в холде Нордвинг повезёт. Это если ты совсем бедовый и не боишься, что Ночь первых холодов на тракте застигнет.

- Это лорд Нордвинга был здесь? – в лоб спросила я, не выдерживая неспешной манеры речи собеседников. – Повелитель Полуночного крыла?

- Хто ж ещё-то! У нас тут не так много лордов. – Плотник выплюнул изо рта гвоздь и продолжил уже резвее. – Неделю назад явился, коня оставил на постой в конюшне нашей. Ну и зверюга, скажу я тебе! Никогда такой не видал. Думал, живьём сожрёт. К ней на шаг подойти боялись – никого, кроме хозяина, не признаёт. Кусаться лезет! А копыта знаешь какие? Разок тюкнет – костей не соберёшь. Корм ему вилами закидывали, через щёлочку. А утром сёдня как хозяина почуял, копытами своими двери-то и проломил. Так встречать торопился.

- Чего он вообще чёрта своего тут оставлять вздумал, лорд наш? – поинтересовался тощий, сметая щепы в кучу метлой.

- А я почём знаю? Сказал, отправляется в место, где конь не пройдёт. Только человек.

Я с большим трудом подавила улыбку.

Это уж точно! Тихий лес – он такой.

И как же мне его уже не хватает.

Трактирщик запросил за ночь столько, что я опешила. Я и вообще-то денег в руках не держала почти, только видела издали – да и то медные. В деревне мы обычно просто обменивались нужной продукцией. И уж тем более слабо представляла, где взять целых три монеты серебром.

- А нету – проваливай! – меланхолично подытожил Боппс-Поппс, протирая глиняную кружку тряпкой не первой свежести. – Перед Ночью первых холодов дешевле только под кустом.

Оглушённая шумом и гамом обеденного зала, в этот вечерний час битком набитого жующими и выпивающими людьми, я торчала у высокой стойки, чувствуя себя полной дурой. И почему я не подумала о деньгах, когда отправлялась в поход?!

Решение оставалось одно. Не совсем приятное, и я хотела бы его всеми силами избежать… но видимо, придётся.

Со вздохом полезла в сумку, что несла через плечо, порылась в ней.

- Этого хватит?

На прилавок перед трактирщиком звякнула серебряная серьга с тусклым белым камушком в каплевидной подвеске. Потемневшая от времени, но красивая. По дороге из леса мне, по счастью, пришло в голову завернуть снова в землянку Верды и захватить украшения, которые висели на засушенном дереве – те, что Дункан сбросил на пол, точно мусор. Для него, похоже, важным было только одно из них, которой он надел себе на шею. Ну и теперь понятно, почему в принципе его драгоценностями трудно было удивить, и он не считал их чем-то, достойным своего внимания.

А я решила взять, на всякий случай. Вдруг подвернётся возможность что-то узнать о прежних владельцах. И вот теперь просто отдаю, как разменную монету… стыдоба! Ну хоть сообразила обойтись одной серьгой из пары – второй, если что, хватит для опознания. Остальные вещи всё же планировала сберечь. На дальнейший путь по Северному тракту мне достаточно будет сухарей, что дала в дорогу миссис Эшли – я не привередливая. Но вот сегодня в трактире мне позарез хотелось остаться и разузнать побольше, а значит, придётся скрепя сердце раскошеливаться.