Невинные сердца - Рэдклифф

Что? – переспросила Джесси, словно была где-то далеко. Она не могла подобрать подходящих слов, чтобы описать обуревавшие ее чувства даже самой себе. Внутри у нее ощущалась странная пустота. Это было не похоже на чувство голода. Скорее, ей было холодно и одиноко. – О… да нет, наверное, я просто устала.

– Не знаю, не знаю, – поддразнила ее Мэй. – Может тебе уже слишком много этой легкой жизни в городе, и ты до смерти соскучилась по жесткой постели и плохой еде. – Потягивая виски, Мэй разглядывала лицо подруги, зная, что Джесси слишком честна, чтобы долго утаивать правду.

Джесси с нежностью посмотрела на сидевшую рядом женщину.

– Может, так оно и есть. Слишком много комфорта, это вредно, да? – Она вытянула ноги под столом и подвигала затекшими плечами. – Быть может, мне правда всего лишь нужно вернуться на свое ранчо, где и есть мое место.

Мэй поднялась и встала за стулом, на котором сидела Джесси. Она положила руки ей на плечи и стала мягко разминать затекшие мышцы. Потом она наклонилась к уху Джесси и прошептала:

– Знаешь, что лично я думаю насчет того, что тебе сейчас нужно? Принять хорошую ванну.

Джесси, сидевшая с закрытыми глазами, слегка вздохнула и запрокинула голову. Ей было очень хорошо от этого массажа, к тому же она действительно устала. – Ты так меня в сон вгонишь, Мэй.

– Я на это и рассчитываю, ковбой, произнесла беспечным тоном Мэй, продолжая массировать плечи Джесси. – Одна из девочек как раз набирает мне горячую ванну наверху. У тебя каменные мышцы, так что я думаю, ванна сейчас нужнее тебе, чем мне. Допивай и пойдем.

– Не уверена, что хочу куда-то идти, сонно сказала Джесси. Алкоголь и расслабляющий массаж наконец вогнали ее в столь желанное оцепенение.

Мэй обвела взглядом правильные точеные черты лица Джесси и, лишь слегка касаясь, провела пальцами по гладкой как шелк, коже на ее шее. Шли минуты, Джесси оставалась неподвижной, ее тонкие изящные руки покоились на бедрах, откинутая голова упиралась в живот Мэй. Убрав руку, Мэй настойчиво прошептала: – Давай, Монтана. Я помогу тебе принять ванну. Джесси встрепенулась и заставила себя встать. Вслед за Мэй она медленно поднималась по лестнице, но ее мысли продолжали вертеться вокруг танцев. Она вспоминала, как смотрелась Кейт в паре с Кеном Тернером. Джесси так и не роняла, почему у нее так резко испортилось от этого настроение, что она даже не попрощалась с Кейт.

– Снимай свою одежку, – велела ей Мэй и попробовала рукой воду, после чего долила в ванну еще немного кипятка из металлического чайника, стоявшего на решетке в камине, который находился в дальнем углу комнаты. – И залезай сюда. Не обращая никакого внимания на небрежный с виду взгляд Мэй, устремленный на нее, Джесси устало разделась и сложила одежду на стул рядом с кроватью. Со стоном удовольствия она погрузилась в оловянную ванну.

– Как хорошо! Мэй стояла рядом и намыливала руки куском мыла. -Окуни голову в воду. Джесси намочила волосы, смахнула с глаз воду, и положила голову на край ванны, вытянув руки вдоль бортиков. Вода доходила ей чуть выше грудей. Она снова закрыла глаза, что-то пробормотав от удовольствия, когда Мэй стала мыть ей голову. Разморившись от горячей воды и от рук подруги, которые успокаивающе скользили по ее голове, Джесси почти погрузилась в сон.

Заметив, что тело Джесси расслабилось, а ее дыхание стало медленным и глубоким, Мэй аккуратно сполоснула от мыла ее густые, выгоревшие на солнце волосы, убрав с лица несколько прядей. Она положила обе руки на плечи Джесси, стараясь не давить на них, и провела пальцами по ключицам и по незагорелой коже чуть ниже. Джесси задвигалась и вдохнула. Мэй задержала дыхание, руки у нее затряслись. "Джесси…", – прошептала она.

Джесси слышала, как откуда-то издалека ее позвал нежный голос. Она улыбнулась женщине, чье лицо было так близко, и чей теплый взгляд вызвал у нее резкий всплеск наслаждения. Джесси подняла руку, поймала ласкавшие ее пальцы и, повернув их к себе ладонью, прижала к своим губам. Где-то внутри ее тела разливалось тепло, тепло и влага, ноги и руки задрожали от скрутившего ее сладкого желания, которое стало еще острее, когда Джесси положила женскую руку себе на грудь. Она запрокинула голову, сгорая от жажды поцелуя. Когда к ее губам нежно прижались чьи-то губы, у Джесси вырвался тихий стон, и она почти перестала дышать, охваченная желанием. – Проснись, Монтана, – повторила Мэй. на этот раз громче. Джесси вздрогнула, разом очнувшись, и села в ванной так резко, что вода перелилась через край на пол.

– Господи! – пробормотала она, нервно оглядываясь по сторонам. Рядом с полотенцем в руке стояла Мэй. – Что было? – Ты просто уснула, – сухо сообщила Мэй.

– И все? – уточнила Джесс, стараясь собрать воедино фрагменты сна. Все, что ей удалось вспомнить более или менее четко, – какие-то разноцветные пятна: голубое небо, обрывки облаков и черные глаза, пронизывающие ее своим взглядом. Эти глаза принадлежали вовсе не зеленоглазой Мэй. По телу Джесси почему-то пробегала дрожь, а внутри все пылало так, что кожа могла загореться, подумалось ей. Джесси прерывисто вздохнула, взяла полотенце и вышла из ванной на трясущихся ногах. – Ты уверена?

– Да что еще могло случиться? – бросила Мэй, направляясь к двери. Она не собиралась говорить Джесси, чье имя она прошептала, пока была в забытьи. Зачем наводить ее на мысли, если у нее их еще не было. Чем Джесси действительно отличалась от ковбоев, с которыми гоняла лошадей по прерии, так это тем, что была очаровательно неопытна в амурных делах. Мэй обожала эту невинность Джесси, но порой чувствовала огромное искушение. – Ложись спать. Тебе просто приснился сон, Джесс, вот и все.

Джесси уставилась взглядом в дверь, закрывшуюся за подругой, все еще чувствуя поцелуй на своих губах.

– Кейт! Кейт, дорогая! – окликнула Марта. – Тебе нужно подняться наверх и привести себя в порядок. Мистер Тернер вот-вот придет к ужину, ты же не хочешь, чтобы он застал тебя в таком виде! – Марта нахмурилась, когда Кейт отвернулась от окна, где она просидела полдня, молчаливая и погруженная в себя.

Когда дочь послушно отправилась в свою комнату, Марта повернулась к мужу, который сидел перед камином, погрузившись в чтение газеты.

– Я беспокоюсь за Кейт, – объявила Марта. Она такая притихшая последние недели. Только и делает, что возится с этими фотографиями в темноте, и почти не ходит в гости к своим новым друзьям. Мне даже кажется, что она похудела. Ей нужно чаще выходить из дома.

– Ты разве не заметила, что эти страдания начались у нее вскоре после тех танцев в прошлом месяце? – хмыкнул Мартин. – Как раз когда молодой Кен Тернер зачастил к нам в гости. Я-то думал, ты знаешь, как ведут себя молодые девушки, когда за ними начинают ухаживать. Мартин расплылся в улыбке. – И должен сказать, мне по душе этот Тернер. У него светлая голова и многообещающее будущее в этом городке. Он стал бы очень хорошим мужем для Кейт.

Марту лишь рассердили эти слова: в отличие от мужа она была вовсе не уверена, что подавленность Кейт вызвана именно этим. Уж она-то и впрямь знала, как ведут себя влюбленные девушки. Они, конечно, могут сохнуть по кому-то, но лишь тогда, когда мужчина им действительно по сердцу. Но в глазах дочери Марта не видела ни малейшего волнения, когда Кен Тернер приходил к ним, да и особого желания его видеть Кейт не выказывала Она, разумеется, была вежливой, скромной и внимательной, как и положено в этой ситуации. Но стоило гостю выйти за порог, Кейт снова погружалась в меланхолию.