Грейвел - Линетт Нони

хотя и неортодоксально — ответить, если бы Алекс действительно все еще находилась где-то в Библиотеке. Но если это правда, то почему она не смогла вызвать дверь, чтобы вырваться на свободу?

Шаг. Баланс. Шаг. Баланс. Шаг. Баланс.

Алекс шла все дальше и дальше, все чаще останавливаясь, чтобы передохнуть, по мере того как проходило время. Когда она достигла той стадии, когда, по ее мнению, должна была наступить глубокая ночь, то убедилась, что, должно быть, находится в Библиотеке. Она, конечно, надеялась, что это так, и время во внешнем мире замерло, поскольку она сказала друзьям, что вернется к ужину, и последнее, что ей было нужно, это чтобы они выполнили свое обещание и начали ее искать.

Шаг. Баланс. Шаг. Баланс. Шаг. Баланс.

Шаг… Покачивание.

Покачивание.

Пока-а-а-а-а-ачивание.

Когда Алекс потеряла равновесие и чуть не упала обратно в ледяную воду, то поняла, что это не может продолжать дальше. Ее желудок сводило от голода. В горле пересохло от жажды. Мышцы здоровой ноги горели от напряжения, связанного с балансировкой веса. Колющие боли в раненой ноге, которая снова сильно кровоточила от постоянного напряжения, становились сильнее, чем она могла вынести. Алекс дрожала от холода, но в то же время ее лихорадило от напряжения, вызванного путешествием.

Она, без сомнения, достигла предела своих сил.

Разум и тело Алекс замерли, когда она повторила свою последнюю сознательную мысль, а затем повторила инструкции человека в плаще.

«Когда вы дойдете до конца, стакан должен быть таким же полным, как и в начале».

Все это время Алекс предполагала, что плавающие камни ведут ее куда-то осязаемо — на землю. Но что, если инструкции были не о том, чтобы добраться до конца озера, а скорее о том, чтобы добраться до конца самой себя?

Едва удерживаясь на ногах, Алекс вытащила стакан и, протестующе крича всем телом, опустилась на колени на трясущуюся платформу, чтобы наполнить его водой.

Ей не пришлось снова вставать, прежде чем пейзаж вокруг резко преобразился, и теперь она сидела с пустыми руками на плюшевом ковре перед горящим камином.

Застонав от облегчения, Алекс вытянула ноющие ноги, пока не рухнула плашмя на ковер, впитывая тепло и позволяя мышцам расслабиться впервые за, казалось, десятилетия.

— Я неохотно впечатлен.

Алекс не сдвинулась с места, но подняла глаза на фигуру в плаще, которая теперь стояла над ней.

Наблюдая за ним, она не смогла сдержать стона, когда он сотворил из воздуха еще один стакан воды и предложил его ей.

— Больше никаких заданий, — сказал он, и хотя его тон оставался мягким, в нем был намек на уверенность. — Это для того, чтобы утолить твою жажду.

При этих словах Алекс заставила себя сесть и потянулась за предложенным напитком.

— Десять часов, пятьдесят четыре минуты и тридцать две секунды, — сказал мужчина, пока она жадно глотала воду. — Ты упряма, отдаю тебе должное. — Он задумчиво промычал и добавил: — Мне любопытно, насколько другим был бы твой результат, если бы кровь меярин не укрепляла твои равновесие и выносливость.

Алекс уже перестала удивляться, когда дело дошло до того, какие секреты знал о ней этот таинственный мужчина.

— Я не уверена, что это так работает, — прохрипела она между глотками. Стакан каким-то образом обеспечивал неограниченный запас воды, и только когда ее жажда была утолена, она отставила его в сторону и смотрела, как он быстро исчезает из виду. — Я могу использовать обостренные чувства, скорость и рефлексы бессмертной расы, но я все еще ограничена определенными аспектами моей человеческой природы. Баланс — один из них.

Он издал еще один звук, на этот раз, возможно, согласный.

— Тем не менее, с помощью тренировок можно развить любой навык, — сказал он. — Не в последнюю очередь это баланс.

— Мы говорим фигурально или буквально? — спросила она, слишком уставшая, чтобы продолжать, если он все еще играет в словесные игры.

— И то, и другое, конечно.

Алекс вздохнула.

— Конечно.

Заметив, что из раны на ковер капает кровь, Алекс размотала промокшую повязку, чтобы осмотреть повреждения. Все было не так плохо, как когда ее впервые проткнули, но целебный эффект лэндры был далеко не так хорош, как до того, как она держалась на нем почти одиннадцать часов.

Перебинтовывая ногу и морщась от нового давления, Алекс спросила:

— Есть шанс, что ты объяснишь, что все это было?

Учитывая отсутствие ответов, которые обычно предлагали большинство людей в ее жизни, Алекс была совершенно шокирована, когда перед ней появилось плюшевое кресло и мужчина сел, прислушавшись к ее просьбе.

— Я дал тебе три задания, чтобы оценить твою состоятельность, — сказал он. — Первое состояло в том, чтобы оценить твои навыки сложного мышления, проверив скорость, с которой ты решишь проблему, находясь под давлением. — Он сделал паузу. — Ты справилась с приемлемой быстротой.

Алекс фыркнула, так как она практически выпила воду во время своего первого теста. Она никак не могла действовать быстрее, и он чертовски хорошо это знал. Приемлемая скорость, моя задница, подумала она.

— Второе задание состояло в том, чтобы проверить, насколько ты готова отложить в сторону свои естественные склонности доверять окружающим и вместо этого следовать своим инстинктам в ситуациях высокого риска. — Он поправил капюшон, как будто хотел, чтобы свет пламени не открывал его лица. — Опять же, ты прошла, но только едва. Может наступить время, Александра Дженнингс, когда, независимо от того, насколько ты близка со своими близкими, единственный человек, которому ты сможешь доверять, — это ты сама.

Алекс не понравилось то, на что он намекал.

— Если я не могу доверять людям, которые мне небезразличны, тогда нам лучше сдаться прямо сейчас. — Она вспомнила слова Кии, сказанные ранее в тот день — условно говоря — и добавила: — Я ни за что не смогу противостоять тому, что ждет меня впереди, если они не будут рядом со мной.

— Ты, как никто другой, знаешь, что никто не застрахован от Заявления Прав Эйвена… никто, кроме тебя и, возможно, тех, кто когда-то был связан с тобой, — сказал мужчина. — Какие у тебя есть гарантии, что он уже не претендует на твоих самых близких друзей, как это произошло с Джорданом Спаркером? Скажи мне вот что, Александра: как бы ты узнала, не Заявив на них сначала сама?

Алекс снова похолодела, когда его слова больно вонзились ей в сердце. Правда заключалась в том, что она не знала, что Джордан был Заявлен, потому что Эйвен приказал ему вести себя как можно более нормально. Конечно, она чувствовала, что с ним что-то не так, но приписывала это другим