10000 желаний - Влада Ольховская

а белоснежные стены и потолок лишь усиливали чувство воздушности и невесомости. На их фоне не так бросалось в глаза светлое медицинское оборудование — капельницы, датчики и колбы с лекарствами.

Единственный обитатель комнаты полулежал на специальном массажном кресле возле окна. Он наблюдал за миром, который давно уже был ему недоступен. Иногда он поворачивал бледное, осунувшееся лицо к капельнице, из которой лекарство по прозрачным трубкам скользило к его венам, и снова переводил взгляд на окно.

— Здравствуй, Миша, — Георгий заставил себя улыбнуться. — Так и знал, что ты позовешь меня во время приема лекарства. Так и не научился себя жалеть?

— А меня не надо жалеть, — отозвался мужчина, сидящий у окна. — Ни мне, ни окружающим, как-нибудь без этого обойдусь. Я не хочу рушить твой график и не хочу, чтобы моя болезнь серьезно влияла на работу компании.

Поздно он спохватился! Нельзя игнорировать очевидное, и когда стало известно о болезни Михаила Ансарова, акции «Сириуса» рухнули, ситуацию лишь чудом удалось стабилизировать. Потому что он был не просто одним из со-основателей — он был первым изобретателем, идейным вдохновителем, гением, не меньшим, чем Артур Мардис. Но вот Мардис мертв и Ансаров при смерти, так что дела компании оптимизма не внушают.

По крайней мере, ее официальной версии. Да и с теневым бизнесом все непросто… За пять лет Миронову так и не удалось найти никого, кто смог бы достойно заменить Артура. Медленно, но неумолимо это приводило к потере клиентов, и со временем становилось только хуже.

Поэтому сейчас им особенно нужна была та флэшка. Может, это их последний шанс вернуться на былые позиции!

— Так о чем ты хотел со мной поговорить? — поинтересовался Георгий.

— Я слышал, у компании неприятности. Отдел безопасности поднимали по тревоге, кто-то пострадал… Что случилось?

Слышал он! Тот, кто заперт в квартире наедине со своей женой, ничего просто так не услышит. Значит, кто-то докладывает Ансарову о положении дел в «Сириусе». Вот только кто? Впрочем, не важно, в своих людях Миронов не сомневался.

— Небольшой несчастный случай, ничего серьезного, — привычно солгал он.

— Мне сказали, что кто-то погиб.

— Это сплетни, уверяю тебя. Да, пара человек в больнице, там небольшой пожар был. Но их состояние стабильно, скоро они выпишутся. Миша, не тревожь себя сплетнями. Ты же знаешь меня: если случится что-то действительно серьезное, я сообщу тебе.

— Да… я тебя знаю, — задумчиво произнес Ансаров. — Но о том, что Артур Мардис умер, ты мне не сказал.

— Не хотел тебя расстраивать.

— Почему? Я готовился к этому, как и все остальные. Хотя в чем-то ты прав, это расстраивает меня. Я возлагал на Мардиса большие надежды. Я знаю, что у компании еще есть ты и Сомов. Но, без обид, вы не изобретатели, а «Сириус» всегда был флагманом информационных технологий. Я хотел бы вернуться к работе.

— Ты и так работаешь, — напомнил Георгий.

— Я числюсь в штате, если называть вещи своими именами. А хочу работать. У нас слишком долго не было достойных продуктов.

— Это может быть опасно!

— В моем состоянии все опасно, — указал Ансаров. — Умру я довольно скоро, и не мешало бы до этого хоть что-то путное сделать.

— Миша, перестань, тебя еще можно вылечить!

Спорить Ансаров не стал, он только сказал:

— Ты меня услышал.

— Услышал, — кивнул Миронов. — Я поговорю с врачами. Может, нам удастся выработать график, при котором твое появление в офисе не помешает лечению. Компании это сейчас пойдет на пользу.

— Вот и я о том… Поговори с ними. Не буду задерживать тебя, спасибо, что приехал.

— Я всегда рад тебя видеть, ты же знаешь.

Ложь прозвучала убедительно, и Георгий по праву мог гордиться своими актерскими способностями. В реальности же ему едва удавалось сдержать раздражение. Зачем нужно было переться сюда ради пяти минут разговора? Все это можно было сказать и по телефону!

Но он не имел права показывать свое истинное отношение Ансарову. Михаил и так начал дергаться, а сейчас и без него проблем хватает. Поэтому Миронов покинул комнату и направился к выходу.

Там его уже ждала Инга, настороженная и мрачная.

— Это то, что я думаю? — спросила она.

Георгий ответил тихо, так, чтобы слышала только она:

— Он хочет вернуться в офис. Сделай так, чтобы этого не случилось, слышишь? Надави на врачей, найми новых, что угодно, лишь бы он не появлялся в «Сириусе»!

— Не беспокойся, ты его там не увидишь.

— На тебя одна надежда.

Убедившись, что рядом нет прислуги, Георгий привычным движением прижал ее к себе, поцеловал — этого ему как раз не хватало. Инга смутилась только на секунду, потом ответила, и с большей страстью, чем обычно. Значит, скучала, и это льстило ему.

Большего они себе позволить не могли, только не в этой квартире.

— А вот тебе не мешало бы заехать в «Сириус», — подмигнул он Инге. — Мы тоскуем по нашему финансовому директору!

— Я бы приезжала каждый день, но… ты же знаешь.

Она бросила взгляд на закрытую дверь, Георгий кивнул.

Он тоже считал, что Ансаров задержался на этом свете. Но убить его сейчас нельзя, акции просядут еще глубже. Ничего, если им удастся запустить последнюю программу, созданную Артуром, все вернется на круги своя, и не нужно будет и дальше выставлять прессе полуживого основателя компании, как оберег или боевое знамя.

Осталось только найти эту чертову флэшку и узнать, что на ней, потому что в случае с Артуром Мардисом, ни в чем нельзя быть уверенным наверняка.

* * *

Артуру давно было любопытно, что будет, если он встретит гения, равного себе. Что он почувствует? Зависть? Ревность? Злость? Желание уничтожить? Желание подружиться? Он и рад был бы узнать ответы, но гениев в его окружении пока не было. Не общепризнанных, а тех, чей талант он сам увидел бы.

До сегодняшнего дня.

— Павел Кирсанов, правильно?

Молодой человек, сидящий перед ним, кивнул. Сказать, что он выглядел не впечатляюще, было бы преуменьшением. Бледный, с нездоровой кожей и плохо подстриженными волосами, в затертом старом свитере, он был просто воплощением стереотипа о программистах!

Артуру доводилось слышать, что гении, типичные гении, часто отличаются непредсказуемым, асоциальным даже поведением. Сам он, значит, был «нетипичным», потому что контакт с людьми он находил так же легко, как создавал программы. Павел Кирсанов — нет. Он многих раздражал, потому что был непонятен. При этом он становился не интригой, а занозой, от которой хотелось избавиться как можно скорее.

Именно поэтому вороны из отдела кадров едва не упустили его. Они провели с ним собеседование, решили,