📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаИмператор. Боги войны - Конн Иггульден

Император. Боги войны - Конн Иггульден

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 103
Перейти на страницу:

ГЛАВА 8

В день голосования город закрыли и ворота опечатали. Толпа на Марсовом поле веселилась до хрипоты, словно выборы консула — это народное празднество, а не просто отречение от Помпея и его сената. Солнце нещадно палило; нашлись предприимчивые люди, предлагавшие уступить небольшую порцию тени от своих навесов в обмен на бронзовую монету. Запах жареного мяса, болтовня, смех, крики торговцев — все смешалось в шумный хаос, который и есть и родной дом, и сама жизнь.

Юлий и Марк Антоний поднялись на сооруженный легионерами помост. Они стояли рядом, оба в белых тогах с пурпуровой каймой. У Юлия на голове возлежал лавровый венок полководца — золотая проволока с прикрепленными к ней зелеными листьями. Он редко появлялся на людях без венка, и кое-кто подозревал, что этот почетный атрибут нужен в какой-то степени и для того, чтобы прикрыть лысеющую макушку.

Новоявленных консулов охранял Десятый легион, сверкающий начищенными доспехами. В руках воины держали копья и щиты, готовые стуком потребовать тишины, но Юлию пока хотелось просто стоять и смотреть на волнующуюся внизу толпу.

— В прошлый раз, когда меня избрали консулом, впереди ждала Галлия, — сказал он Марку Антонию. — Помпей, Красс и я были союзниками. С тех пор как будто прошла целая жизнь.

— Ты не терял времени, — ответил Марк Антоний, и, одновременно вспомнив о пройденных вместе дорогах, оба улыбнулись. Марк Антоний неизменно выглядел безупречно, словно его изваяли из лучшего римского мрамора. Иногда Цезаря это даже задевало — Марк Антоний единственный из всех, кого он знал, выглядел именно так, как должен выглядеть консул. Мужественное лицо, крепкое телосложение, благородная осанка и врожденное достоинство. Говорят, любая римлянка при виде Марка Антония розовеет и трепещет.

Глядя на товарища снизу вверх, Юлий радовался, что не ошибся в выборе главы сената. Марк Антоний предан ему, но он не таков, как, например, Регул. Тот готов за одно неосторожное слово покарать немедленной смертью. А Марк Антоний чтит республику и сохранит ее, пока Цезарь воюет в Греции. Марк Антоний презирает деньги, как может презирать лишь тот, кто родился в богатстве.

За вверенный Марку Антонию город можно не беспокоиться, и это очень важно. Кому-кому, а Юлию известно, что порядок — вещь хрупкая, он прекрасно усвоил уроки Милона и Клодия, хотя и был тогда в Галлии.

Чтобы процветать, Риму нужны мир и сильный правитель. Помпей не способен дать это своему городу.

Тут Юлий криво улыбнулся, вспомнив, что и сам он — не тот человек, который смог бы управлять мирным городом. Слишком сильно любит он свои походы, чтобы провести остаток жизни в вялых политических интригах. Занятия политикой хороши, когда нужно подогнать под себя законы, но однообразное существование правителя для Цезаря — медленная смерть. И Юлия, и Помпея хлебом не корми, им бы открывать новые земли, начинать новые войны. Возможно, даже хорошо, что два римских льва наконец столкнутся. И не будь Помпея, Юлий все равно нашел бы причину оставить Рим на Марка Антония, хотя бы ненадолго. Отправился бы завоевывать Африку или пошел бы по стопам Александра, в неведомые земли на востоке.

— Выступим перед нашим народом, консул? — спросил он, одновременно давая знак центуриону.

Солдаты, стоявшие вокруг помоста, трижды стукнули копьями о щиты, и воцарилась такая тишина, что люди слышали легкий шелест ветерка над Марсовым полем. Толпа почтительно молчала, затем некоторые начали выкрикивать приветствия, и не успел Юлий заговорить, как к ним присоединились остальные. Над раскаленным полем несся тысячеголосый вопль.

К своему удивлению, Юлий вдруг увидел слезы на глазах Марка Антония. Сам он не испытывал столь сильных чувств, возможно оттого, что был мыслями с предстоящим походом, или потому, что его уже однажды выбирали консулом. Юлий не разделял волнения товарища и завидовал ему.

— Хочешь выступить первым? — негромко предложил он.

Марк Антоний благодарно наклонил голову.

— После тебя. Они хотят слышать тебя.

Юлий оперся на деревянные перила — плотники легиона подгадали точно ему по росту. Глубоко вздохнул и заговорил:

— Итак, сегодня центурии проголосовали, и их выбор выражает чаяния наших отцов. Марк Антоний и я стоим сейчас перед вами как консулы, и ваши голоса слышны даже Помпею в Греции. Пусть он знает — место его беглого сената уже занято. Так решили мы! Ни один человек не может значить больше, чем Рим, чем люди, стоящие передо мной!

Толпа зааплодировала и затопала в знак одобрения.

— Мы доказали, что Рим прекрасно обойдется без тех, кому нет до него дела. Мы доказали, что закон может быть честным. Выполнил ли я свои обещания?

Толпа ответила нестройным ревом, который можно было истолковать как согласие.

— Выполнил, — твердо произнес Юлий. — Суды подверглись чистке, и взяточников наказали. Те, кто правит в моем городе, не станут действовать тайно. Каждый день на закате будут публиковаться отчеты сената. Вы избрали меня — вы доверили мне власть. Не для того, чтобы притеснять вас, а для того, чтобы защищать ваши интересы. Я не забыл об этом, в отличие от некоторых. Я всегда о вас помню, и отзвук ваших голосов пусть дойдет до самой Греции, до наших солдат, несущих там службу.

Чем ближе к помосту, тем плотнее стояли люди, потому что задние ряды напирали вперед. Сегодня на Марсово поле пришло великое множество народу. Многие, чтобы проголосовать, явились сюда еще на рассвете. Они наверняка устали и проголодались, их жалкие монеты давно перекочевали в карманы торговцев. Юлий решил говорить покороче.

— Когда весть дойдет до греческих легионов, воины задумаются: почему они сейчас с человеком, которому вы не доверяете, — ведь нет более важного мерила, чем ваше мнение. Не может быть власти, помимо избранной вами. Некоторые из вас сегодня выбраны магистратами и квесторами, а кое-кто — и консулами!

Юлий, улыбаясь, дождался, пока стихнет смех.

— За последние несколько месяцев мы сделали очень много. Достаточно сказать, что, покидая Рим, я знаю — мой город в надежных руках. Я передам вашу волю Помпею, я скажу ему, что народ, некогда его выбравший, ныне отверг его. Я продолжу верно служить Риму, а Марк Антоний будет в сенате вашими глазами и ушами, вашей душой.

Люди захлопали, и Юлий подтолкнул вперед Марка Антония:

— Твоя очередь.

Не оборачиваясь на слушателей, он сошел с помоста, оставив Марка Антония наедине с толпой. Пусть новоявленный консул привыкает действовать самостоятельно. Юлий направился прямо к своему коню, принял у легионера поводья, перекинул ногу через седло и выпрямился, переводя дыхание.

Марк Антоний заговорил, и Юлий восхищенно покачал головой. У этого человека даже голос прекрасный. Он легко лился над Форумом; не знай Юлий, что минувшей ночью вся речь была обдумана до последнего слова, он бы и не догадался.

— Братья, для того чтобы стоять перед вами под стенами Рима, живу я на свете, — донес ветер до Юлия часть фразы.

1 ... 18 19 20 21 22 23 24 25 26 ... 103
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?