Любовь среди рыб - Рене Фройнд

Завтра Мара вроде бы должна появиться здесь снова.

Не знаете ли вы случайно, что означает имя Альфред?

С сердечным приветом,

Альфред Фирнайс

PS: Три часа спустя. Я все-таки поехал вниз, в Грюнбах, чтобы отправить это письмо и кое-что купить. Посидел в «Гамсе» с пивом. Здесь сейчас все забито туристами из Вены. Если долго не бывал в Вене, то венский выговор звучит странно. Женщины так растя-а-а-а-гивают гласные звуки в дли-и-и-ну, а мужчины так задирают носы от важности, как будто они явились сюда прямиком от кайзера. Впрочем, барышня за стойкой почты с нетерпением ждет того же, чего и Вы: чтобы я, наконец, поставил точку. До свидания!

— Phoxinus phoxinus считается вымирающим видом, — объяснила Мара.

Она появилась ближе к вечеру, выслав вперед дребезг постукивающего мопедного мотора, и Фред действительно разглядел между деревьев, как она трясется по гравию дороги на древнем мопеде фирмы «Пух», принадлежащем ее квартирной хозяйке, оставляя за спиной сизые клубы выхлопа. Волосы ее трепались на ветру, и Фред видел ее сосредоточенное лицо. Про обязательные защитные шлемы сюда, в долину Эльбталь, слухи еще не дошли. Бабочка-лимонница, подумал Фред, когда Мара в своем желтом летнем воздушном платье скатывалась вниз по тропинке.

И вот они оба с мостков глядят в воду, опустившись на колени. У Мары с собой был блокнот, куда она записывала какие-то слова и цифры, Фред разглядел лишь importance 250–330, effects, gender и performing.

— А что, разве в Словакии говорят по-английски? — удивился он.

— Нельзя подглядывать, когда другие что-то пишут, — упрекнула Мара, хотя сама накануне с таким же любопытством проводила экспертизу листка, исписанного Фредом.

— Извини. Вообще-то я знаю это и соблюдаю. Но одичал тут совсем, — ответил Фред, параллельно вычитывая из блокнота слова patterns и behaviour.

Он смотрел, как полосатые рыбки плавают на мелководье по кругу упорядоченным строем. Иногда стаю без видимой причины охватывало внезапное возбуждение, упорядоченность превращалась в хаос, казалось, каждая рыбка трепыхается на свой манер, отчего поверхность воды начинала бурлить.

— Что они делают? — спросил Фред.

— Цекс, — сухо ответила Мара.

— О, — сказал Фред.

— Я здесь как раз и изучаю их поведение при размножении, — объяснила исследовательница. — Эта рыба обитает почти ицключительно в прозрачных озерах в Альпах. Цловацкое министерство защиты окружающей цреды планирует программу нового зацеления водоемов в Карпатах. Я вхожу в эту команду, и мы делаем оценку биологических поцледствий этого проекта.

— Долго ты здесь еще пробудешь?

— Нет. От меня ждут результатов. И период reproduction скоро закончится.

— Сексу конец, — сухо констатировал Фред, но это показалось ему таким глупым, что он подсунул дополнительный вопрос: — А рыбы получают при этом удовольствие?

— Phoxinus типичный… как это говорят… стайный икромет. Это значит, их должно быть много для того, чтобы они пришли в настроение.

— Ага, — сказал Фред.

— Не так, как у нас, — добавила Мара и улыбнулась Фреду.

«Не так, как у нас», — эхом отдалось в голове у Фреда. Может быть, она просто не может правильно оценить эффект ее немецких фраз. Боковым зрением отмечая, что под платьем у Мары черный бикини, Фред сделал серьезно-научное лицо и сказал:

— Я часто задумывался о том, нет ли на свете чего-то вроде стайного интеллекта. Я, во всяком случае, в это верю. Правда, не у людей. То, что называют стадным инстинктом у людей, как правило, лишь леность индивидуума. Но я не ученый.

— Вопроц о swarm intelligence и collective behaviour оцпаривается и в ученой цреде. Некоторых коллег дицкурцы завели в область религии и музыки, понимаешь? Они говорят, что поведение цтаи определяет вышестоящий дух, spirit, поцкольку если этого духа нет, откуда каждой рыбке знать, что ей делать? На эту тему проводилось много экспериментов, с мышами, с рыбами. Можно натренировать цтаю реагировать, например, на желтый цвет, понимаешь?

Покосившись на платье Мары, Фред сказал:

— Да, еще как понимаю.

Мара пропустила это мимо ушей и продолжала:

— Можно регулировать цтаю. Смешать цтаю, которая реагирует на желтый корм, со цтаей, которая реагирует на синий корм, и тогда меньшая цтая, как правило, перенимает поведение большей. Но дело еще и в том, насколько цильна эта регулировка. Вопроц сложный.

— А можно ли на основании поведения животных делать выводы о поведении людей? — спросил Фред.

— Конечно, — засмеялась Мара. — Это возможно. Но вот правильно ли, это другой вопроц. Некоторые коллеги, например, описывают World Wide Web как своего рода цтаю, форму коллективного разума.

— Ну, не знаю, — дипломатично сказал Фред, хотя на языке у него так и вертелось выражение коллективное безумие, но ему не хотелось наводить на Мару скуку своим антитехнологичным брюзжанием.

Мара что-то написала в своем блокноте и подняла глаза.

— Я боюсь, что из-за этой искуццтвенной цвязи через Интернет мы теряем наши естественные цоединения. Понимаешь, единение. Цвязи. Цвязь с природой. Цвязь с людьми. Цвязь цо всем остальным.

— Но это не очень-то научно, — заметил Фред.

— Да, — сказала Мара и легла на мостки. — Цамые лучшие вещи не очень научны.

— Например?

— Например, небо.

Фред принял это как требование тоже лечь на мостки. Их головы оказались рядом. В их глазах отражалось небо.

— Облака похожи на шелковые платки, — еле слышно прошептала Мара, как будто это была тайна.

— Непогода надвигается, — шепотом отозвался Фред. — Эти клочья туч означают холодный воздух в страто- или как там ее сфере.

— Ты видишь дракона?

— Дракона?

— Вон там… — Мара показала пальцем. — Это голова дракона. Он как раз изоргает пламя.

— Изрыгает.

— А вот тут видишь тело? Цо множеством зубцов.

— Да! — Фред постепенно начал различать очертания. — И колючки.

— А вон длинный хвост дракона! Да он опасен! — сказала Мара и через секунду, помолчав, добавила: — Небо — это самое лучшее на земле.

Фред поднял голову и посмотрел на Мару.

— Кто тут поэт, ты или я? — услышал он самого себя, и прозвучало это гораздо менее шутливо, чем предполагалось.

Мара села.

— Ты поэт? Тогда я хочу цтихотворение от тебя!

— Я не сочиняю на заказ. — И снова это прозвучало резче, чем ему хотелось.

— О, я тебя обидела… — Мара погладила по тонким волоскам на предплечье Фреда. По спине у него пробежали мурашки. Он тоже сел.