Пылающая башня - Андрей Воронин

– Приезжай, поговорим.

– Кстати, тачку мою глянуть надо, стук какой-то появился.

Насколько отец слабо разбирался в программировании, настолько же сын не рубил в разного рода «железе» – от утюга до автомобиля.

– У тебя есть где поставить ее на эстакаду?

– Найдем.

– Ладно, жди, – пулеметная очередь по клавиатуре затарахтела еще быстрей.

«Можно не сомневаться, приедет, – убедился Воробьев. – Знает, что хороший сервис иномарок стоит дорого, а отец все сделает бесплатно».

Через сорок пять минут внизу под окнами взвизгнули тормоза. Воробей знал фирменный стиль Олегова вождения, но не спешил в прихожую. Даже когда прозвенел звонок, он дочитал последний абзац на странице, положил листок в нужную папку и только тогда неторопливо направился к входной двери.

Раздался пятый звонок по счету. Можно представить, как он там, за дверью, бьет копытом от нетерпения. Ничего, подождет лишнюю пару секунд.

Пусть настроится на другой ритм, иначе от его скороговорок начинает в ушах звенеть.

– Чего не выходишь? Я же сказал, что еду.

Воробьев не видел сына больше двух лет и поразился произошедшим в нем изменениям. Настоящий мужчина, на голову выше отца. Энергичный, уверенный в себе. Только зачем ему понадобился этот пистон в ухе? Рецидив детства.

– Пошли, – Олег подхватил отца под руку. – Ты же обещал посмотреть моего «немца».

"И машину взял какую-то странную, – думал Воробей. – Маленькую, трехдверную, игрушечную.

В такой дамам пристало ездить". –.

– Погоди. Сперва мое дело, – он вытащил пропуск.

– Опять эти мелкие аферы, – скептически поморщился Олег. – Давай только покороче, не растекайся мыслью по древу.

Все считали Воробьева молчуном, из которого лишнего слова не вытянешь. Только родному сыну казалось, что отец неоправданно много разглагольствует. И это при том, что на одно отцовское слово приходилось по меньшей мере десять сыновних.

– Фотографии есть? – уточнил Олег, выслушав суть проблемы. – Тогда все, вопрос решаемый.

При условии, что заплатят нормально.

– Это как бы.., мой долг, – запнувшись, выговорил Воробей.

Сын успел осмотреться и заметить перемены в обстановке.

– В японском стиле, ничего лишнего. Так ты скоро стильным чуваком станешь.

– Я еще и похудеть намерен, – заметил с иронией отец.

– Так что ты говоришь? В долги залез?

– В другом смысле. Давнее дело, я за него уже получил. Теперь надо довести до конца.

– Стоп-стоп. То есть полностью получил деньги, а работы до конца не сделал?

– Вроде того, – покривил душой Воробей.

– Попробуй объясни сыну свое положение – на смех поднимет. Про тебя забыли, не платят ни гроша, и ты еще намерен бесплатно сделать работу?

В какие ворота это лезет?

– Выручи. Я уже пообещал.

– Бесплатно? Я тут недавно прикинул, сколько стоит час моего времени. Не хочу говорить, все равно не поверишь.

– Расквитаемся по взаимозачету. Ты мне, я – тебе.

– Что ты имеешь в виду? Тачку? – на лице Олега отобразилось возмущение. – Родному сыну просто так и машину глянуть не можешь?

– Машина не в счет. Вообще.., помогу, если нужда возникнет. Вдруг заказ случится на вещь, которую пощупать можно.

– Знаю я твои изделия. Извини, батя, я не принимаю заказов на скатерти-самобранки и вечные двигатели… Короче, не хочу вести пустые разговоры. Один раз помогу в виде исключения. И больше на мой безвозмездный труд, пожалуйста, не рассчитывай.

Эдуард Доброхотов сделал себе состояние на поставках нефти и нефтепродуктов за границу.

В его владении не было ни одной скважины, ни одного перерабатывающего завода и даже ни одной цистерны. «Труба» для перекачки нефти тоже не была его собственностью.

В детстве Доброхотов вычитал в старой книжке любопытный совет: «Ни имей того, что стоит на виду, – все это могут отобрать. Не имей того, что нельзя взять с собой в дорогу, – все это, возможно, придется оставить другим».

Для мальчика эти советы были не слишком актуальными: семья жила бедно – на учительскую зарплату матери и бабушкину пенсию. Но почему-то чужая мудрость запала в душу.

Через двадцать лет Доброхотов воспользовался этим советом на практике. Открыв фирму, он с самого начала ничего не приобретал в собственность.

Арендовал не только помещение с мебелью, но даже компьютеры и служебный транспорт. Эта политика продолжалась даже тогда, когда обороты компании стали исчисляться сотнями миллионов долларов. Даже счета в европейских банках большей частью были оформлены на подставных лиц, проследить связь этих людей с Доброхотовым было не так-то просто.

Деньги зарабатывались на посредничестве – идеальном, с точки зрения Доброхотова, виде бизнеса. Впрочем, нельзя сказать, чтобы здесь все было безоблачно и гладко. Пакостили конкуренты, а больше всего – государство, которое постоянно меняло правила игры, тасовало чиновников между ведомствами.

Доброхотов частенько вспоминал о прадеде. Купец первой гильдии лишился всего и умер от тифа в годы гражданской войны. Кроме предпринимательской жилки, потомка роднила с ним и другая черта – суеверие.

Прадед, по слухам, верил в нечистую силу, опасался черных кошек. Доброхотов же никогда не садился в автомобиль иного цвета, чем черный. Никогда не подписывал никаких документов в пятницу, даже если они содержали очень выгодные условия.

Свои волосы после стрижки и ногти после обрезки Доброхотов аккуратно сжигал. По этой причине парикмахерша и маникюрша ездили к нему в загородный дом, оформленный на имя жены.

Спать Доброхотов ложился с плотно закрытыми окнами и дверями, поэтому все лето в его спальне работал кондиционер. Спал он всегда один, не терпел присутствия в постели жены.

При доброхотовской компании имелась служба безопасности, но хозяин предпочитал не отвлекать ее от прямых обязанностей. Постоянные сотрудники не должны были знать о каких-то сомнительных делах. Такие дела нужно решать с участием сторонних исполнителей.

Личные контакты с криминальными личностями для Доброхотова исключались. Из-за брезгливости и суеверия он сторонился также больных и увечных. Заразой могли быть не только вирусы и микробы, но и всякая неудача или несчастье.

В этом смысле человек по прозвищу Стропило был совершенно безопасен. Несмотря на суровое звучание клички, он никогда не привлекался к ответственности даже за административное правонарушение и числился обычным предпринимателем, хозяином магазина автозапчастей. Он и внешне ничем не походил на бандитского главаря: курносый, упитанный, розовощекий, как огромный младенец.