Сталин и Церковь. Глазами современников: патриархов, святых, священников - Павел Дорохин

После смерти митрополита Илии Карама была создана специальная комиссия для разбора личных вещей покойного. Означенная комиссия обнаружила в шкафах спальни митрополита Илии 600 икон разного письма, многие из них представляют большую ценность. Предполагается устроить в его родном городе Бхамдуне музей иконографии имени митрополита Илии Карама.

Во время военных действий в Ливане собор в Бхамдуне, где покоилось тело митрополита Илии, был полностью разрушен снарядами. Промыслом Божиим тело Владыки сохранилось. Его удалось извлечь из-под обломков. Ныне оно покоится в ковчеге в алтаре церкви при старом городском госпитале. Новый собор (во имя Преображения Господня) на месте разрушенного воздвигается на средства племянника Владыки – Насифа Карама. Специальное место в нем отведено для усыпальницы митрополита Илии – Великого Молитвенника за Русскую Православную Церковь и Святую Русь.

(из статьи известного православного историка С. Фомина в газете «Вечный Зов» №д, 2008 г.)

А теперь слово правды от святого Русской Церкви, современника И. Сталина.

Святитель Лука кроме славы молитвенника и целителя среди церковного народа также был известным врачом-хирургом с мировым именем.

В наше время, когда служителями церкви освящаются могилы эсэсовских головорезов на территории России, когда в русских храмах поется «Вечная память» предателям и коллаборационистам Власову, Шкуро, Краснову, особенно злободневно звучит статья Архиепископа Луки (Войно-Ясенецкого), опубликованная в «Журнале Москвской Патриархии» в 1944 году.

«Неслыханные злодеяния захватчиков-фашистов не могут ни в коем случае оставаться безнаказанными. Абсолютно необходимое наказание их решено. В харьковском процессе о немецких злодеяниях участь палачей решена высшим судьёй – коллективной волей всего народа. А на Тегеранской конференции глав трёх великих держав такое решение получило ещё высшую санкцию – в волеизъявлении всех демократических государств о суде над виновниками мировой войны и над всеми исполнителями их бесчеловечных приказов.

Совесть народа не терпит и в своей среде нарушений нравственных требований, имеющих всеобщее значение, и настоятельно требует смерти злодеев. Всеобщность тягчайших преступлений против безусловных норм человеческого общежития, не говоря уже о высшей норме христианской любви, ставших законом в фашистских армиях, не только не уменьшает их значения, но, напротив, в самой крайней степени увеличивает его. Ибо, если отдельные исключительные злодеяния в мирное время грозят разрушением правовых и этических основ общества и государства и настоятельно требуют смертной казни преступников, то те же злодеяния, умноженные в миллионы раз немцами и их союзниками во время войны, неизбежно приведут ко всеобщему одичанию человечества и перманентной войне всех против всех, если останутся безнаказанными.

Это инстинктивно понимают народы СССР и всех оккупированных немцами стран, и потому так велик и страшен их гнев против извергов-фашистов, потому так единодушно аплодировали тысячи зрителей повешению краснодарских и харьковских палачей. А казнь обер-фюрера орды палачей и его ближайших сообщников-нацистов будет великим праздником для попранного нравственного чувства всей той части человечества, в которой живёт закон правды, а не закон насилия.

И Церковь Христова, высшая носительница закона правды, не останется в стороне от этого праздника, ибо это будет победа над силами ада, возмутившими всё человечество, наказание антихристов, поправших закон братства и любви; и вместе с тем это будет праздник освобождения немецкого народа от власти правительства, поставившего своей целью уничтожение совести в своём народе. Это ли не великий праздник для Церкви!

Смертная казнь узаконена в боговдохновенном законе Моисеевом и широко применялась над всеми преступниками, деяния которых грозили духовной и религиозной целостности израильского народа, его нравственной чистоте, обязательной для избранного народа Божия. Весь народ побивал камнями хулителей закона и отступников от него, нарушителей чистоты брака, распущенных и развращённых сыновей, оскорбителей своих родителей.

Поступок Финееса, казнившего блудодействовавших еврея и моавитянку и тем положившего конец растлению еврейского народа в смешении с язычниками-моавитянами, превозносится в Священном Писании как великий и святой подвиг. Так же оценивается казнь пророком Илией четырёхсот языческих жрецов. Сам Бог посылал страшные казни на ассирийцев, угнетавших и истреблявших народ израильский, и на Дафана и Авирона с их сообщниками.

Но, может быть, кого-либо смущают слова Божий: «Мне отмщение, Аз воздам». (Втор. 32–35) Можно ли понимать эти великие слова в абсолютном смысле, как полное отрицание человеческого права судить и наказывать преступников? Конечно, нет.

Уже самым фактом узаконения смертной казни в Ветхом завете исключается такое понимание. Моисей был судьёй народа израильского, сперва единоличным, а позже при содействии поставленных им начальников, которых он уполномочил производить суд. После Иисуса Навина во главе народа стояли судьи, самое название которых показывает, что судебные функции были основной их прерогативой.

Эти факты показывают, что судебные и карательные функции не считались противоречащими слову пророческому «Мне отмщение, Аз воздам». Подлинный смысл этого заявления о высших правах Божьих объясняют нам слова Павловы. «Не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: «Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь» (Римл. 12,19).

Жаждущий мести человек часто несправедлив в оценке действий и чувств своего врага, и месть должен предоставить всеведущему Богу. Но личная месть совсем не то, что казнь преступника по приговору суда, свободного от страсти и личных побуждений. Не за себя мстит суд, а охраняет общество и государство от потрясений важнейшей основы единства и силы государства права и законов. Без этой, чрезвычайно важной, функции суда не может обходиться никакая государственная и общественная власть, ибо иначе неизбежно погружение в тёмную область анархии.

Карательной функции судьи апостол Павел придаёт даже значение служения Богу: «Ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся: ибо он не напрасно носит меч; он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Римл. 13, 4).

Господь Иисус Христос отклонил от себя санкцию смертной казни в известной истории с приведённой к нему женщиной, уличённой в прелюбодеянии (Ио. 8). Да, он не подтвердил обязательности побиения её камнями по закону Моисееву, а ответил глубочайшими и святейшими словами: «Кто из вас без греха, первый брось в неё камень». Над суровостью ветхозаветного закона восторжествовал свет нового закона милости, превозносящейся над судом.

Мог ли сердцеведец Христос признать правду казни слабой женщины за грех, в котором были повинны и её судьи – законники? Сопоставьте столь обыкновенную вину этой несчастной женщины с сатанинскими преступлениями немцев, закапывающими живыми и бросающими в огонь крошечных детей, и станет очевидным, что нельзя святой ответ Сына Божия о женщине, взятой в прелюбодеянии, приводить как аргумент против казни палачей, истребляющих тысячи невинных людей в своих дьявольских «душегубках».