Долг чести - Карен Хокинс

Он повернул ручку и вошел. На звук открывающейся двери София порывисто обернулась. Юбки взлетели вихрем. Глаза засияли, встретившись с ним взглядом.

Боже правый, как она красива. Дело не только в золотых волосах и поразительных голубых глазах. Как розовеют ее щечки и виски! Какой молочно-белой кажется кожа, встречаясь с желтовато-коричневым кружевом, обнимающим ее шею!

Девушка казалась свежей и аппетитной в этом сшитом по последней моде утреннем платье из голубого муслина, украшенном кружевами. Под грудью платье подхвачено поясом в голубую и коричневую полоску. Светлые волосы уложены совсем просто, золотистые локоны закрывают виски. Прическу украшает голубая розочка. В мочках ушей поблескивают серьги-жемчужинки.

София склонилась в реверансе:

— Доброе утро, лорд Маклейн.

Он поклонился:

— Доброе утро, мисс Макфарлин. Чудесный день, не правда ли?

Ночью Дугал размышлял: отчего она действует на него столь сильно? Сейчас он догадался, в чем дело. Просто девушка очень красива, невероятно красива! Добавьте сюда шок, когда он обнаружил, какую проделку задумал этот деревенский ангел.

Не важно, как и при каких обстоятельствах они бы познакомились. Дугал был бы поражен точно так же. Как и любой мужчина на его месте.

София повернулась к Энгусу:

— Ты можешь идти.

Верзила-дворецкий хотел было что-то возразить, но взял несколько пустых тарелок и вышел. Дугал ждал, пока за ним закроется дверь.

— У вас… необычный слуга.

София вздохнула:

— Когда живешь в деревне, выбирать не из кого. Другое дело — город. Там я могла бы найти слуг получше.

В городе он тоже нашел бы кого получше. Или ему только казалось, пока судьба не занесла его к Макфарлинам, где он встретил белокурого ангела с проворными пальчиками, готовыми залезть в его карман.

София села, знаком приглашая Дугала к столу. Он оглядел угощение. Горелые хлебцы, закопченная ветчина. Вареные яйца — кажется, брось их на пол, и они поскачут, словно мячики. Засохшие булочки. Крошечные сухие кусочки — неужели это копченый лосось?

Наверное, на его лице было написано отвращение. София возликовала.

Как он красив сегодня! На нем синий костюм для верховой езды и белоснежная рубашка. Светло-русые волосы кольцами ложатся на воротник, зеленые глаза сияют. София смотрела, как он накладывает еду в тарелку. Две булочки с изюмом, пару яиц, огромный ломоть прокопченной ветчины.

София поела раньше в обществе Мэри, которая подала на стол горячие оладьи со сметаной и джемом, чудесную грудинку и хрустящие хлебцы, а вдобавок — кружку горячего чаю.

Она подавила довольную улыбку, наблюдая, как Дугал пытается разрезать ветчину. Слишком жесткая, под его ножом она развалилась на два рваных ломтя. С трудом насадив один из них на вилку, Дугал явно не решался его попробовать. София вздохнула:

— Несъедобно, правда? У нас нет коптильни, только старая печь с вертелом. Мэри к такому не привыкла.

Дугал положил нож. Наверное, решил вообще, обойтись без завтрака.

— Кажется, мы собирались прокатиться верхом? Ужасно не терпится размяться как следует. Я так замечательно выспался!

Улыбка застыла на губах Софии.

— Вам… хорошо спалось?

— Вот уже много недель мне не спалось так хорошо. Должно быть, это все свежий деревенский воздух.

Черт возьми, совсем не это хотела она услышать!

— Рада, что вам прекрасно спалось. Наверное, ваш камин не дымил, не то что мой.

— Дымил немного, и тогда я погасил огонь. Знаете, для здоровья не очень полезно спать в жарко натопленной комнате.

София нахмурилась. Неужели он набрался в Лондоне странных новомодных привычек? Это ей вовсе не на руку, если не сказать больше.

— Не терпится посмотреть на пейзажи и охотничьи угодья.

— Охотничьи угодья?

— Именно. — Дугал отодвинул тарелку и лениво протянул: — Мне пришло в голову, что лучше всего превратить это поместье в охотничий заказник. Старый дом можно бросить, а где-нибудь в лесу выстроить дом поменьше.

София сидела с ошеломленным видом, в немой ярости то открывая, то закрывая рот. Не удержавшись, Дугал добавил:

— А еще можно устроить здесь коневодческую ферму. Не составит особого труда переделать нижний этаж дома под новые конюшни. Простите, вы что-то сказали?

София была готова лопнуть от злости. Ее лицо медленно наливалось гневным румянцем.

— София, вам нехорошо?

Собравшись с силами, она хрипло ответила:

— Нет! Все просто отлично. Как же иначе.

— Ну, не знаю. Кажется, вы… несколько расстроены.

Она затрясла головой, и золотые локоны заплясали.

— Попало не в то горло.

Она сделала большой глоток чаю.

Как завороженный Дугал смотрел, как ее губы касаются тонкого края фарфоровой чашечки. Будь оно все проклято! У девушки чудесный ротик с полными ярко-розовыми губками, созданными для поцелуев. Каковы были бы они сейчас на вкус: сочные, страстные, с приправой из сливок и сахара?!

Он беспокойно заерзал на стуле. Терпение! Чем дольше помедлят они, не переступая черты, флиртуя и пробуя на зубок, нападая и отступая, тем упоительнее будет их соединение.

Дугал по опыту знал: после утоленной страсти волшебный огонек погаснет и не зажжется вновь. Ни одна из его прошлых связей не продлилась дольше трех месяцев.

Как сказал его брат Грегор, ему не хватает времени влюбиться. Кто бы говорил о времени! Грегор совсем недавно женился на Венеции, которую знал еще девочкой. Долго же ему пришлось дожидаться, чтобы наконец понять, что любит ее!

Тем не менее Дугал задумался. Не слишком ли он торопится? Неужели брат прав, и он до сих пор один просто потому, что ни разу не дал себе труда и времени узнать подругу получше?

Не может быть. Он обычный молодой мужчина со здоровым аппетитом. Вот сейчас его раздразнила София…

Он смотрел, как она прикусывает губку. Брови нахмурены — не иначе обдумывает его заявление насчет конюшни. Ах, обманщица! Разве может она быть невинной девицей? Ни разу не дала понять, что ей неловко с ним наедине. Не отвергала и знаков его внимания. Да и характера неробкого — ну, может, раз-другой немного трусила.

Это в ней Дугалу очень нравилось. Не к месту тут глупые игры, на которые такие мастерицы лондонские леди.

Дверь заскрипела, на пороге возник Энгус. Наверное, увалень подслушивал под дверью. Пора вывести его прелестную хозяйку на свежий воздух, подальше от всевидящих очей слуг.

Дугал встал и взял Софию за руку, помогая ей выйти из-за стола.