Тварь - Владислав Выставной

— С каких это пор ты мне не доверяешь? — нервно поинтересовался Попугай.

— Речь идет о серьезной сделке, — незнакомец ободряюще похлопал наемника по плечу. Выглядело это необычно: Бука не мог представить, кто бы еще решился так фамильярно общаться с этим злобным громилой. — Материал необходимо идентифицировать, классифицировать и провести по балансу. Сам понимаешь — мы же не частная лавочка, и если уж покупаем ценный материал — должны быть уверены, каких перспектив от него ожидать… Не волнуйся — ты же успел получить задаток? Вот. Просто подожди немного… В лабораторию физиологии его!

Последние слова были обращены к лаборантам. Те молча взяли Буку неожиданно крепкими ладонями под руки и повлекли в глубину здания — через открывшиеся двери, сквозь бесконечно длинный, ярко освещенный коридор. В какой-то момент могло показаться, что это ангелы смерти несут его в неведомый загробный мир. Док рассказывал, что люди в «Большом мире» не верят в Черного Сталкера, но верят в призрачный мир, в которой попадают после смерти через такой же вот светлый, бесконечно длинный коридор…

Этот коридор не был бесконечным. Он оборвался так же внезапно, как и начался, — но не дверью, а каким-то обширным, ничем не ограниченным пространством. У Буки с непривычки даже голова закружилась: ему показалось, что он сейчас свалится в бездну, открывшуюся вдруг у его ног. Но лаборанты крепко держали его под руки и вели вдоль этого, внезапно открывшегося обрыва. Вскоре стало понятно, что никакая это не бездна — всего лишь большой зал, казавшийся еще больше из-за противоположной зеркальной стены. Упасть с высоты галереи, проходившей вдоль зала, тоже не удалось бы: когда зрение привыкло к необычному виду и освещению, стало ясно, что странное помещение отгорожено почти незаметной прозрачной стеной. Чуть позже Буку вдруг осенило: он смотрит в глубину этого зала не сквозь стекло, а сквозь такое же зеркало, потому что весь этот зал — зеркальный. Из-за странного оптического эффекта он не сразу заметил то, что находилось в центре экранированного зеркалами зала.

Это была «электра». Черный Сталкер! Самая настоящая «электра»! Огромный сгусток заряженной плазмы, концентрированного электричества, над природой которого уже столько лет ломают голову ученые — и здесь, в замкнутом пространстве Института?!

Бука невольно замедлил шаг, выпучившись на хорошо известную ему аномалию. «Электра» — на редкость коварная и опасная штука. Любое соседство с ней чревато смертью для всего живого. Лично он не знал ни одного пострадавшего от «электры». Потому как все пострадавшие неизменно становились покойниками… Как же это удалось им, а? С ума сойти… Неужели притащили «электру» прямиком из Зоны?! Но как?! И почему тогда сталкеры не трещат об этом на каждом углу? Неужто они создали ее здесь искусственно?! Если так — то, выходит, яйцеголовые не зря свой хлеб жрут и умеют не только мутантов потрошить, но делать что-то полезное. Хотя кто это сказал, что «электра» — что-то полезное? Ведь никто еще не знал от этой штуковины ничего, кроме смерти. А может, она для этого им и понадобилась? Оружие — вот что такое прирученная «электра»! Тогда все становится на свои места — и секретность, и охрана эта многослойная, и постоянное вранье, которым кормит народ руководство Института.

Кстати, это может означать и еще одну неприятную вещь: если ему так легко позволили пялиться на эту хреновину, значит, отпускать его на волю никто не собирается. Даже не хочется продолжать развивать эту мысль…

Вряд ли эти двое задавались целью провести занимательную экскурсию. Ведь они и не человека вели вовсе, а подопытное животное, мутанта. И, похоже, с двуногими они уже имели дело, раз это их ничуть не смущало. Возможно, здесь экспериментируют над зомби, снорками, может, даже контролерами — после «Электры» можно поверить во что угодно. Но ведь это все — бездушные твари, мертвые оболочки, лишь внешне напоминающие людей! А он, что бы там не говорили, — человек, путь даже и изуродованный Зоной.

Бука нервно хихикнул: он уже начал оправдываться перед самим собой, именовать себя человеком, от чего открестился совсем недавно! Чего только ни сделаешь, чтобы выторговать себе жизнь! Кто его знает — может, даже распоследний бюрер умеет чувствовать и так же жадно цепляется за жизнь? А волнует ли это ученых или сталкеров, спокойно спускающих курок при виде всякого, кто не укладывается в привычные стандарты? В конце концов — чем он лучше бюрера? Разве что выглядит поприличнее. Просто удачно замаскировался под человека, как считает тот же Попугай…

Эти бессвязные мысли не оставляли его весь путь, казавшийся бесконечным. Потрясало то, что все это — всего лишь один «лабораторный сектор» одного единственного филиала. Институт представлялся теперь Буке настоящим чудовищем, задумавшим постепенно, кусок за куском сожрать саму Зону. Мысль, конечно, чересчур смелая, даже глупая. Но что-то подсказывало, что ученых ничто не остановит в непомерных амбициях. Вкупе с хорошим финансированием, разумеется. А о том, что вокруг Института крутятся громадные бабки, свидетельствовал хотя бы тот немаленький куш, который хотел отхватить сдавший его наемник.

…Они снова шли по безликому коридору — на этот раз широкому, с большими пронумерованными дверями по обе стороны. Навстречу попадались люди в лаборантской униформе, некоторые — на низких грузовых электрокарах, волокущих объемные металлические контейнеры без маркировки. Перед одной из дверей лаборанты остановились, и тот, что был по правую руку, открыл ее при помощи карточки-бейджа. Вошли в просторное, залитое ярким, но каким-то мертвенным светом помещение. Здесь было полно самого разного оборудования — от огромных компьютерных мониторов до сложных систем из пробирок, колб, стеклянных трубок и металлических баков с мощными запирающими устройствами. Но больше всего Буке не понравились объемные прозрачные шкафы вдоль стен, освещенные изнутри, со стеклянными передними дверцами. Самые неприятные ожидания оправдались: его сходу затолкнули в один из таких «шкафов», служивших, очевидно, своеобразной модернизированной клеткой. Дверца, оказавшаяся довольно толстой, мягко закрылась за ним, над головой тихо загудело: наверное, заработала вентиляция.

— Зачем вы меня заперли?! — закричал Бука, колотя кулаками по крепкому стеклу. Голос звучал глухо и безжизненно. Наверное, его слышали по ту сторону — он видел динамики, встроенные в стену над «клетками». Но крики пленника не вызвали никакой реакции: лаборанты даже не глянули в его сторону: они просто развернулись — и направились к дверям. Щелкнул замок — и свет медленно погас, остался тлеть лишь крохотный светильник на дальней стене. Что и говорить — самое время предаваться отчаянию. От новой волны разрушительных страхов спасла усталость: сработали защитные механизмы его странного организма. Не прошло и минуты, как Бука, свернувшись на покрытии из теплого упругого пластика, закрыл тяжелеющие веки и тихо выпал из реальности.

Очнулся он мгновенно. Не проснулся — а именно очнулся, настолько этот сон был похож на обморок. Не сразу удалось вернуть себе чувство реальности, понять, где он находится, что означают эти стеклянные стены и ослепительный свет, бьющий снаружи. Он сел на полу — потому что больше сидеть здесь было не на чем, поморгал, болезненно щурясь на свет.