Стеклянная ловушка - Сергей Самаров

— Так точно, товарищ подполковник. Обрисовал ему ситуацию, привел свои аргументы.

— И что профессор? Как отреагировал?

— Он же умный человек. Принял аргументы безоговорочно. Согласился с моими доводами. И даже обещал выделить на каждого солдата взвода по флакончику со стимулятором для предстоящей операции. В перерыве перед последними занятиями обещал провести с солдатами беседу по поводу действия самого стимулятора. Время я ему указал точное. Мне дал задание фиксировать все события на своем компьютере. Компьютер еще не передал. Наверное, в казарму принесет.

— И то слава богу, — согласился подполковник. — Я думал, он будет настаивать и уговаривать. Опасался, что ты поддашься. Ладно, работайте, я не буду мешать.

Отработали мы чисто. Я даже удивился, что офицеры оперативного отдела составили план, почти совпадающий с моими собственными мыслями. Вплоть до мелочей.

Они точно так же рекомендовали мне использовать беспилотник вертолетного типа для предварительного исследования тоннеля. И тоже предположили, что беспилотник будет обнаружен датчиками движения и замечен камерами слежения, которые должны быть там установлены. Но при этом выразили уверенность, как и я, что бандиты не взорвут тоннель сразу после пролета беспилотника, то есть не среагируют на него, а будут ждать, когда в тоннель зайдет мой взвод, чтобы уничтожить взрывом его.

Единственное, что не учли оперативники, но просчитал я, что при такой длине тоннеля там обязательно должен быть и запасной боковой выход, предположительно где-то посредине. Во-первых, запасной выход обеспечит вентиляцию и создаст приток необходимого воздуха. Все-таки в тоннеле не было искусственной вентиляции, как в шахтах. Во-вторых, всегда требуется иметь запасной выход на непредвиденный случай, когда надо срочно выбраться на поверхность.

Непредвиденный случай мог быть любого порядка. И землетрясение в горах, что в Дагестане вообще-то случается не слишком часто, тем не менее случается. И бомбардировка зоны вероятного пролегания тоннеля глубинными бомбами. И вообще что угодно. Правда, для этого в некоторых обстоятельствах следует точно знать, что тоннель обнаружен. Но об этом бандитам сразу сообщит пролет беспилотника.

Но тот же квадрокоптер, по моему замыслу, как и по замыслу оперативного отдела, должен быть оснащен предельно сильным тепловизором, который определит место установки камеры слежения и датчиков движения. И согласно нашему одновременно, но при этом параллельно продуманному плану бандиты не имеют возможности определить, что за груз несет на себе беспилотник. А он должен доставить примерно в середину тоннеля — определить место нам поможет система GPS — «глушилку», которая, после дистанционной активации, отключит датчики движения и камеры наблюдения. Включить «глушилку» я согласно своим замыслам намеревался только после того, как бандиты произведут взрыв тоннеля. Вернее, не всего тоннеля, а дальней от себя части. Я к этому времени должен буду уже оказаться около бокового выхода. Там же скорее всего в это же время окажутся и бандиты. По крайней мере те, что намерены атаковать в спину взвод старшего лейтенанта Простолюдинова.

Бандиты, как я посчитал, ни при каких обстоятельствах не откажутся от своего замысла устроить взводу спецназа ГРУ ловушку. Это для них, в случае успеха, будет большим плюсом на будущее и, как обычно случается, повышенным финансированием в настоящем. И потому они стремительно преодолеют половину тоннеля, выйдут сбоку и там будут ждать взрыва под землей. Взрыва, что похоронит, как они считают, в тоннеле мой взвод, который они обнаружат с помощью датчиков движения и, возможно, видеокамер, если таковые в тоннеле будут установлены.

По мысли бандитов, я со взводом должен буду пробираться медленно и осторожно, опасаясь попасть в ловушку, как обычно ходят люди в незнакомом месте, тем более там, где ожидается опасная встреча.

Бандиты рассчитывают меня опередить. Моя задача — не допустить этого и в быстром темпе проскочить первый участок тоннеля до того, как будет произведен его подрыв. А подрыв не будет произведен, пока тоннельная часть банды не выйдет на поверхность и, вероятно, пока не сообщит об этом. Может быть, именно эта часть банды сам подрыв и произведет. Раньше взрывать нельзя, поскольку взрывная волна по тоннелю пролетит стремительно и сметет со своего пути людей вместе с оружием и в той части тоннеля, который вообще взрывать не планируется.

Оперативники просчитали, что я должен уничтожить банду в тоннеле с помощью огнеметов, когда они устанут ждать и двинутся в мою сторону. И даже заказали к ним специальные станины от гранатометов «Вампир», которые будут жестко фиксировать тубы огнеметов, а выстрел я должен буду производить с помощью простого длинного шнура, сам находясь снаружи. И уже после того, как тоннель остынет, то есть гарантированно минут через десять, я должен буду двинуться вперед.

В варианте оперативного отдела я видел много недочетов и неувязок. Мой вариант был более опасный и опирался на расчет времени. Но он был и более действенным с точки зрения возможности нанести противнику максимальный урон. Кроме того, бандиты будут уверены, что уничтожили мой взвод, и не двинутся в нашу сторону, а воспользуются боковым выходом. Это позволит им кратчайшим путем зайти в спину взводу Простолюдинова.

Выбор был за мной. Я мог выбрать только свой вариант, поскольку, если боковой выход все же существует, при выполнении плана оперативного отдела взвод Простолюдинова попадет в беду. Это сразу поняли и начальник штаба, и комбат, и капитан Терентьев. И потому решено было Простолюдинову дать приказ с задержкой выступления, а моему взводу выделить восемь дополнительных часов на работу с георадаром по поиску бокового выхода. Так в принципе могла отпасть и значительная часть всего задуманного мной плана, но я заострять внимание на этом не стал, предпочитая работать, исходя из обстановки…

Начальник штаба дал задание оперативникам просчитать все варианты моего плана, который я не излагал письменно, а высказал капитану Терентьеву. Тот все записал, хотя со многим не соглашался, отчего морщился при моих словах, тем не менее не возражал при комбате и начальнике штаба.

Это задание уже само по себе значило, что оперативники застрянут в штабе до утра. Но с офицерами оперативного отдела это случается часто — они привычны, как и их жены. Я же из штаба отправился в столовую на ужин, после чего двинулся в казарму, где в перерыве между занятиями отдыхал мой взвод. До времени, на которое я пригласил профессора Горохова, оставалось еще два часа занятий на стрельбище — по снайпингу с использованием различных приборов ночного видения. Туда я тоже ехать не намеревался, решив посетить собственный дом и сообщить семье о вероятной скорой командировке. Таким образом, убедившись, что во взводе все в порядке и старший сержант Лохметьев со своими обязанностями справляется, я поручил ему и дальше командовать, а сам отправился домой.

В связи с изменениями в планах вполне вероятно было ожидать, что отправить нас могут даже ночью. Не зря же нам решили выделить дополнительные часы на изучение ситуации. С потолка, понятное дело, эти часы не падают. И потому, будучи в полной готовности к работе, я собирался ночевать в казарме, чтобы за мной не гоняли из батальона дежурную машину.