Воля и самоконтроль. Как гены и мозг мешают нам бороться с соблазнами - Ирина Якутенко

Немедленное удовольствие, которое дает в жаркий день баночка холодный колы, плюс тот факт, что Оля изначально хотела купить именно ее, сделали нездоровый выбор максимально привлекательным. Опция «кола» в Олиной оперативной памяти светилась ярким светом. Если бы к автомату не подошел Никита и Оля еще немного поразмышляла бы о долгосрочных последствиях употребления сладких напитков (в отпуск она собирается поехать на море и уже купила красивый открытый купальник), виртуальная лампочка «бутылка обычной воды», скорее всего, разгорелась бы намного ярче остальных, и Оля взяла бы именно ее. Но Никита, задав вопрос по проекту, добавил в Олину рабочую память еще несколько переменных. Как мы говорили выше, емкость памяти ограничена, поэтому в Олиной голове остались только самые значимые опции, а так как мысль о лишних килограммах не успела «раскрутиться», максимальная значимость осталась за божественным (с Олиной точки зрения) вкусом колы.

Для того чтобы те или иные стимулы оставались значимыми, оперативной памяти необходимо хорошо справляться сразу с несколькими процессами: извлекать нужные данные из постоянных «архивов», записывать информацию во временное хранилище, удерживать сведения в активном доступе, совершать с находящимися в работе фактами какие-то действия. Более того, разные сведения имеют разный «активационный потенциал»: чем он выше, тем проще извлечь какой-то факт из архива и долго удерживать его «подсвеченным» в рабочей памяти. Активационный потенциал зависит как от особенностей самой кратковременной памяти, так и от работы других нейральных систем, например лимбической (для одних людей удовольствие от колы намного выше, чем для других) или длПФК. Способность оперативной памяти противостоять помехам определяет, как хорошо человек будет фокусироваться на текущей задаче. Если эта функция барахлит, часть содержимого рабочей памяти будет все время замещаться посторонними фактами, которые будут приобретать высокую значимость. Например, человек решительно сел учить новые слова на иностранном языке, но постоянно отвлекается то на беседу домочадцев на кухне, то на пиликанье телефона, то на мысли о скорых выходных.

Хорошо функционирующая оперативная память способна компенсировать первичную излишне эмоциональную реакцию на те или иные стимулы. Если бы у Оли из приведенного выше примера этот тип памяти работал чуть лучше, она гораздо быстрее извлекла бы из мозга все соображения относительно колы и ее воздействия на организм, сравнила их и логично заключила бы, что покупать надо бутылку воды – несмотря на то, что кола вкуснее. Значимость стимулов, которые изначально не рассматривались как привлекательные, вырастает за счет работы оперативной памяти. Такими изначально непривлекательными стимулами очень часто оказываются те отдаленные цели, которых мы хотим достичь. В отличие от банки колы, аппетитного куска пирога или открытой вкладки с Facebook они не стимулируют наше чувственное восприятие, поэтому рабочая память так важна, когда мы воспитываем силу воли.

Можно сказать, что рабочая память – это компьютер, который высчитывает, насколько правильно будет поступить так или иначе в конкретной ситуации. Обычный компьютер, если его как следует нагрузить, например, запустить как можно больше программ, начинает тормозить, а то и вовсе зависает. Можно предположить, что оперативная память работает примерно так же: когда ее емкость переполняется, она теряет способность адекватно оценивать необходимые действия. Эффект «зависания» оперативной памяти при чрезмерной загрузке проявляется очень ярко, но не у всех людей.

В одном из экспериментов якобы по оценке того, как смена обстановки влияет на воспоминания покупателей, ученые предлагали добровольцам подкрепиться. В лабораторном меню было две позиции: шоколадный торт и скромный фруктовый салат. Непосредственно перед тем, как выбрать перекус, участникам на несколько мгновений показывали число, которое нужно было запомнить. Половине добровольцев досталось двузначное число, а половине – семизначное. Усилия по удержанию в памяти семизначного «монстра» радикально повлияли на выбор блюда. Стремясь не забыть его, участники, которые по тестам показывали высокую импульсивность, предпочитали торт в 84 % случаев. Когда запоминать нужно было двузначное число, они соглашались на торт в два раза реже. При этом люди, не склонные к импульсивности, выбирали вредный десерт с одинаковой вероятностью (38 %) независимо от того, какое число им нужно было воспроизвести17 [34].

Люди, которые не могут быстро обработать несколько конкурирующих стимулов и определить, какой из них на самом деле более значим для жизни, чаще других совершают необдуманные поступки. Кроме того, из-за небольшого объема памяти они в принципе не могут сравнить много факторов и ограничиваются лишь самыми значимыми – т. е. чаще всего теми, которые первыми пришли им в голову. Дополнительная загрузка системы еще сильнее перекашивает их поведение в сторону выбора опций, которые более привлекательны сейчас, но вредны в долгосрочной перспективе. Люди с хорошо развитой оперативной памятью не так чувствительны к отвлекающим стимулам – большой резерв мощности позволяет им принимать взвешенные решения даже тогда, когда во внимание нужно принять очень много факторов. Хорошая рабочая память вмещает много стимулов сразу, и, анализируя их, человек может сообразить, что стимулы, кажущиеся незначимыми, на самом деле являются очень важными.