Давай прогуляем пары - Мария Манич

мелькать, — говорю, подходя ближе.

— Не, я к тебе.

— Шмотки брата привёз? — хмурюсь. — Я опаздываю. Может, забросишь в другой раз?

— Давай я лучше подброшу тебя в универ. — Громов тянется через пассажирское сиденье и открывает для меня дверь. — Хочу покатать тебя. Садись.

Переминаюсь с ноги на ногу, придумывая причину, почему мне не стоит садиться к парню в машину. Взглянув на часы, понимаю, что причины отказаться у меня таки нет, а вот доехать до университета вовремя — очень даже есть.

Глава 13

— Я спешу, — буркаю, оправдываясь скорее перед собой, чем перед Матвеем, и забираюсь внутрь машины.

Ставлю стакан между сиденьями и тяну ремень, пристёгиваясь. Матвей довольно улыбается, демонстрируя ямочки на впалых щеках и лучики морщин у глаз. Снова залипаю на его родинку и пялюсь, как маньячка на будущую жертву.

Не пялься.

Второй раз за сутки меня катают на авто стоимостью больше, чем три квартиры в нашем городе. Только теперь я сижу впереди и имею возможность украдкой осмотреть продуманную до мелочей красотку изнутри.

— Нравится? — хвастливо интересуется Матвей. — Могу из универа забрать. И завтра подвезти, только не в такую рань.

От его цепкого взгляда не укрылся мой восторженный интерес. Поворачиваюсь к сидящему за рулем парню и, приподняв брови, интересуюсь:

— С чего такая щедрость?

Машина мягко трогается. Громов медленно переводит взгляд на дорогу, продолжая сидеть полубоком ко мне. Ремень безопасности игнорирует. Поджимаю губы. Мало он прошлый раз разбил лоб?

— Ты вроде как спасла мне жизнь, спрятав у себя от грозного — как ты там его называешь? — дяди Тиграна.

— Тагира!

— Не суть… Я умею быть благодарным. — Похотливый блеск в его глазах может не увидеть только идиотка.

Я не идиотка. И я ничего не понимаю. Такие парни, как Громов, не интересуются такими девушками, как я. Они интересуются восточной красоткой Наргиз или милашкой Таей. Подвозят в универ их, а не таких, как я.

Например, сегодня, пока собиралась, я даже не подмахнула тушью ресницы, и, скорее всего, под глазами ещё размазанные остатки вчерашней. Незаметно костяшками пальцев пытаюсь стереть тёмные разводы. Губы у меня ссохлись и немного потрескались, нуждаются в увлажнении. Смачиваю их языком.

— Это не твоя машина.

— У меня нет проблем взять её себе, как видишь.

— У тебя есть девушка. Вози её.

— А я не предлагаю тебе занять её место, — усмехается.

— У тебя, вообще, права есть? — внезапно озаряет меня догадка.

С сомнением кошусь на дверную ручку: ещё не поздно выбраться наружу, пока мы застряли на светофоре недалеко от моего дома.

— Это уже детали. Не трусь, Коротышка, сейчас пощекочем нервишки. Где-то здесь недалеко стояли гайцы. Как думаешь, каковы шансы, что они нас тормознут? Хочешь поспорить? — подмигивает.

— Я бы с удовольствием поспорила на твои мозги, но у тебя их, видимо, нет. Раз ты постоянно творишь какую-то фигню.

— Не будь скучной занудой, Ле-ра, — манерно растягивая слова, говорит Матвей.

Ловко перестраивается в крайний левый ряд, подрезая при этом жёлтое такси. Протяжный возмущенный сигнал летит нам вслед.

— Эй! Тебя не учили вежливости за рулём? — рычу, вцепляясь пальцами в своё сиденье.

— Сама сказала — опаздываешь, — игриво косится в мою сторону Громов, продолжая растягивать губы в улыбке.

— Ты чокнутый! Справки от психиатра у тебя тоже нет?

— Почему? Есть. С пометками.

Он откровенно веселится. Нагло ухмыляется, ведёт себя развязно. Подрезает ещё несколько автомобилей и пролетает на красный, не думая тормозить.

Когда мы подъезжаем к универу, я радуюсь не тому, что приехала вовремя, а тому, что осталась после этой поездки жива!

— Если ты ждешь от меня спасибо — не дождешься, — бурчу, собирая в кучу свои вещи, чтобы как можно быстрее покинуть «панамеру» и оказаться подальше от Громова, который оказывается самой настоящей шаровой молнией.

— Спасибо мне не надо, — произносит Матвей, дёргает меня за выбившийся из гульки локон, привлекая внимание.

— Ай! Что за детские замашки, Громов?

Гневно смотрю на него. Надеюсь, мой взгляд красноречиво транслирует посыл: «Пошёл ты!»

Он протягивает мне тонкий чёрный телефон. На экране горит меню набора номера.

— Вобьёшь свой номер? Я тебе должен.

— Только поэтому? — вылетает из моего рта, прежде чем мозг успевает подать сигнал заткнуться несущему чушь языку.

— Не только, — говорит Матвей, склоняя голову набок. — Хочу повторить. Я, ты, твоя спальня…

Закатив глаза, фыркаю и, толкнув дверь, выбираюсь наружу. Понимаю, что забыла свой стакан и вновь заглядываю в машину как раз вовремя, потому что нахал Громов уже собирается из него отпить.

— Даже не думай… — произношу угрожающе.

— Давай прогуляем пары?

— Нет, — цежу сквозь зубы и громко, совсем не так, как сделала бы это со своей машиной, хлопаю дверью.

Мне кажется, или в салоне раздается тихий смех?

— Ясная! — возмущённо звучит за спиной Тайкин голос.

Непроизвольно втягиваю голову в плечи, почти полностью скрываясь в пушистом шарфе. Чувствую приближение бури.

Стремительно двигаюсь навстречу подруге, подальше от чёртовой машины и её водителя, его смех до сих пор эхом звучит в моей голове.

— И тебе привет! Звонка ещё не было?

— Тебя что, Клим привёз? Ещё подруга называется! — шипит змеей. — Предательница.

Голубые всегда милые глаза мечут молнии. Губы поджаты и трясутся. Тая вот-вот зарыдает.

Так сильно влюбилась в этого мажора? Вот же дурочка, у него таких, как она, хоть вагоны разгружай.

Одной рукой обнимаю её за плечи, Тая пытается её стряхнуть, отворачиваясь.

— Это был Громов. Не Клим. Помнишь его бритого хамоватого друга? — пытаюсь её успокоить.

Тая смотрит вначале на меня, внимательно и вдумчиво, словно пытается взглядом сканировать и понять, лгу ли я ей. Затем оборачивается на злосчастную машину и обратно ко мне. Её зрачки расширяются, рот приоткрывается, она хватает им воздух и начинает сыпать вопросами:

— Громов? Ты с ума сошла, Ясная? Он опасен для общества! Как ты с ним в одной машине оказалась? В машине Клима! Зачем ему тебя подвозить? Где его Мисс Вселенная на минималках?

— Я не знаю. — Стягиваю резинку с головы и трясу волосами. — Это долгая история.

— Если у неё есть романтический подтекст, я хочу послушать.

— А если есть