Против шерсти - Стефан Серван

От смеха Сары мне было намного больнее, чем от взгляда Морган. Мне хотелось выть. Мне хотелось заставить Сару страдать. Я чуть было не выболтала, что произошло тем вечером перед аварией. Я была готова рассказать то, что я так долго скрывала, стоя посреди туалета в присутствии других девушек. Я была готова броситься на Морган. Думаю, я была в таком бешенстве, что могла бы ее убить.

Но я сдержалась, закусив губу.

Я ничего не сказала. Я молча заперлась в кабинке с надписью «Только для животных».

* * *

Как-то раз после обеда я пошла на барахолку. Я знала, что Том вернулся со стажировки в тот же день. Я заглянула в витрину магазина, чтобы убедиться, что Тома там нет. Он уехал еще до начала всей этой истории. Возможно, он даже не знал, что происходит. Это было маловероятно, но Том иногда был таким странным, а большую часть времени сидел уткнувшись в книгу, смотрел фильмы или копался в моторе, так что было бы неудивительно если бы новости прошли мимо него. Но я не была готова предстать перед Томом в таком виде. Когда я вошла в магазин, месье Бланше пробормотал еле слышное «здравствуйте». Моя шерсть, казалось, совсем его не смущает. Он, по своему обыкновению, был таким же неприветливым. Ко мне подошел Уголек и стал тереться о мои ноги. Вот ему я точно нравилась.

Я пролистала «Ловца на хлебном поле». У меня подпрыгнуло сердце, когда между страницами я увидела клочок бумаги.

Встр в среду в парке в 15? Творится какой-то ужас. Надеюсь, ты в порядке. Т. (P. S. Могу зайти к тебе, если хочешь?)

Я сунула записку в карман. У меня был день на подготовку.

Я уже собиралась уходить, когда почувствовала в магазине какой-то особенный запах. Запах Кошки. Не просто Кошки. А той, которую я знала.

Я прошлась взглядом по стеллажам и увидела ее у полки с туристическими принадлежностями. Ее лицо скрывал черный платок. Это была Фатия. У нее была темная, почти черная шерсть. Несмотря на длинное платье и зеленый бесформенный свитер, Фатия все равно была похожа на дикое существо. Ее гибкое тело извивалось, словно тело пантеры, когда она ходила между полками магазина.

Я спряталась за витриной с удобрениями и гербицидами.

Фатия оплатила покупки на кассе. Газовый баллончик, батарейки, термозащитное одеяло. Пока она складывала все это в рюкзак, о ее ноги терся Уголек.

Когда Фатия вышла из магазина, я пошла за ней. На улице темнело, и фонари включались один за другим. Меньше чем через час я должна была встречать Сати у детского сада, но мне было слишком интересно. Мне хотелось узнать, где Фатия пряталась все это время. Конечно, я могла ее окликнуть и поговорить с ней, но от нее исходил запах злобы, поэтому я не стала этого делать.

Фатия быстрым шагом прошла по центру города. Она даже не подняла голову, когда проходила мимо своей многоэтажки. Она свернула на улицу, которая вела из города. Я не понимала, куда она идет.

Я шла за Фатией по пустым тротуарам, на которых валялись пластиковые пакеты. Моросил мелкий дождь, и от этого свет больших неоновых вывесок не был таким ярким, как обычно. Мимо проезжали машины, водители не обращали на нас внимания. Фатия ни разу не обернулась. Мы, как две тени, шли по ноябрьской темноте.

Фатия свернула к стадиону. На поле парни играли в футбол. В ослепляющем свете прожекторов их силуэты казались огромными. Парни были явно в отличной форме, они бегали с деловитым видом, плевали себе под ноги, поносили друг друга, стоя на разных концах поля. На трибунах виднелась кучка замерзших девушек, которые фотографировали игру. Парни время от времени показывали им победные жесты. Они бегали с голыми руками и ногами и, казалось, презирали холод. У них были красные щеки, изо рта поднимался пар, на затылках блестели капельки пота. Я чувствовала запах их пота. Опьяняющий запах. В белом, чистом, почти нереальном свете прожекторов парни выглядели беззаботными и сильными одновременно.

Фатия скрылась за стадионом. Я медленно пошла за ней. Вокруг была полная темнота. В воздухе витал тяжелый, сладкий и даже немного противный запах. Так пахнут фрукты, которые надолго оставили в пластиковом пакете. Меня бросило в дрожь от скрежета гравия под ногами. Я вдруг задумалась, что я вообще здесь делаю. Я уже была готова повернуть назад, когда в нескольких метрах от меня появился огонек. Маленький синий огонек, который по краям становился оранжевым. А над ним склонилось лицо пантеры.

– Что тебе нужно, Луиза? – раздался хриплый голос Фатии.

Я подпрыгнула. Она с самого начала знала, что я за ней слежу. Она меня почуяла.

– Конечно, я тебя учуяла, – сказала Фатия, словно читая мои мысли. – Думаешь, ты все еще человек? Ты пахнешь так же сильно, как и я.

Я смахнула капли воды, которые текли по моей шерсти, и сделала несколько шагов в сторону Фатии.

Я увидела палатку и матрас на земле. Натянутый брезент, железные миски, небольшую горелку, на которую Фатия поставила консервную банку.

– Ты здесь живешь?

Фатия зажгла сигарету. Откуда-то из темноты вынырнул серый кот и стал тереться о ее ногу.

– Да, это мой дом, – ответила она, гладя кота. – Что тебе нужно?

– Я хотела узнать, что происходит. Что с тобой случилось.

– Ты теперь моя подружка? Я думала, ты меня не любишь.

Я замотала головой:

– Нет, что ты… Ну, я, скорее, завидовала, потому что ты нравилась мальчикам, да и Сара тебя очень любила.

Повисло молчание.

Я повторила вопрос:

– Что с тобой случилось?

Фатия сделала затяжку и пожала плечами:

– То же, что и с тобой, Луиза. Хромосома Т. Мутация. Не нужно быть гением, чтобы это понять.

Она отцепила от свитера карточку и швырнула ее в сторону палатки. Я чувствовала исходящую от нее злобу. Кот, должно быть, тоже ее чувствовал, потому что поспешно убежал.

– Я не про это, я имела в виду, почему ты больше не живешь дома? – спросила я, тщательно подбирая слова. – Почему в школу не приходишь?

– А ты как думаешь?

– Я… я не знаю.

Она вымученно улыбнулась:

– Бедняжка Луиза, ты всегда такая потерянная?

Я не знала, что ответить. Да, я была потеряна.

– Знаешь, что они со мной сделали, когда меня исключили из школы? Те два мужика. Ревер с Лемуаном и целая толпа врачей заперли меня в больничной палате и заставили меня сдавать анализы. Меня вообще никто не спрашивал. Отца и брата тоже. У них даже не было права меня навещать. Государственная тайна. Я была для этих людей подопытной крысой, Луиза. Просто-напросто подопытной крысой. Не девушкой. Не человеком. Да даже не крысой, не животным. Я была для них объектом исследования. – Фатия выбросила окурок в темноту. – Если ты достаточно сообразительная, то догадаешься, что они со мной сделали, но я уверена, что тебе не хватит воображения. Этого никто не сможет представить. Никто.