Колесо судьбы. Дочь вождя - Морвейн Ветер

– Что произошло? – спросил Льеф, зарываясь лицом Кене в волосы и вдыхая аромат мёда, который их пропитал.

Кена сдержала рванувшийся из горла всхлип – в объятьях Льефа было слишком хорошо, слишком тепло, чтобы управлять собой – и твёрдо, насколько могла, произнесла:

– Он убил моего брата.

– Была война.

Кена рванулась из его рук и выкрикнула, оборачиваясь:

– Война?! На войне не убивают так! Мой брат умирал три дня!

– Кто был твой брат? – спросил Льеф, нахмурившись. Он начинал понимать.

– Конахт, сын вождя.

Льеф молчал. Не смерть Конахта его поразила.

– Ты – дочь вождя? – спросил он. – Почему не сказала?

– Какая… Какая разница теперь! – Кена всё-таки закрыла глаза руками и расплакалась. – Нет больше вождя. Ничего нет. Больше некому петь. Только кровь затопила небеса.

– Я должен был понять… – задумчиво произнёс Льеф и притянул её к себе.

Кена уткнулась ему в плечо, продолжая всхлипывать.

– Кена… – Льеф облизнул губы. – Никто больше не должен об этом знать. Все дети вождя должны отправиться к богам. Одину нужна их кровь.

– Одину… Что за безумный бог?

– Твой брат должен был умереть, – твёрже повторил Льеф. – Такова воля богов.

– Я понимаю, что такое – воля богов! Я понимаю, что преступников вешают на дереве, чтобы Эзус был милостив! Я понимаю, что Тевтат просит топить неверных в чане с водой! Но никто… Никто не умирает так, как умер мой брат!

Кена попыталась вырваться, но не сумела. Льеф лишь плотнее прижал её к себе. Он не разделял уверенности Руна в том, что детей врагов нужно бросать на копья, а сыновей конунга отправлять к богам. Он понимал, что если оставить их в живых, они поднимут мятеж среди рабов, но всё равно не видел смысла растягивать казнь на три дня.

Но Льеф промолчал. Он ничего не хотел объяснять. И оправдывать – ни себя, ни своего брата – тоже не собирался.

– Возьми, – свободной рукой Льеф наполнил одну из чарок мёдом и поднёс к губам Кены. – Ты сама сказала – прошлого не поменять. Теперь ты моя. И так будет всегда.

Кена послушно осушила чарку, потом ещё одну и потихоньку затихла.

– Льеф… – Кена запрокинула голову и провела кончиками пальцев по щеке северянина. – Спасибо.

– За что?

– Что взял меня себе. Что никому больше не отдашь.

Льеф, смутившись, лишь коснулся поцелуем её виска.

– Отнеси на кухню остатки. И давай ложиться спать.

Кена судорожно кивнула. Она немного боялась покидать спальню Льефа после того, как повёл себя Рун, но понимала, что не сможет вечно сидеть здесь – и Льеф не сможет вечно её сопровождать.

Собрав утварь на поднос, она отправилась выполнять приказ, а когда вернулась – Льеф лежал в одной рубахе под пуховым покрывалом. Глаза его из-под чёрных густых бровей внимательно смотрели на южанку.

– Мне… – заговорила Кена и обвела себя взглядом.

– Раздевайся и иди ко мне, – приказал Льеф. Голос его обжигал.

Кена чуть приблизилась и, отстегнув плащ, уронила его на постель у ног Льефа. Затем развязав пояс, распустила безрукавку – и тут же ладони Льефа проникли под её полы. Ощупали бока и спину, сползли вниз. Ягодицы Кены невольно поджались, когда ладони Льефа стиснули их.

– Я так ждал этого…

Кена наклонилась и, поймав в ладони лицо Льефа, принялась целовать.

Ощупав самые соблазнительные места, Льеф освободил Кену от безрукавки и, не переставая целовать, стал стягивать остальную одежду. Узкие бёдра оказались у самых его глаз. Льеф облизнул губы и потянул Кену на себя. Уронил на кровать – и Кена мгновенно утонула в неге, окружившей её. Четыре месяца она спала на колючем соломенном тюфяке, а последние две ночи – на промёрзшей северной земле.

Льеф касался губами её плеч, рук и груди, и Кена стремительно засыпала под его поцелуи.

– Кена! – окликнул её Льеф, заметив, что глаза девушки давно закрыты, и она перестала отвечать на ласки. Приподнялся на локте, заглянул в блаженствующее лицо Кены и вздохнул.

Прижал Кену к себе и тоже попытался уснуть.

Пробудившись, Кена несколько смутилась того, что произошло.

Она приподнялась на локте и долго смотрела на Льефа, спавшего рядом на боку. Рука Льефа лежала на поясе Кены, словно даже во сне северянин хотел её защитить.

Кена протянула ладонь и легко коснулась кончиками пальцев его виска. Ей было странно думать, что здесь, в такой дали от дома, она нашла человека настолько близкого и нужного.

Кена подумала, что Льеф мог бы не ждать – ни вчера, ни много раньше. С самого начала он имел над Кеной полную власть, но до сих пор ни разу не причинил вреда. Кена хотела ему отплатить, но не знала как. Она лишь легко коснулась губами подбородка Льефа и, выпутавшись из его рук, встала.

В комнате, выделенной Льефу, было множество тканей. Окна прикрывали тяжёлые занавеси небесно-голубого цвета с красивым шитьём, а стены украшали гобелены. Мебель покрывала резьба, и помимо кровати и сундуков имелся небольшой стол. А ещё на стене висело бронзовое зеркало, и, потянувшись, Кена против воли заметила в нём себя.

Она склонила голову набок и подошла к зеркалу ближе. Кена давно не видела своего лица – разве что в речной воде. Она удивилась, насколько хрупким стало её тело, и как топорщатся волосы, разметавшиеся по плечам.

Кена нашарила на полу рубашку, натянула через голову, но всё равно осталась недовольна. Ей хотелось порадовать Льефа хоть чем-то, хотя бы тем, что она хорошо выглядит для него. И потому, подобрав свою одежду, она облачилась и выбралась в коридор.

Зевая, Кена пробиралась к выходу из главного дома и раздумывала о том, где здесь река – во время прошлого визита ко двору конунга ей было не до того.

Цель её, впрочем, отыскалась довольно легко: серебристая полоса сверкала у самого края усадьбы, и к бревенчатой кухне оттуда шло несколько девушек с коромыслами.

Кена решительно направилась к реке и, выбрав местечко потише – такое, где её было не разглядеть за кустами – сбросила одежду на сухой участок земли и стремительно нырнула.

Вода оказалась ледяной, так что Кене тут же захотелось выскочить назад, но нужно было хоть немного отмыть волосы, чем она и занялась. Кена фыркала и оттирала длинные пряди, на которых за время поездки собралось много грязи. Она так увлеклась, что не заметила момент, когда на берегу показался человек.

Кена собиралась выбираться из воды, когда подняла взгляд к одежде и увидела, что над ней стоит длиннобородый Льефов побратим.

Кена замерла. Несмотря на холод, ей расхотелось выходить.

Рун стоял и беззастенчиво изучал ту часть тела Кены, которая виднелась из воды.