Алхимия любви - Ника Ёрш

– Только одежду на себя верни, – попросила непреклонно.

Ей показалось, уголки его губ дрогнули в улыбке.

– Как раз собирался.

– И отдай мне послание от мамы, – потребовала Сабина, краснея. Еще не хватало, чтобы над ней смеялись. – И спать мы будем раздельно.

Вольт закатил глаза, но не стал больше ничего комментировать и протянул ей магический шарик, активирующийся только в руках адресата.

– Сабина Хьюз, – проговорила она, принимая магограмму, – готова принять сообщение.

Шарик дернулся в ее руках и взлетел на уровень глаз, где стал таять в воздухе, при этом сообщая голосом миссис Абигейл Хьюз:

«Саби, это письмо можно слушать лишь в присутствии твоего мужа. Убедись, что вокруг нет лишних ушей».

Сабина озадаченно посмотрела на приближающегося супруга, проговорила тихо: «Исполнено», и они продолжили слушать сообщение плечом к плечу.

«Надеюсь, у вас все хорошо, потому что у нас с папой снова плохие новости… Дело в том, что запрос о практике ты отправила на бланке сирта его величества, поэтому ответное письмо на него пришло в канцелярию королю. Мы не вдавались в подробности раньше, так как не считали, что тебе важно это знать. Но обстоятельства изменились.

Ты и сама знаешь, что есть очень мало профессий, где женщины признаются специалистами. Столица наиболее благосклонна к попыткам женщин реализовать себя, а вот в отдалении все не так радужно… Потому университет уточнил – действительно ли ты, одинокая молодая девица, желаешь проходить свою практику в пригороде Белфорта? И тогда Роберту пришлось объясниться с его величеством, получившим донесение о запросе.

Одним словом, вашу свадьбу и дальнейшую практику (а для Вольта – смену работы) одобрили свыше. И, казалось бы, все хорошо сложилось. Но сегодня «Вестник Соулдона» выпустил листовки с экстренной сплетней: Тони Фокс проболтался кому-то, что избил простыша по просьбе подружки, с которой учился.

У самого парня нервный срыв, его отец запрещает общаться с Тони. А про тебя в обществе пошли слухи. Будто ты специально вышла замуж и уехала, а вся история вашей с мистером Краспером любви – выдумка. Следователь обещал добиться опровержения от желтой газетенки, а Роберт лично заверил его величество, что все это ложь.

И что ваш брак – не фикция.

История приняла гораздо более серьезный оборот, чем раньше, дочка. Теперь вам просто необходимо делать все, чтобы люди поверили в вашу любовь. Возможно, среди людей, с которыми вам предстоит общаться в Белфорте, будет кто-то из этих подлых желтых репортеров! Надеюсь, я не должна объяснять, как не любит его величество, когда ему лгут? Умоляю вас проявить максимальную осторожность и внимательность. Никто не должен решить, что этот брак – подделка. Люблю тебя, дочь».

Голос затих, а голубоватый дым окончательно рассеялся. Сабина посмотрела на Вольта и прошептала:

– Чертов Юан Филз.

– Что? – нахмурился ее муж. – При чем здесь?.. Что ты имеешь в виду?

– Очевидно же, что этот подлый репортеришка или его собрат втерся в доверие Тони и все выспросил, – печально сообщила Сабина. – Ненавижу репортеров!

– Прекрасно! – всплеснул руками Вольт. – Сама-то ты – святая простота! Написала какое-то письмо на бланке сирта и окунула нас тем самым лицом в дерь…

– Попрошу не выражаться!

– Ой, прости, – его глаза потемнели от гнева. Повернувшись всем корпусом, он навис над ней. – Твои нежные ушки не могут выдержать плохих слов. И побить никого ты тоже не можешь – зачем марать хрупкие белые ручки? Можно же попросить друга, а потом свалить подальше, по пути сломав судьбу еще и мне!

– Я никого ни о чем не просила! – Сабина отступила и уперлась в кресло. – И твоя судьба была в твоих руках, а не в моих! Ты сам пришел. Уж не знаю, какие грешки за тобой водятся, Краспер, но, видимо, они не самые простые, раз ты был вынужден поддаться шантажу! И не надо винить во всем меня!

– А кого мне винить? – ледяным тоном спросил он. – Это твой отец и его репутация вмешались в мою жизнь. За три дня его манипуляций меня заставили жениться на тебе, бросить работу, бросить… другие важные интересы и ехать к орку в!..

Сабина закрыла ладонями уши и начала громко петь песню, заученную ею еще в школе для благородных девиц:

Если дождусь я тебя, весна,

Если придешь ты за мной, любовь,

То смогу я смеяться вновь,

А пока мне не до сна:

Думаю вечно о сердце своем,

Что равнодушно ко всем вокруг,

Где же ты, милый друг,

Что заполнит пустоту в сердце моем?!

Где же ты,

Где же…

Вольт, сначала просто замерший с открытым ртом, на припеве отмер и, картинно плюнув в сторону, ушел в ванную комнату, зачем-то прихватив фрак.

Сабина, глядя на закрывшуюся за ним дверь, медленно опустила руки, чувствуя дикую слабость во всем теле. Она хотела уже прилечь и буквально минутку отдохнуть, но тут в номер постучали. Прибыло шампанское с поздним ужином.

– Что ж, может быть, оно и не лишнее, – прокомментировала Сабина. И, сунув серебряную монетку в руку парнишке, принесшему заказ, попросила: – Откройте одну бутылку.

Вольт вошел в ванную комнату и с трудом заставил себя аккуратно прикрыть дверь. Срываться на вещах он всегда считал глупостью, на людях – совсем бредом. Но Сабина Хьюз выводила его из себя с таким завидным постоянством, что он стал переживать, насколько крепким окажется его терпение.

Включив воду, он уперся руками в раковину и, опустив голову, стал уговаривать себя быть стойким. Но даже спустя минуту ему по-прежнему хотелось выскочить в комнату и хорошенько встряхнуть Сабину, чтобы закрыла хорошенький рот хоть на денек. А лучше навсегда.

Пока девчонка молчала, он умудрялся забывать о ее гадкой, избалованной натуре. Но стоило ей начать говорить…

Вольт поднял голову и посмотрел в чуть запотевшее зеркало. Отражение выглядело измученным и сердитым.

– Ты справишься, – проговорил он, выпрямляясь. – Выбора все равно нет.

Вольт отложил в сторону очки, разделся и принял наконец душ. Такой горячий, что кожу буквально обжигало. Лишь в конце он выкрутил кран с холодной водой до упора и, издав бодрое «Ух!», вышел одеваться.

Вода прочистила голову и немного привела в порядок уставшее тело. Однако, промокнув тело полотенцем и надев брюки, он не спешил выходить к Сабине.

– Что ж, удиви меня, дядюшка, – усмехнулся Вольт, вынув из кармана фрака письмо Оливера. – Пусть это будут хорошие новости. Для разнообразия.