Варни вампир - Томас Прест

— Мне вставить стекло обратно? — спросил Маршдел.

— А зачем? — апатично ответил Генри. — Теперь это уже не важно. Меня больше не интересует будущее и все то, что случится со мной. К чему мне жизнь, которая отныне кажется такой ужасной и жалкой?

— Мой друг, не надо поддаваться унынию, — сказал доктор. — Иначе скоро вы станете моим пациентом.

— Я не могу ему не поддаваться!

— Генри, будьте мужчиной. Если вы считаете, что вас одолевает какое-то зло, то сражайтесь с ним и делайте все возможное для защиты вашего семейства.

— Я тут бессилен.

— Перестаньте потакать безволию! Мистер Маршдел, послушайте. Нам действительно незачем возиться с этим стеклом. Давайте уйдем отсюда.

Доктор взял Генри под руку и пошел с ним к дороге, на десяток шагов опережая Маршдела и Джорджа.

— Генри, чтобы встретить зло лицом к лицу, будь оно большим или малым, надо противопоставить ему чувство вызова — сплав воли, помноженный на упрямство. К примеру, когда со мной случается нечто неприятное и неприемлемое, я убеждаю себя, что без особого труда справлюсь с этой ситуацией, и становлюсь неуязвим для зла.

— Неужели это помогает?

— Да. В таких случаях я сержусь, и злость пробуждает во мне упрямство, которое тут же превращает в ничто все мои переживания и печали. Если бы я поддался злу и начал хныкать, как это делают многие люди под предлогом смирения, мои чувства стали бы ядом. А так они остаются на периферии души.

— Но опасность, нависшая над моим семейством, превосходит все, что приходилось терпеть другим людям.

— Я сомневаюсь в этом. И даже если это так, то я на вашем месте стал бы втрое упрямее и злее.

— И что бы вы сделали?

— Прежде всего, я сказал бы себе: "Да, на свете могут быть сверхъестественные существа, возникшие из-за каких-то сбоев повседневной природы. Возможно, они опасны и несносны для живых людей. Но если они есть, я отрицаю их существование. Взять к примеру вампиров. Если они существуют, то я отрицаю этот факт". Позвольте своему воображению нарисовать вам худший из ужасов. Позвольте страху напугать вас и заполнить ваш ум самыми страшными предчувствиями. А потом превратите их в ничто и с тех пор отрицайте даже саму их возможность.

— А вы не находите, что это похоже на отрицание небес и Бога?

— Конечно, нет. Все наши слова и поступки производятся импульсами мозга, который дан нам небесами и Богом. Если Господь создал интеллект и определенный механизм рассудка, значит Он был не против той работы, для которой предназначен ум.

— Я знаю ваше мнение об этом. Вы уже говорили мне о нем — и не раз.

— Мой друг, это рассуждения разумного человека, построенные на основе логических предпосылок. И я вновь советую вам, не поддавайтесь горю — даже если ваш дом действительно посетил вампир. Отрицайте его! Вернее, сражайтесь с ним! Самосохранение — это величайший закон природы, внедренный в наши сердца, так что смело берите его себе в помощники.

— Я попытаюсь следовать вашему совету, — со вздохом ответил Генри. - Хотя сейчас мне скорее нужна помощь религии, чем методы по укреплению духа.

— Но укрепление духа — это и есть религия.

— Разве?

— Так считают многие адепты, и я согласен с ними. А если в религиозных текстах вы найдете какие-то противоречия моим словам, то отнеситесь к ним, как к аллегориям.

— Но, мистер Чиллингворт, я не могу отрекаться от возвышенных истин Писания. Пусть они будут непонятными для меня. Пусть они будут казаться мне странными и надуманными. Но они священны, и я не имею права относиться к ним, как к аллегориям. Мой разум тоже иногда не соглашается с ними, однако это законы Неба.

Такой неоспоримый аргумент оставил доктора без слов, хотя он слыл отчаянным спорщиком и любил посмеяться над догмами мировых религий особенно, когда они шли вразрез с его философией превосходства человеческого разума. Тем не менее, слова Генри заставили замолчать этого прирожденного скептика — и не потому что он питал отвращение к набожной глупости других людей. Просто доктор честно признал свое поражение в диспуте, и ему больше нечего было сказать.

К тому времени они подошли к особняку, и мистер Чиллингворт, будучи порядочным и ненавязчивым человеком, попрощался с братьями и мистером Маршделом. Перед тем как уйти, он пообещал им вернуться утром, чтобы еще раз проверить состояние Флоры. Генри и Джордж по настоянию Маршдела отправились домой. Было видно, что посещение склепа произвело на юношей глубокое впечатление и ввергло их в пучину беспросветного отчаяния.

Ночные события. — Второе появление вампира. — Пистолетный выстрел.

Несмотря на добровольное согласие довериться заботе матери и собственной храбрости, Флора после ухода братьев почувствовала куда больший страх, чем ожидала. Ею овладело предчувствие, что вечером с ней может случиться беда — еще хуже прежней.

Раз за разом она ловила себя на том, что тихо шепчет фразу:

— Как бы мне хотелось, чтобы они вообще не уходили.

Ее мать тоже ощущала неловкость и страх. Миссис Баннерворт понимала, какой жалкой защитой она была для своей прекрасной дочери. Одна лишь мысль, что ужасный гость может вновь появиться, лишила ее тех малых сил, которые она имела.

— Они обещали вернуться через два часа, — успокаивала ее Флора, — и эти два часа скоро пройдут.

Однако в сердце девушки жила и другая надежда, которая придавала ей уверенность. Эта надежда произрастала из плохого семени, показывая собой, насколько сильно ум Флоры полагался на ужасное суеверие о сверхъестественных существах. Ее рассуждения были следующими: мужчины покинули особняк в девять вечера и сказали, что вернутся в одиннадцать, а вампир в прошлый раз появился намного позже.

— Он пришел после полуночи, — шептала она. — Возможно, ему нельзя появляться раньше. Возможно, до этого времени он не имеет силы охотиться за людьми, и, значит, я буду в полной безопасности.

Флора отказалась ложиться в постель до возвращения братьев, и они с матерью заперлись в маленькой комнате, которая использовалась для завтраков и имела окно с видом на лужайку. Дубовые ставни на окне были надежно закрыты перед уходом мужчин в их секретный поход, результат которого, будь он известен Флоре, только добавил бы ужаса ее напуганному сердцу.

Но она не ведала о нем, и слава Богу, поскольку ее мысли и без того находились под гнетом воображаемых страхов. Флора ждала одиннадцати часов, а в это время ее братья собирали новые доказательства о чудовищной реальности вампира. И несчастная девушка зря принуждала себя к наивной вере в то, что он был лишь видением ее сна.

Братья и мистер Маршдел ушли около девяти вечера и обещали вернуться к одиннадцати. Услышав, как часы, стоявшие в холле, пробили десять, Флора облегченно вздохнула. Им осталось ждать полсрока.