Родная кровь - Anne Dar

Наверное, я смущённо улыбалась, но определённо точно я была пунцовой от силы своего смущения: до сих пор я даже предположить не могла, что в мире может существовать человек, способный так сильно желать быть со мной рядом. – Пообещай мне, что между нами больше никогда не будет никаких недоговорок.

– Обещаю, – в своём стеснении я скорее пропищала, нежели полноценно ответила, после чего он вдруг взял меня за лицо и, пригнувшись ко мне, с силой поцеловал меня в губы. Отстранившись спустя пару секунд, он улыбнулся:

– Примеришь кольцо?

– Давай, – ещё шире заулыбалась я, окончательно потеряв веру в происходящее. Арнольд же так распереживался, что, вынимая кольцо из шкатулки, обронил её, но не стал поднимать – вместо этого он поспешно надел на мой безымянный палец утонченное пёрышко.

– Тебе нравится?

– Безумно, – улыбка предательски выдавала мои чувства, но я сама всё меньше хотела таиться. Рассматривая кольцо на своём пальце, я вдруг хихикнула. – Не хочу его снимать…

– Не снимай, – вдруг сжав мои пальцы своими, блондин поднёс мою руку к своим губам и поцеловал её, при этом обольстительно-вкрадчиво заглядывая в мои глаза. В эти секунды счастье в его глазах сияло миллионами галактических искр. – Какой у нас срок?

Он сказал “у нас”! От этого по моей коже пробежали мурашки…

– Совсем маленький: всего неделя.

– Хорошо, что мы узнали так рано.

Он сказал “мы”!

– Почему? – продолжала влюблённо улыбаться я.

– Потому что я хочу насладиться каждым днём твоей беременности.

– Ну не думаю, что это будет чистое наслаждение, – через улыбку поморщила носом я. – Меня уже начинает тошнить по утрам.

– Рановато для серьёзного токсикоза. Ты проверься, вдруг у нас будет двойня, – шутливо усмехнулся он и, выпустив мои пальцы, взял меня за шею обеими руками, и начал уверенно проникать в мою душу своим проницательным взглядом.

Я замерла. А потом медленно вытащила из заднего кармана своих спортивных штанов сложенный вчетверо снимок.

– Вообще-то, я уже проверилась, – моя улыбка начала таять, а переживание возвращаться.

Выпустив мою шею из горячительной хватки своих сильных рук, Арнольд принял снимок и, спустя несколько секунд, серьёзным тоном зачитал вслух:

– Ребёнок “А” и ребёнок “В”. Двойня, – он резко впился в меня взглядом, который мгновенно вызвал в моём теле лёгкую дрожь.

– Но с чего ты вдруг решил, что может быть двойня? – едва заметная дрожь перебросилась и на мой голос. – Ты просто пошутил?

– Вообще-то, у меня в роду туча двойняшек по мужской линии. Я сам из двойни, – моё удивление было настолько сильным и молниеносным, что я не смогла бы его скрыть даже если бы попыталась. – Сейчас меня навещал брат, из-за приезда которого ты решила ночевать у себя. Он мой брат-двойняшка.

И здесь я поняла, что прежде не интересовалась жизнью мужчины, с которым спала, которого полюбила и от которого теперь была беременна двойней.

– Мог бы и предупредить… – прикусила нижнюю губу я. – Спала бы с тобой аккуратнее.

– Ты издеваешься? После того, как ты сказала мне о том, что якобы не способна зачать, я так надеялся тебя удивить твоим оплодотворением, что с того момента кончал в тебя до последней капли, – он говорил эти слова самодовольно ухмыляясь, отчего моё смущение мгновенно возросло вдвое, что наверняка заставило мои щёки порозоветь ещё сильнее. – Вообще-то, я заподозрил неладное после того, как тебя вчера стошнило. Откровенно говоря, пока ты блевала, я стоял со скрещенными в карманах пальцами, чтобы мои надежды оправдались.

– Ты придурок, – не выдержав напора, понимая, что он специально смущает меня своими откровениями, я врезалась ладонью в его грудь, после чего всерьёз захихикала. И куда только в этот момент подевались все мои воля, разум и непробиваемая несокрушимость?

Вдоволь отсмеявшись вместе со мной, Арнольд вдруг сдвинул брови и неожиданно поинтересовался уже более серьёзным тоном:

– Но почему ты плакала? Эта беременность делает тебя несчастной? Ты не хотела бы детей в ближайшее время?

Я замерла. Понимала, что отныне в силах буду говорить этому человеку одну только правду, и поэтому не могла сейчас выдавить из себя ни слова.

– Пейтон, ответь: почему ты плакала сегодня? – он смотрел выжидающе, решился настаивать, а потому я не могла отказать ему в ответе.

– Потому что я боялась тебя потерять. Не говорила об этом вслух, чтобы не усугублять казавшуюся мне и без того неизбежной боль после того, как ты ушёл бы от меня.

Выдохнув тяжесть из лёгких, мой жених вдруг схватил меня за плечи и, пригнувшись к моему лицу, со смехом выпалил:

– Я люблю тебя! У нас будут дети! Я безумно счастлив!

Без предупреждения он опрокинул меня вбок и, схватив на руки, начал быстро кружиться со мной по часовой стрелке, и в этом кружении слились наши взрывающиеся от смеха голоса. В эти секунды наших жизней мы были в таком восторге от происходящего, что, казалось, едва не взрывались от переизбытка выбрасывающегося в нашу кровь серотонина.

Когда он понёс меня в спальню, я, чувствуя обхватывающее согревающей прохладой мой безымянный палец помолвочное кольцо, подумала о том, как бы обрадовалась за меня Астрид, узнай она о моём счастье. Но прежде чем я успела сосредоточиться на этой мысли, Арнольд уложил меня на подушки и, впиваясь в мои губы, стал освобождать меня от одежды. Прежде чем он вошёл в меня, он пообещал мне лучший секс в моей жизни. Уже после того, как у него получилось сдержать своё опрометчивое обещание, он, притянув меня на свою грудь, вдруг, за секунду до моего провала в сон, произнёс максимально серьёзным тоном:

– Ты должна будешь взять мою фамилию.

Услышав это, я мгновенно распахнула глаза и, посмотрев затуманенным взглядом наугад вверх, встретилась с влюблённым взглядом своего мужчины и переспросила:

– Ты хочешь, чтобы я взяла твою фамилию?

– Не просто хочу. Я настаиваю на этом. Желаю, чтобы к моей жене обращались как к миссис Рид.

– В таком случае, в полиции Роара появится сразу два следователя Рид, – не сдержавшись, улыбнулась я. – А мне нравится. Следователь Пейтон Рид. Звучит солидно и более твёрдно.

– Любишь ты твёрдость, – ухмыльнулся мой будущий муж, и я залюбовалась едва уловимыми мимическими морщинками, украшающими его шоколадные глаза только во время его самых искренних улыбок.

Взять фамилию мужчины, который любит меня возможно даже сильнее, чем я способна любить его, родить от него детей, создать крепкую, любящую семью – чего ещё я могу желать в своей жизни для ощущения полноты счастья?

Глава 73.

Пейтон Пайк.

Спустя неделю.

Холты пошли самым верным