Вирус "Reamde" - Нил Стивенсон

– При прочих равных условиях, – сказал тот, – я предпочел бы дать вам возможность помолиться и, возможно, записать обращение к родным. Однако какая-нибудь неловкая ситуация может не оставить мне времени.

– Это программа, призванная дополнительно меня мотивировать? Чтобы я не создавал неловких ситуаций?

– Вся программа мотивировки, как вы, надеюсь, понимаете, целиком связана с Зулой. Из-за прискорбно низкого качества мобильной связи в этих краях мы не можем созвониться с товарищами. Можете смело считать, что она жива и что ее дальнейшая судьба зависит от ваших стараний.

– Значит ли это, что, если бы тут ловили мобильные, ты бы распорядился ее убить?

– У нас нет фиксированного плана. Мы оцениваем ситуацию в текущем времени.

– Тогда оцени вот что: мы сидим на открытом месте. Любой может нас увидеть. Чего мы ждем?

Джонс сделал вид, будто не услышал.

– Это гора Абандон? – спросил он, кивая на юг.

– Да.

– С ее противоположной стороны есть дороги.

– На нижних склонах – да.

– Тогда идем. – Джонс встал и отряхнул зад.

Ричард его припряг: сказал, что надо делать. Джонс притворился, будто не слышит, а через несколько секунд поступил именно так, как советовал Ричард. Такого рода психологические методы Ричарду не претили – надо было только отыскать (или создать) новые возможности для их применения.

Первая возможность представилась довольно скоро – как только они дошли до места, откуда открывался очевидный путь к горе Абандон. Каждый желторотый наркокурьер испробовал его и через два часа обнаружил, что легкая с виду тропа заводит в тупик. Прежде чем поймешь, что это тупик, еще несколько часов потратишь, тыкаясь в поисках обхода, так что в итоге угробишь весь день. И вот тут Ричард действительно провел небольшую кампанию по обработке клиента, убеждая Джонса, что лучше свернуть с очевидной легкой дороги и следующие два часа корячиться на почти непроходимом склоне. Будь здесь настоящая тропа, она бы шла серпантином с множеством крутых поворотов, но никто бы не проложил здесь тропу иначе как с помощью тактического ядерного оружия. Склон представлял собой нагромождение упавших стволов и доисторических глыб, покрытых жидким месивом мха и гниющих листьев. Оставив наверху метку зеленой краской из баллончика, отряд двинулся вниз и за четыре часа проделал меньше полумили по карте.

В бытность наркокурьером Ричард спустился здесь раза три-четыре, потом ему надоело. Он пришел сюда без груза, только с едой и одеялом в рюкзаке, и за несколько дней отыскал настоящий короткий путь: сперва по крутой промоине с некоторым риском сломать шею и дальше по сухому руслу к месту над водопадом.

Если б не это открытие, его карьера контрабандиста, наверное, завершилась бы много раньше – уж больно погано было скакать по глыбам. Однако Ричард не чувствовал особой нужды показывать этот путь Джонсу и его людям. Пока они в такой глуши, где не берут мобильные, Джонс относительно безвреден. И чем дольше они идут, тем больше шансов, что кто-нибудь хватится Ричарда, увидит следы его поспешного ухода и организует расследование.

А кроме того, вольно или невольно, Ричард вел террористов туда, где живет Джейк. Он делал это, чтобы спасти племянницу. Все казалось простым, пока они не вышли из штольни и не увидели гору Абандон. Теперь Ричард все больше думал о том, что ради спасения племянницы ведет банду террористов прямиком к дому, где сейчас находятся два его брата, невестка и три племянника.

За те часы, пока они спускались к реке, он решил, что ночью сбежит и постарается предупредить Джейка.

На берегу реки устроили долгий привал, вновь совершили намаз, приготовили обед, дали роздых ногам и наложили повязки на подвернутые щиколотки. Ричард надвинул шляпу на лицо и притворился, что спит, а на самом деле бодрствовал и прорабатывал свой план. Впереди еще один трудный рывок – надо обойти водопад. Затем они разобьют лагерь, и Джонс либо убьет его, либо нет. Если нет, Ричард постарается сбежать в темноте. Водопад лежит в глубоком ущелье, заросшем таким лесом, что туда не пробивается даже сигнал GPS. Поймать там мобильную сеть – дохлый номер.

Если б только у него был фонарик!

Тут Ричард вспомнил: у него есть тоненький светодиодный фонарик на связке с ключами.

Пить можно из реки. В рюкзаке завалялась пара энергетических батончиков – их надо будет незаметно переложить в карман.

За несколько часов Ричард от холодного цинизма обреченности перешел к праздным мечтаниям в духе «а хорошо бы…» и от них – к серьезному плану. Когда они двинулись вдоль реки к водопаду, он уже думал на мили вперед, восстанавливая в памяти путь из ущелья к нижним склонам горы, которым пойдет ночью.

Они пересекли границу, отмеченную только замшелой пирамидкой, о которую один из террористов чуть не споткнулся. Водопад обошли по каменному карнизу; чтобы идти дальше на юг, надо было спуститься к реке по почти отвесному склону. Ричард заранее объяснил Джонсу, что без веревок там слезть можно, но трудно, так что Джонс прихватил с собой хороший моток троса. Пока одни любовались видами, другие (утверждавшие, что опытны в этих делах) закрепили трос на стволе исполинского кедра над самым краем уступа. Половина отряда спустилась, чтобы провести рекогносцировку. Потом отправили Ричарда, а за ним последовали остальные моджахеды. Чувствовалось, что все продумано: они боятся, что он рванет в бега, – отсюда и меры предосторожности.

Когда все очутились внизу, Джонс что-то приказал Абдул-Гафару, белому американскому моджахеду, и выразительно кивнул на Ричарда. Ричард еще это переваривал, когда Абдул-Вахаб («другой Абдул», очевидно, правая рука Джонса) вытащил пистолет, взвел курок и прицелился Ричарду в грудь с расстояния в восемь футов. «Поставь ноги на ширину плеч», – распорядился Абдул-Гафар со своим среднезападным акцентом. Он вытаскивал из рюкзака пук черных нейлоновых стяжек: не тех, каким в офисах закрепляют непослушные сетевые шнуры, а серьезных – в четверть дюйма шириной и фута два длиной.

Это не слишком походило на подготовку к казни, к тому же Ричард, усталый и застигнутый врасплох, все равно ничего не мог бы сделать. Он встал, как велел Абдул-Гафар, и тот, опустившись на колени, затянул четыре стяжки над ботинками Ричарда. Под них он продел еще стяжки и соединил – получилось нечто вроде цепи. Теперь Ричард мог продвигаться только шажками по шесть дюймов, да и то лишь по ровной земле. То же самое проделали с его руками, оставив между ними расстояние дюймов в восемь, однако стянули их не за спиной, а спереди – вероятно, чтобы он мог расстегнуть ширинку или занести в рот еду.

Все случилось так быстро, что Ричард осознал происшедшее, когда уже был связан. Его не убьют, по крайней мере прямо сейчас, зато моджахеды как будто прочли его мысли и приняли меры, чтобы он не сбежал. Они тщательно его обыскали и убедились, что он не припрятал где-нибудь ножик или щипчики для ногтей и не разрежет путы с наступлением темноты.

А темнело быстро: сюда, в ущелье, солнце заглядывает лишь на несколько часов в день. Моджахеды разбили лагерь на ровном участке берега в миле ниже водопадов, набрали речной воды и сварили обильный ужин из риса быстрого приготовления и сублимированного мяса.