Гаран Вечный - Андрэ Нортон

Мерлин убрал иллюзию, в которую одевался этой ночью. Он пошел по залитой луной местности, по старой дороге, чтобы как можно быстрее уйти из этого зловещего места.

Три дня спустя Мерлин увидел перед собой высокий холм Камелота. Он очень устал и проголодался. Последнюю ночь он провел в пастушьей хижине. Пастух поделился с ним убогой пищей. Он мало что знал и смог сообщить лишь слух, что король болен и не покидает своей комнаты. Итак, Артур продолжает играть свою роль. Подойдя ближе, Мерлин увидел отряд всадников, торопливо скакавших куда-то. Когда они проехали, Мерлин быстро направился к стене замка.

У входа стояло вдвое больше обычного стражников, а внутри готовился к выступлению новый отряд. Часовые скрестили копья, преграждая вход.

— Стой!

— Вы меня знаете, — возразил Мерлин. — Почему не впускаете?

— По приказу лорда Кея никто не должен входить…

— Тогда пошлите известие лорду Кею, — ответил Мерлин. — Я не из тех, кого заставляют ждать.

Часовой колебался, на лице его была враждебность. Однако один из его товарищей ушел, а Мерлин прислонился к стене и приготовился терпеливо ждать. Он хотел знать, что же произошло. Приказы отдает Кей. Значит, Артур все еще играет свою роль или… Мерлин пытался догадаться, что же не удалось в их планах.

Посланный вернулся.

— Иди к лорду Кею, — коротко сказал он Мерлину без всякой вежливости. Мерлин ни о чем не спрашивал.

Всюду признаки войны. Саксы? Неужели вторглись за время его отсутствия? Он внимательно прислушивался, но ничего не мог извлечь из приказов и криков солдат.

Мерлин по лестнице поднялся на балкон. Там, у окна, выходящего на внешнее укрепление, стоял Кей. Он быстро обернулся.

— Артур? — вопросительно произнес Мерлин.

Лицо Кея стало еще более хмурым.

— Далек ли ты от предательства, бард? — угрожающе спросил он. — Я не знаю этого. А когда узнаю… — Он медленно сжал руку в кулак. — Если мои подозрения подтвердятся, я возьму тебя за горло и задушу — медленно!

— Ты сэкономишь время, — заметил Мерлин, — если расскажешь мне, что произошло. Когда я уходил, король изображал больного…

Кей оскалил по-волчьи зубы. Это совсем не походило на улыбку.

— Так он сказал мне. Но посмотри теперь на него, целитель. И если умеешь лечить, принимайся немедленно!

Нимье! Мерлин чуть не произнес это вслух. Может, они с Артуром потерпели поражение, пытаясь достичь успеха в ее крепости. Яд — удобное оружие, и Нимье умеет им пользоваться.

Он уже повернулся к двери.

— Я хочу увидеть его.

Если Кей попытается остановить его, Мерлин собьет названого брата короля с ног. Ледяной ужас сделал его вдвое сильнее. Если Артур умер!..

И вот он снова в комнате короля. Блехерис, сидевший у постели, встал. Он тоже повернул унылое лицо в сторону Мерлина. Но Мерлин не отрывал взгляда от человека на постели.

На этот раз лицо Артура не пылало в псевдолихорадке. Оно осунулось, кожа посерела. Король был похож на мертвеца. Мерлин немедленно принялся за работу, используя все свои знания целителя.

Тело короля было холодным, слишком холодным. Мерлин приказал принести нагретые камни, завернуть их и обложить ими короля. Затем он использовал свое шестое чувство и немедленно отшатнулся. Хотя симптомы, которые он наблюдал, вполне могли происходить от болезни, за ними скрывалось какое-то зло, державшее короля в плену.

Кей, следивший вначале молча, спросил:

— Что это? Вчера, когда леди Нимье уезжала, он был здоров. А сегодня утром… — Он сжал руки, лицо его исказилось от боли. Кей редко проявлял свои чувства, но Мерлин знал, что его связывает с Артуром взаимная любовь.

— Значит, этот ублюдок, этот предатель…

— Он зачарован, — ответил Мерлин на первый вопрос. — И его нужно как можно быстрее разбудить.

— Ты сможешь?

— Да. Используя некоторые средства. Я пойду в свою комнату, но ты оставайся здесь. Никто не должен приближаться к нему, кроме вас двоих. — Он кивнул в сторону пикта. — Я сейчас вернусь.

«Когда Нимье уезжала, король был здоров, — размышлял Мерлин по пути к себе. — Значит, она наложила на короля замедленный приказ, который подействовал после ее отъезда». На остальные слова Кея он не обратил внимания. Сейчас самое главное — спасти Артура!

В своей комнате он торопливо отобрал необходимые средства, складывая их в корзину. Возвращаясь к королю, он нес с собой и свой жезл. Придя в королевскую спальню, он послал Блехериса за котлом с водой. Пикт разжег жаровню, и Мерлин стал бросать в кипящую воду разные травы. Комната заполнилась ароматом.

— Его меч… — он обернулся к Кею. — Где его меч?

Ответил Блехерис, ответил не словами, а действием. Он достал ножны из-за шкафа.

— Этот искал его, — сказал он, отдавая Мерлину меч. — Но не нашел.

Мерлин извлек меч, и тот сверкнул.

— Модред… Об этом ублюдке ты говорил, Кей?

— Да. — В голосе Кея звучала ярость. — Он старался навязать лордам свою волю во время болезни короля. Они не поддержали его. Тогда… Тогда он стал обхаживать королеву. И она слушала его! Ночью она уехала с Модредом. Видевшие ее говорят, что она ехала добровольно. Тьфу! Она вдвое старше его. Но стоит ему поглядеть на нее, она краснеет, как девушка. Она думает, что Артур все равно умрет, а она останется королевой! Что ты делаешь?

— Я возвращаю нашего господина. Часть его сейчас в чужом мире, который гибелен для человека. Но тише!

Мерлин поднял меч и слегка коснулся его концом лба Артура над глазами. Хотя Кей и Блехерис слушали, а его слова не были предназначены для обычных людей, Мерлин начал петь. Глаза его были закрыты, и он старался представить себя стоящим не в комнате короля, а в том месте, куда кто-то — несомненно, Нимье, — поместил Артура.

Его окружало нечто, сквозь которое пролегали какие-то странные вспышки. Каждая из этих вспышек была чьей-то личностью, заключенной здесь, в этом аду. Пение Мерлина звенело, не как слова, а как смешанные звуки. И от него самого тоже распространялся свет. Меч служил указателем, с помощью которого Мерлин искал Артура.

Он пошел по светлой дорожке, а вспышки пролетали мимо и гасли. Но одна золотая вспышка задержалась. Увидя это, Мерлин изменил пение. Раньше слова его были рассчитаны на дальний поиск, теперь в них звучал настойчивый призыв.

По светлой дорожке к мечу приближалась извивающаяся фигура, борясь с удерживающей ее волей. Воля Мерлина вступила в борьбу и подавила сопротивление. Он приказывал как имеющий на это право. В свой приказ Мерлин вложил всю свою тревогу за Артура, свою веру в него и в их общую миссию.

Вместе они удерживались в полосе света. Им помогал меч. Мерлин открыл глаза.