Рай и ад. Великая сага. Книга 3 - Джон Джейкс

Когда он встал, она заметила, что суставы его пальцев сильно распухли и искривлены. Контраст между его морщинистым лицом и неестественными крашеными волосами выглядел очень печально.

Она нежно обняла старого друга:

– Как дела, Сэм?

– Лучше не бывает. Лучше не бывает! Для шестидесятилетнего мужчины я крепок, как молодой холостяк. – (Уилла прекрасно знала, что Сэму уже семьдесят пять.) – Давай-ка сядем, и я расскажу тебе мои потрясающие новости. Как мне стало известно из надежного источника, очень скоро не кто иной, как мистер Джо Джефферсон, собирается предложить мне выйти на замену в роли Рипа ван Винкля, пока он будет наслаждаться двухнедельным отпуском у моря. Пьеса где-то здесь… Я ее изучаю.

Под креслом, рядом со стаканом воды и тарелкой холодной овсянки, он нашел старый текст и сдул с него пыль. Уилла нервно сглотнула, поздравила его и просидела у Сэма два часа. Он задремал в кресле, когда она потихоньку ушла. Одна из изуродованных рук Трампа неподвижно лежала на голове мурлыкавшего кота.

Прежде чем выйти из пансиона, она разыскала хозяйку и заплатила ей пятьдесят долларов – вдвое больше той суммы, которую она тайком пересылала ей каждый месяц за комнату и питание Сэма.

В понедельник они все собрались, чтобы вместе посетить выставку. Джордж обеспечил каждую группу экипажем, причем для семьи Билли и Бретт понадобилось две коляски.

Они увидели слесарные инструменты от компании «Пратт энд Уитни», сигнальные приборы для железной дороги от «Вестерн электрик», выкройки платьев Эбенизера Баттерика, серебро Горхэма, знаменитый лиможский фарфор, французские пожарные машины, часы Сета Томаса, препараты из кореньев и коры от «Маккессон энд Роббинс», лекарства от «Пфайфер», рояли и пианино от Стейнвея, Чикеринга, Кнаба и Фенуэя. Увидели локомотивы, оборудование для прокладки кабелей под водой, высокие стеклянные цилиндры с образцами земли из разных округов Айовы, гигантские бутыли с рейнским вином, выставленные на пьедесталах, передвижные паровые котлы, печатные прессы для производства бумажных обоев, изделия стеклодувов, картечницы Гатлинга, забавное устройство для переговоров под названием «телефон» мистера Грэхема Белла, которое Джордж посчитал глупым и непрактичным, огромные зеркальные отражатели от Главного управления по маякам, пятнадцатидюймовые початки кукурузы и семифутовые стебли пшеницы, мебель из гнутого дерева, скульптуры из масла, шведскую художественную ковку, похожую на кружево, русские меха, японские лаковые ширмы, военные мундиры армии и флота, а также форму торговых моряков за последние семьдесят пять лет, стенд, посвященный новой европейской школе для совсем маленьких детей, названной «киндергартен», оранжерею с пальмами и цветущими апельсиновыми и лимонными деревьями, колье с двадцатью семью бриллиантами от Тиффани стоимостью более восьмидесяти тысяч долларов золотом, витрины с крекерами, чучелами птиц, образцами минералов, колесами для карет, конторскими книгами, болтами и гайками, корсетами и искусственными зубами, хрустальным фонтаном, увешанным стеклянными призмами и подсвеченным газовой лампой для большего эффекта, гипсовой статуей Джорджа Вашингтона без ног, сидящего на орле, сделанном в натуральную величину (при виде ее Мадлен закрыла рот ладонью и закатила глаза), и еще пять тысяч изобретений, представленных патентным бюро.

Они пили содовую в киосках на Фонтейн-авеню и кофе в Бразильском кофейном доме. Стэнли понравилась французская еда в ресторане «Aux Trois Frères Provençaux»[55], потому что она была очень дорогой. Бретт понравилось, как на выставке была показана мебель, расставленная в реалистичных интерьерах, названных «жилыми пространствами». Вирджилии понравился Дамский павильон, особенно размещенная в его центре редакция, где одни женщины, сидя за столами, писали статьи, другие набирали текст на машинках, а третьи печатали настоящую газету, названную «Новый век Женщин»; она купила два экземпляра. Мальчикам понравился Старина Эйб – лысый ручной орел из одного Висконсинского полка, который был ветераном более чем тридцати сражений Гражданской войны; на выставке орел сначала долго сидел на жердочке, больше похожий на чучело, а потом вдруг расправил свои огромные крылья и уставился на детей злобным глазом, отчего они пришли в полный восторг. Джорджу понравилась круглая четырехдюймовая бронзовая медаль с изображением женщины, держащей лавровый венок. Эту медаль завод Хазардов получил за свои декоративные изделия из чугуна; такими же медалями были награждены еще двенадцать тысяч самых выдающихся экспонатов выставки. Мадлен понравился павильон штата Миссисипи, потому что он был украшен испанским мхом. Билли понравился локомотив «Юпитер» типа 4–4-0 от компании Болдуина, возивший поезд на железной дороге Санта-Круз, и выстроенные на всем пути от Калифорнии высокие шпалеры, обвитые гигантской виноградной лозой, под которыми с удовольствием прогуливались посетители. Чарльзу не понравился стенд с индейскими типи, трубками, горшками, костюмами и прочей атрибутикой, собранной Смитсоновским институтом, но он ничего не сказал о своих чувствах, а просто прошел мимо экспонатов с мрачным лицом. Джордж то и дело восклицал что-нибудь типа «Это начало новой эры!» или «А скептики говорили, что нам нечего показать миру», но все были заняты собственными разговорами и чаще всего его просто не слышали.

Дочерей Бретт Мод и Люси с трудом можно было оторвать от крошечной малышки Невинов Констанции-Энн. Все то и дело путали Д. У. Хазарда и Джорджа Хазарда-Невина, которого родители прозвали «Д. Х. Уилла», потому что он очень полюбил Гуса, покупал ему слишком много попкорна, и у мальчика даже разболелся живот. Фримонту-младшему так понравился паровой лифт братьев Отис в Техническом павильоне, что он никак не мог оттуда уйти, и его даже потеряли. Младшая дочь Бретт Мелоди, которой было всего три с половиной годика, надергала тюльпанов из клумбы рядом с Садоводческим павильоном, раньше чем ее мать успела остановить девочку и выбранить. Пара каких-то белых придурков прицепилась к Вирджилии и Сципиону, и тот сразу начал махать кулаками. К счастью, быстро подбежали охранники и усмирили драчунов, однако было видно, что симпатии к смешанной паре они не испытывают. Стэнли и Лейбана нигде не было видно, хотя из Филадельфии они еще не уехали. Почти любой экспонат, мимо которого проходил Билли, вызывал у него комментарии, так или иначе связанные с Калифорнией. Там все было лучше, современнее, полезнее. Вирджилия заметила, что ее брат как-то чересчур поклоняется богатству, но Сципион вполголоса посоветовал ей быть осторожнее в своих высказываниях ради сохранения семейной гармонии. Джордж предложил Мадлен взять его под руку и с огромным интересом слушал ее рассказ о новом доме и Монт-Роял. А потом напомнил всем, что на следующий вечер, в четвертый день работы выставки, состоится грандиозный фейерверк.

В тот же вечер Чарльз и Уилла оставили Гуса с семьей Билли Хазарда. Вирджилия и Сципион подъехали к отелю в половине шестого – никто точно не знал, где они остановились, но никто и не допытывался, – и обе пары взяли кеб до «Мезон де Пари», где Чарльз заказал столик. Он объяснил жене, что с 1869 года чувствовал себя обязанным Вирджилии, поэтому и организовал этот ужин.